Отражение. Зеркало отчаяния - Галина Гончарова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Зато у вас все натуральное. А у нас… брр…
– Знаешь, натуральное не всегда хорошее. Ты вот стираешь вещи, и цвета такие яркие! А у нас красители выгорают моментально… Все сероватое, бледное, скучное…
Матильда пожала плечами.
– У нас наука продвинулась вперед. А магии нет…
– У нас магии тоже нет. За нее можно угодить к очистителям.
– Это что за звери такие? – насторожилась Матильда. Все же…
Зеркала – это стопроцентная магия. И отдавать близняшку неизвестно кому на растерзание…
Господа очистители, убейтесь сами. А то мы вам устроим революцию! И гильотину изобретем!
Дорога до секонд-хенда занимала примерно полчаса. Мотя шла пешком и болтала с подругой, так что Малена сочла этот момент подходящим для разговоров о вере.
– Наш мир творили Брат и Сестра. Брат сотворил землю, Сестра населила ее животными и птицами. Брат подумал и сотворил людей, чтобы мы управляли Ее творениями, Сестра подумала и сотворила вестников, чтобы было кому приглядывать за людьми и доносить Брату о делах их…
– Логично.
– Все были счастливы, и мир цвел под их руками. И тогда из глубин тьмы и злобы явился Паук.
– Эм-м-м-м?
– Я смотрела с тобой… фильм о пауках. Вы их не боитесь, а у нас они считаются воплощением зла. Убить паука – к добру.
– А у нас – денег не будет. Хм-м-м, а ведь верно.
Мотя вспомнила, как они заезжали в таверны. Казалось бы, там этих тварей должно быть… мух-то много! Но пауков она не видела, и паутины тоже!
– А вы их никак не используете?
– Как их можно использовать?
– Если паутину намять с хлебом – будет хорошее ранозаживляющее. А бабуля рассказывала, как они с корой калины во время войны ее мяли. Лекарств не было…
– Нет. У нас – никогда… Так вот, Паук принялся плести свои сети и ловить вестников, чтобы помешать им рассказывать Брату и Сестре о людских делах, и люди стали хуже… А еще он привел с собой шервулей…
– Это еще кто такие?
– Это его слуги, Восьмилапого. Они пожирают человеческие души, которые попадают им в лапы…
– А выглядят они как?
– Как громадные черви. Они едят души грешников и извергают их наружу…
– Неаппетитно выглядит.
Малена хмыкнула. Фраза была произнесена таким тоном, словно шервуль лично предложил Матильде позавтракать вместе с ним и получил решительный отказ.
– Про вашу веру я знаю. Но у вас проще, ты можешь верить во что хочешь или вовсе не верить…
– Могу.
– А если я не буду молиться, или ходить в храм, или что-то сделаю не так… Очистители – это орден при храме. Они подчиняются только архонам и адарону, никто ниже рангом не имеет права приказать Белым Братьям.
– И они этим пользуются?
– Что ты! Они очищают наш мир от паучьей скверны, которая затягивает его, словно паутина…
– У нас тоже такое было.
– И?
– Не знаю, как там с чистотой, но если где-то есть власть, там будут и злоупотребления властью. Допустим, я попадаюсь им в лапки. Что мне грозит?
– Допрос с пристрастием, очищение, покаяние, потом либо смерть, либо пожизненное заключение в одном из монастырей, без права выхода из кельи…
– Невесело…
– Они ведь не хватают кого попало…
Мотя только пожала плечами. Но подумала, что человек – очень гадкое существо. До чего-то хорошего он будет доходить годы и века, а вот всякие гадости придумать вроде инквизиции – это в любом мире и с восторгом.
– Надеюсь, ты понимаешь, что о нас с тобой надо молчать?
– Конечно! – подтвердила Малена. Лишиться своего единственного близкого человека (и плевать, что он живет в другом мире!) она никогда не согласилась бы!
Магазин был открыт. «Скидка – 50 %» – гласила табличка над входом.
– Отлично! – Матильда потерла руки и устремилась к рядам с платьями. – Какая прелесть! Ты погляди!
Ярко-алое платье обтягивало стройную фигурку и заканчивалось примерно на две ладони выше колена. Матильда натянула его на себя и повертелась перед зеркалом.
– Как?
– Эм-м-м… у нас в таком только куртизанки ходят.
– Цвете или фасоне?
– Что ты! За такой фасон можно и к Белым Братьям угодить!
– А ты что предлагаешь?
– Ну…
– Давай я подвинусь, а ты смотри?
– Давай…
Малена побаивалась подменять своего двойника, но что тут-то страшного? Поглядеть одежду, примерить ее…
Светло-серое платье уютно легло в ладони, лаская их непривычным ощущением. Не шерсть, не лен, не шелк, что-то другое, приятное…
– Мышь лабораторная. Средней запыленности, – припечатала Матильда, глядя в зеркало.
– Ни мне – ни тебе?
Малена прошлась по вешалке еще раз. Итогом стало темно-зеленое платье насыщенного оттенка. По воротнику змеилась черная вышивка, рукава доходили до середины кисти, а само платье едва прикрывало колени. Ни вырезов, ни разрезов, все очень строго и просто.
– А знаешь, ничего так… с распущенными волосами попробуй? Сюда мой хвост не пойдет!
Малена послушно стянула с волос резинку. Голове сразу стало легче, а вот шее, наоборот, жарче. Волосы рассыпались по зелени платья и сделались ярче, насыщеннее. Приобрели глубину глаза, сверкнули невесть откуда взявшимся изумрудным оттенком. Малена задумчиво покусала губы, пощипала себя за щеки…
– Девушка, надо брать! – припечатала стоящая рядом тетка. И завистливо вздохнула. – С твоей-то фигурой…
В тетю можно было впихнуть трех Матильд. Последствия неправильного обмена веществами с холодильником.
Малена благодарно улыбнулась, сняла платье, бросила в корзинку и отправилась копаться дальше.
Итогом следующего часа стали:
1. Еще одно платье, на этот раз голубое, без рукавов, воротник-стойка. Правда, оно было украшено стразами, которые не выносили обе девушки, но Малена клятвенно обещала Матильде спороть их подчистую. Шить она любила…
2. Две блузки, одна с коротким рукавом, приятного кремового оттенка, вторая с длинным, тоже темно-зеленая.
3. Светло-коричневый брючный костюм из чего-то вроде замши. Пиджак, жилет, брюки. Малена искренне считала брюки неприличными, но устоять не смогла. Здесь-то это можно! Как же не попробовать?
И стоит ли упоминать, что все вещи сочетались между собой по цвету? Так, что получилось несколько ансамблей…
– Тебе надо вот что сшить. – Матильда сняла с вешалки и продемонстрировала подруге юбку-брюки. – Замечательная вещь.