Церемонии - Т.Э.Д. Клайн

– Нет, нет, все в порядке. Пожалуйста, продолжайте. – Кэрол почувствовала легкий укол чуть выше левого виска, но ощущение тут же пропало. Она пригладила волосы и постаралась выглядеть заинтересованной.

– Так вот, как я уже сказал… Погодите, дайте-ка я вас отряхну. – Старичок осторожно провел ладонью по ее плечу; убрав руку, прихватил несколько прядей недавно остриженных рыжих волос. – Как я уже сказал, мы можем встречаться там, где будет удобнее: в библиотеке или дома у кого-то из нас. – Он отступил, сунув руку в карман. – Кстати, я живу у окраины, рядом с Гудзоном. Неподалеку от метро.

Он замолчал, как будто ожидая ответа. Кэрол решила, что пока не станет говорить ему свой адрес. Она промолчала.

Посетитель облизал губы.

– Все это не важно, – наконец сказал он. – Обо всем можно договориться и потом. На каждой встрече вы будете передавать мне заметки, а я вам – новые материалы… вместе с оплатой.

Значит, оплата все-таки предполагалась.

– И оплата составит?..

Он рассмеялся.

– Я думал, что уже сказал об этом! Я рассчитывал на двенадцать долларов в час, не считая расходов. Устроит вас такая сумма?

– Двенадцать долларов в час? – Девушка торопливо попыталась подсчитать. Он сказал, десять-пятнадцать часов в неделю; выходит от ста двадцати до… Кэрол сдалась. Сердце билось слишком сильно. Она точно знала, что столько не стоит.

На лице посетителя появилось сомнение.

– Если вы…

– Нет, все просто прекрасно, – выдавила Кэрол. Девушка надеялась, что выглядит собранной, но в воображении она уже покупала платье, которое видела в магазине на Гринвичском проспекте, и абонемент на следующий балетный сезон. Может быть, еще кондиционер. Господь любит ее.

– Я рад, что вас все устраивает, – сказал старичок с едва заметной улыбкой. – Оплата, разумеется, с рук на руки.

– С рук на руки? – Она не вполне понимала значение выражения, но подозревала, что оно означает что-то противозаконное. Ряды танцоров рассеялись, воображаемый кондиционер перестал работать. В комнате снова потеплело.

Посетитель кивнул. На его лице как будто проявилось нетерпение.

– Я предположил, что так вам будет удобнее. Не придется ничего отдавать «дядюшке Сэму».

– Да, да, разумеется. – Все это звучало слишком хорошо, чтобы быть правдой. – Вы хотите сказать, что… я все смогу оставить себе.

– Вот именно. Как я понимаю, работа вас интересует?

– Да, конечно. Я всегда интересовалась чем-то таким – сказками, мифами. Первобытными религиями… – неуверенно закончила Кэрол; она не могла припомнить, что именно за тема у ее собеседника. Он, вроде бы, ничего не говорил про религию.

– Великолепно, – сказал старичок. – Судя по всему, вы – именно та, кто мне нужен. Я ищу пытливого ассистента, который не боится поработать как следует. – Посетитель расстегнул ремень на портфеле и принялся рыться внутри. – Это может показаться старомодным, но… Надо же! – Он вертел в руках пухлую бледно-желтую книгу. Кэрол заметила каталожные номера на корешке. – Ох, боже мой, вы только поглядите. В последнее время я стал таким рассеянным! Случайно прихватил с собой чужую книгу. – Он виновато улыбнулся. – Кажется, она принадлежит приятному молодому человеку с первого этажа, такому, в очках. Вы его знаете? За столом возле доски объявлений?

– Что-то не припоминаю.

– Надо не забыть ее вернуть. – Старичок вздохнул и рассеянно положил книгу на подоконник, потом обернулся к Кэрол с ослепительной улыбкой. – Так, о чем я говорил?

* * *

На первом этаже читатели сутулились над текстами, что-то записывали или тихо дремали. Джереми Фрайерс протянул руку за желтой книгой и выругался, осознав, что она пропала. Старый потрепанный экземпляр «Дома душ» Артура Мэкена в шафраново-желтом тканевом переплете должен был лежать поверх остальных книг на его столе. Фрайерс еще раз перебрал стопку, но не нашел его. Черт! Должно быть, ее забрал тот гнусный надоедливый старикашка.

