Девятимечье - Иар Эльтеррус

– Но есть вещи, о которых не рассказывают, даже пообещав, тем более, когда обещание…

– Было, по сути, получено нечестным путем… – Мари усмехнулась. – Что ж, мы квиты в словесной дуэли. И все же, я хотела бы услышать ответ. Почему вы рассказали мне свою невероятную историю, в которую я, признаться, пока еще не до конца верю – слишком уж она… фантастична.

– Честно говоря, я и сам не знаю, почему рассказал вам все это. – Поставив бокал на столик, Этьен откинулся на спинку стула. – Вы вызвали у меня странное желание довериться, не показавшееся подозрительным. Я не почувствовал от вас направленной на меня угрозы. Да и… я не слепой и не дурак. Люди, эльфы, полуэльфы – неважно – оказываются не в состоянии ходить через неделю после таких травм. Раздробленные кости, переломанные ребра, обломки которых повредили внутренние органы, многочисленные колотые раны – достаточно глубокие, между прочим, серьезное повреждение легкого… Я не силен в медицине, но у этого полуэльфа не было шансов выжить без помощи опытного целителя, и уж тем более – так быстро поправиться, как вы обещаете. Когда вы врачевали полуэльфа, его раны кое-где закрывались на глазах. Если я не ошибаюсь, это называют колдовством. Так что я ничем не рисковал – вы узнали мою тайну, а я – вашу.

– Я предпочитаю называть это магией или чародейством, – усмехнулась Мари. – Вы наблюдательны, граф. Вот только насчет риска я с вами не согласна. Никто в Инквизиции не стал бы слушать клеветы на благородную леди, в жилах которой течет кровь апостолитов и которая является матерью инквизитора.

Этьен вздрогнул.

– Мне и в голову не пришло подумать о том, о чем вы только что сказали. Я всего лишь воспринял вашу откровенность, проявившуюся как использование чародейства при мне, как повод доверять вам… Вы открыли мне свою тайну, я вам – свою. Я не просчитывал, кому поверит Инквизиция, а кому нет – мне просто в голову не пришло допустить такую возможность…

Герцогиня пристально посмотрела ему в глаза… и неожиданно отвела взгляд.

– Простите меня. Я слишком привыкла жить в банке с пауками и подозревать всех и вся. Но и с вашей стороны это была непростительная глупость – даже не допустить подобного варианта. Запомните, Этьен – если вы и в самом деле собираетесь бороться с церковниками – вас всегда будут окружать верные друзья и сторонники и не менее верные враги. И если друзей вы еще можете потерять, то враги вам подобной милости не окажут. Будьте всегда настороже и не доверяйте никому и никогда.

– Не смогу, – граф грустно улыбнулся. – Я уже доверяю вам. Полностью.

– Вот пусть я окажусь последней в списке тех, кому вы доверяете полностью. Не забывайте – все мы люди и не у каждого хватит смелости и выдержки молчать… под пытками, к примеру. Никогда не говорите кому-либо больше, чем ему следует знать, – этим вы обезопасите и себя, и его.

– Я учту ваш совет. И, надеюсь, мне все же представится случай отблагодарить вас за то, что вы для меня сделали…

– Представится. Лучшей благодарностью для меня станет, если вы переживете Инквизицию. Впрочем, об этом позже, сейчас же я посоветовала бы вам немного отдохнуть и заняться поисками убежища для вас и вашего друга. Мой сын… – При этих словах лицо Мари чуть дрогнуло, а глаза на миг затуманила тень застарелой боли. – Мой сын собирался навестить меня послезавтра днем, и полуэльфу будет опасно оставаться здесь. Слишком опасно…

– Я понимаю. И, пожалуй, займусь поисками прямо сейчас. Кроме того… Скоро рассветет, и мне пора продолжать трепать инквизиторам нервы, лишая жизни их жертвы прямо на эшафоте, невзирая ни на какие заклятия!

– Будьте осторожны, друг мой. И… если вам не подвернется ничего подходящего в течение дня, зайдите в таверну – она находится на улице святой Серонны, единственная таверна на три квартала, так что не ошибетесь. Подойдите к трактирщику, передайте ему следующие слова… – Мари быстро написала на листке бумаги несколько слов, протянула Этьену. Граф прочитал и недоуменно посмотрел на герцогиню. – Не смотрите, что это кажется белибердой – зато пароль невозможно угадать, да и подслушать крайне непросто. В крайнем случае идите туда – там вам помогут.

– Благодарю.

– И вот еще что… – перо в руках пожилой леди быстро скользило по бумаге. – Возьмите, выучите наизусть имена, адреса и пароли, и уничтожьте бумагу. Сожгите, пепел бросьте в воду – магам Инквизиции отвечает даже пепел. В крайнем, подчеркиваю, крайнем случае вы можете прийти по любому из этих адресов, назвать нужному человеку пароль и сказать, что вы пришли от меня, – вам не откажут в минимальной помощи.

– Кто вы такая, герцогиня? – тихо спросил пораженный Этьен.

– Пока что я не могу вам этого сказать. Придет время – и, даю слово, вы все узнаете. Сейчас же – не пытайтесь выпытать у меня тайну, принадлежащую не только мне.

– Как скажете.

– Вам нужно идти – идите, и благослови вас Создатель, друг мой.

Этьен вздрогнул. Не так давно он уже слышал упоминание именно Создателя, причем, в отличие от Христеса, его упоминали с благоговением те, кто явно был не на стороне Церкви Сияющего.

– Мари, позвольте спросить… Кого вы имеете в виду под Создателем? Я понял, что не Христеса, но кого?

– Того, кто создал все сущее. Он не Бог, и Ему не нужны молитвы – Он судит лишь по действиям. Он есть во всем, и все – есть в Нем. Он – это нечто большее, чем мы способны осознать. Бесконечно справедлив, бесконечно добр и в то же время бесконечно строг, – негромко и как-то торжественно проговорила леди.

На миг графу показалось, что он проваливается куда-то за пределы этого мира и Мироздания вообще. Нечто необъятное и всеобъемлющее взглянуло на него из-за грани Сущего. Взглянуло – и улыбнулось ему, как когда-то улыбался отец, пока еще был жив.

Наваждение пропало. Легкая дымка на несколько секунд затмила сознание – Этьен мотнул головой, отгоняя ее.

– От кого вы слышали упоминание Создателя? – тем временем спросила Мари, не заметившая странности, происходившей с ее собеседником.

– От какого-то странного человека. Он был одет, как священник, но… он знал, что я хочу похитить с эшафота приговоренную к казни девушку и благословил это мое желание… – Граф прикрыл глаза, восстанавливая в памяти слова священника. – Сперва, когда он обратился ко мне, я машинально схватился за оружие… он сказал: «Не стоит. Иди и делай, что должен. Не ошибись только в выборе стороны», и попросил сойти с коня. Я почему-то выполнил эту просьбу… тогда он и благословил меня.

– Как именно? – Мари напряженно подалась вперед, ее глаза лихорадочно блестели.

– «Да будет с тобой Создатель, покуда ты хранишь в себе себя и пока не изменишь себе. Храни тебя Тьма, раз уж Свет не сохранил…» – процитировал Этьен по памяти.

– Это все, что он вам сказал? Он… он никак не называл вас? Не по имени и титулу, а как-то… необычно?

– Он назвал меня Избранником, – вспомнил граф. – Больше – ничего. Признаться, я тогда не понял, о чем он говорит… но этот священник не показался мне сумасшедшим.