Проклятие Ночной Ведьмы - Алекс Астер

Курадор прижал длинный зелёный кристалл к груди и погладил, словно маленького ребёнка.

– У каждого кристалла свои особенности, и если нам везёт, они делятся с нами невероятной энергией. – Он кивнул. – Возьмите их.

У Мельды было такое лицо, словно она скорее готова прыгнуть в зыбучие пески, но всё же она разрешила курадору положить кристалл ей в руки и вздохнула.

– Я должна что-то почувствовать?

– Всё в порядке, каждый из нас с чего-то начинал. Сожми его в руке. Так… Тор, Энгль, вы тоже попробуйте.

Они вместе коснулись ладонями изумрудно-зелёного камня – и он засветился ещё ярче, чем раньше, так ярко, что Тору даже пришлось прикрыть глаза от вспышки. Кристалл задрожал под их руками.

И вдруг все его тревоги растаяли, словно солнечный свет растопил грязный сугроб.

Роза. Тор больше не чувствовал себя виноватым из-за того, что ушёл от неё.

Проклятие. От одной мысли о глазе, нарисованном на руке, его желудок скручивался в косичку. Но постепенно он всё-таки распутался, и страх ушёл.

И наконец…

Ночная Ведьма. Мысль о ней напоминала огромный ледник из замёрзшего страха. У него сдавило грудь, когда фрагменты рассказов о ней пронеслись в голове…

Но в этот раз эти фрагменты просто пронеслись и исчезли. Страх Тора медленно, но уверенно начал таять, пока не превратился в куда менее пугающий сугроб. Мальчик, конечно, всё ещё боялся. Но теперь цель его путешествия уже казалась не невозможной, а вполне достижимой.

Тор открыл глаза и увидел, что постоянно напряжённые плечи Мельды расслабились. Выражением лица она напоминала Розу, просыпающуюся после дневного сна – когда одной ногой ещё стоишь в мире грёз. Странно она выглядит, подумал он, без тревожных морщинок, которые превращают её лоб в сложенный веер.

Глаза Энгля всё ещё были закрыты, и он мягко покачивался взад-вперёд, словно пенистая океанская волна, напевающая спокойную песенку.

– Замечательно работает, а? – Курадор с радостью наблюдал за ними, сложив руки на груди. – Единственный недостаток – побочный эффект, если хотите, – состоит в том, что использование кристаллов вызывает сильную сонливость. С другой стороны, спать и без того пора, а? Коссо, отведи наших гостей в постели.

Тор, пошатываясь, вышел из хижины вслед за друзьями; его руки и ноги были так расслаблены, словно сделаны из топлёного масла. Успокаивающий эффект от кристалла оказался настолько сильным, что, когда Коссо предложил ему в качестве постели гамак, висящий на высоте пятидесяти футов от земли, Тор даже не жаловался. Более того, он улыбнулся.

Он уснул, слыша, как Мельда где-то поблизости от него напевает весёлую песенку.

* * *

На следующее утро Тора разбудил лучик света, заползший на лицо. Мальчик проспал всего пару часов, но тут же вскочил, полный сил. Ни опасно покачнувшийся гамак – собственно, он едва не перевернулся, – ни глаз на руке не смогли испортить Тору настроение. Впервые с того момента, как его прокляли, Тор чувствовал себя лёгким как пёрышко.

Ему стало интересно, насколько хватит действия кристалла.

Они позавтракали на Своде, в нескольких милях от лотка с какаосовыми орехами. Эта часть рынка выглядела практически так же, но здания были побольше – в том числе арка, полностью сделанная из цветов. Было ещё совсем рано, и многие лавки не открылись, но Коссо удалось достать яйца, мякоть авокадо и кашу из асаи, посыпанную корицей и ломтиками бананов. Тор быстро поел, радуясь первой полноценной еде за несколько дней.

Когда даже желудок Энгля, в котором, должно быть, поселилась маленькая чёрная дыра, всё же заполнился, Коссо вручил им две сумки: одну – с едой и питьём, другую – с мешком кристаллов, которые ночью собрал курадор.

А потом он провёл их к свистелке – самому быстрому способу покинуть Зуру. Тор и Мельда не сказали ни слова – возможно, благодаря успокаивающему мерцанию кристаллов.

– Прощайте, – сказал Коссо. – Хотелось бы сказать «Снова увидимся», но… гарантий никаких нет, правильно?

Он нервно засмеялся.

Его слова не подняли Тору настроения, но и не ухудшили.

– Спасибо тебе за всё. И мы увидимся снова. Обещаю, – сказал Тор примерно в десять раз увереннее, чем чувствовал на самом деле, даже несмотря на помощь кристалла. Он с такой силой сжал рукоятку свистелки, что костяшки пальцев побелели.

Коссо кивнул, а потом, в последний раз улыбнувшись ребятам, он подпрыгнул на деревянной платформе; Тор, Мельда и Энгль полетели вниз, в тропический лес.

Когда они приземлились и покинули Зуру, Тора, Мельду и Энгля накрыло солнечным светом, настолько сильным и ярким, словно они только что вышли из пещеры. Тор прикрыл глаза рукой, но остальное тело нагрелось буквально за несколько секунд.

– Далеко до гор? – спросил Энгль, жуя какой-то фрукт из запасов.

Мельда развернула карту.

– Дальше, чем тебе хотелось бы.

Тор проследил, как она ведёт пальцем по разноцветному пергаменту – через море золота, потом синее пятно, а потом к пикам, напоминавшим спину чешуйчатого животного.

К Разбойничьей гряде.

Хотя они шли прямо навстречу опасности, в руки чудовищам, похищающим души, у них, по крайней мере, был план.

Тор сглотнул. Интересно, что лучше: плохой план или вообще никакого?

Однажды в полночь море решило, что у людей перед ним должок. Со временем корабли становились всё прочнее – настолько, что моряки часто забирались на спину океану и пересекали его, не отдав взамен ни капельки крови.

«Так не пойдёт», – сказало море и создало в своих глубинах существо, которое уравновесит жизни и смерти.

Так родилась первая мелодина – с кожей, блестящей как морская пена, волосами, шелковистее, чем вода, глазами, фиолетовыми как морское стекло, и голосом, привлекательнее, чем шум волн.

Когда мимо проплыл следующий корабль, вода вокруг него пошла маленькими бурунами. Она блестела ослепительно, как ночное небо, словно какой-нибудь пират выбросил сокровище прямо в океан и оставил за собой след из драгоценных камней. Капитан приказал бросить якорь, и моряки перегнулись через борт, чтобы посмотреть, что происходит. И тут из воды показалась голова женщины.

Потом ещё одна голова. Мужская.

Их глаза ярко осветили ночь, словно фонари. Моряки, заворожённые, попа́дали с палубы один за другим – мелодинам даже не пришлось открывать рот.

Со временем слухи разошлись широко, и мореходы стали осторожнее. Теперь они знали, что всматриваться в волны не стоит. Они не сводили глаз с горизонта, а с заходом солнца затыкали уши воском. Тогда мелодины отправились в далёкие воды – пруды, ручьи и реки теперь светились от их магии, а они сами ждали следующего обеда. Вода, в которой они жили, превратилась в чёрную дыру голода. В ловушку.