Собственно, из-за этой самой книги они и встретились меньше часа назад. Пробираясь через лабиринт открытого книгохранилища Линдауэра, Фрайерс забрел в дальний угол помещения, где высокие, как живые изгороди, стеллажи заглушали все звуки с улицы, и наткнулся на старичка – тот сидел, ссутулившись над томом и водил пальцем по строчкам. При появлении постороннего старичок вскинул голову, как мальчишка, которого застукали за чтением порнографии, – он и сам был ростом не выше ребенка – и захлопнул книгу. Фрайерс заметил, как он торопливо что-то сунул в карман. Карандаш! Понятно, почему старик выглядит виноватым. Наверняка что-то писал на полях.

В незнакомце было что-то настораживающее. Он не выглядел таким же потрепанным и опустошенным, как прочее наведывающееся в библиотеку старичье, но казался слишком старым, чтобы быть профессором. Он мог бы играть доброго дядюшку в каком-нибудь слащавом фильме сороковых годов – Фрайерс их не выносил. Поначалу Джереми не обратил на него внимания и продолжил разглядывать полки, но не нашел нужную книгу.

– Может быть, вы ее ищете? – негромко спросил у него за спиной старик.

Он поднял книгу так, чтобы Фрайерс мог взглянуть на корешок.

– Да, так и есть. Она вам еще нужна?

– Нет-нет, я уже закончил. – Он с улыбкой передал книгу Фрайерсу. – Вот, возьмите.

Фрайерс взвесил том на ладони и с неудовольствием отметил, что книга толстая и тяжелая; у него было не так много времени, чтобы ее изучить. Он развернулся, чтобы уйти, но старик схватил его за руку. Он посмотрел на Фрайерса снизу вверх и спросил почти шепотом:

– Вы знакомы с Мэкеном? С его убеждениями?

– Нет, – сказал Фрайерс громче необходимого. – Я его никогда не читал. Я лишь хотел узнать, стоит ли им заниматься. – Он снова повернулся, чтобы уйти. Если его слишком долго не будет на месте, кто-нибудь может украсть его сумку с книгами.

– Стоит, очень даже стоит! – Старикашке, судя по всему, было плевать, что он задерживает Фрайерса. – Наш Артур кое-что понимал в жизни. Вы не останетесь внакладе, если его почитаете, это я вам точно скажу.

Фрайерс кивнул.

– Отлично. Рад слышать. – Он развернулся и вернулся через лабиринт стеллажей к своему месту.

Небольшой квадратный столик в дальнем конце помещения был в полном его распоряжении. Заметки и вырезки покрывали висящую над ним доску объявлений, как листья разросшегося плюща – кирпичную стену. Весной Фрайерс почти всегда занимал это место. Дальше в ряду находились столы получше, откуда открывался вид на небольшой садик позади библиотеки, но Джереми редко приходил в библиотеку достаточно рано, чтобы занять один из них. Что было даже к лучшему: оказавшись у окна, он, вероятно, провел бы целый день, пялясь на треклятые сорняки, вместо того чтобы работать.

Даже без отвлекающего вида из окна за последнюю пару месяцев Фрайерс продвинулся не так далеко, как рассчитывал. Он все еще составлял список чтения для будущей диссертации, рабочее название которой на данный момент звучало как «Ужасные пределы Ада: динамика места в готической вселенной», – хотя теперь оно казалось ему немного вычурным даже для Колумбийского университета. Фрайерс положил томик Мэкена поверх образовавшейся на его столе стопки книг, переписав сначала дату и место издания (Лондон, 1906 год) и содержание – примерно полдюжины рассказов. Он все еще исследовал материал и не знал, насколько обширным будет охват его диссертации. Даже из самых невероятных текстов можно было выжать пару сносок – хотя бы ради еще одного пункта в списке литературы. Чем сильнее удастся раздуть библиографию, тем больше вероятность, что диссертационный совет не сумеет проверить все источники.