Отдаленные последствия. Том 2 - Александра Маринина

«Я ищу оправдания, – говорил себе Зарубин. – Пытаюсь выстроить схему, при которой никто не виноват. Нет такой схемы. Нет и быть не может. Кто из источников блогера мог на тот момент знать, что потерпевший – Олег Литвинович, ранее судимый за ДТП? Даже если участники дежурной группы сразу же сообщили куда следует, что личность погибшего установлена, и источник Дремова служит именно там, куда сообщили, как объяснить осведомленность о двух предыдущих трупах и трех записках? Этот неведомый пока человек может сказать только имя убитого, пробить его по базе и добавить информацию о совершенном несколько лет назад ДТП. Всё. Но Дремов почему-то на этом не успокаивается, идет дальше, звонит еще кому-то, задает новые вопросы. Почему? Что могло так заинтересовать его? Что заставило подозревать, что тут не все чисто? На основании чего возникла уверенность, что этот материал годится для темы „О чем они молчат“»?

Ответ только один: об убийствах с записками он уже знал. Его источник – кто-то из тех, кто работает по делу. Этот кто-то ежедневно держит руку на пульсе, отслеживая все выезды на трупы и поддерживая связь с дежурной частью ГУВД. Этот человек вовремя узнает об обнаружении трупа Литвиновича. Вполне возможно, уже через минуту после того, как выезжает дежурная группа. В пять ноль семь утра группа на месте. В пять тридцать личность погибшего уже была установлена: в кармане куртки лежала банковская карточка, пробили по фамилии, получили фотографии из паспортной службы и из базы судимых. Ничего сложного, теперь все легко и быстро. Значит, в пять тридцать пять тот, кто работает по делу и связан с блогером, знает достаточно. Но знает ли он о записке? Тоже не бином Ньютона: выяснить по своим каналам, кто выехал в составе группы, работающей на месте происшествия, и по-приятельски позвонить ему, задать пару вопросов. Реальная схема? Ну да, сложная, но вполне реальная. Или все еще проще: он хватает ноги в руки и мчится на место, снимает видео издалека, незаметно, подходит поближе, у него же ксива, он свой. Перекидывается парой слов. Может, даже помощь предлагает, почему нет? Слышит разговоры. И о записке, и о том, что следствие и главк уже оповестили, сейчас люди подъедут. И быстро сматывает удочки. Видео пересылает Дремову. Дремов записывает блог. Вся предшествующая информация у блогера уже есть, остается только добавить свежую, вставить видео – и новый выпуск готов.

Узнать, кто именно записал уличное видео, – дело недолгое и несложное. Даже если половина камер не работает, все равно можно найти изображение человека, который снимал. Зарубин уже послал туда сотрудника. Но это вряд ли даст результат. Если кинооператор-любитель и впрямь служит в полиции, то не такой он дурак, чтобы подставляться. Скорее всего, все-таки сообщил Дремову, куда нужно быстренько приехать. Или послал кого-то другого, дал адрес и велел поснимать на телефон. По дружбе или за денежку. И о записке узнал не напрямую. Ему сказали в Дежурке ГУВД, что сообщение передано Зарубину, а человек уж сам сообразил, что если начальник «убойного» срочно выехал на труп ранее судимого за ДТП Литвиновича, то не просто так.

Вопрос «как» – важный, но не первостепенный. Куда важнее получить ответ на вопрос «зачем». Зачем сливать информацию блогеру Дремову? Для чего городить весь этот огород?

«Кто из них? Кто? – спрашивал себя Сергей Кузьмич, оглядывая собравшихся в его кабинете оперативников. – За своих головой ручаюсь, ни Тоха, ни Ромка не могли. Или все-таки могли? Хомич? Деловой, вечно с озабоченным видом, но повадки пьющего, да и Антон подтвердил. Этот мог. Даже без специальной цели, просто по пьяни разболтать. Колюбаев? Слишком умный и хитрый для такой примитивной гадости. Хотя поди знай… Неизвестно, у кого и какая на него компра, он мог тупо выполнить то, что кто-то потребовал. Пешка в чужих руках. Вишняков? Мог и по глупости, молодой совсем, зеленый. Сам, конечно, вряд ли додумался бы, но пешкой тоже вполне мог стать. На такого даже компра не нужна, да и вряд ли он за несколько месяцев службы смог чего-то серьезного наколбасить. Тут достаточно всего лишь поговорить, накидать умных слов, запутать, заморочить. Есаков? Сто пудов мог. Корыстный, нацеленный на карьеру папенькин сынок, хоть и не признанный официально. Когда Антон сказал, что лейтенант Вишняков нашел подходящего фигуранта на тех видео, Есакова аж перекорежило. Он столько часов в экраны пялился – и результат нулевой, а Витек в полиции всего ничего – и уже показал себя. Не вынесет душа поэта такого позора. Бедный Витек, подставит тебя твой соратничек Женя – глазом моргнуть не успеешь. Кто еще мог слить? Аська? Бред! Ни за что не поверю! А если она права в своих подозрениях и телефоны прослушиваются? Тогда слить могли и „гестаповцы“. Но по телефону я ничего такого никому не говорил, я же не идиот. Только лично, глаза в глаза. Может, слушают не только меня? Про себя-то я знаю, что не говорил, а другие? Да нет, глупость, никогда такого не было, чтобы столько телефонов разом слушали в рамках одной вшивой разработки, тем более ясно же, как божий день, что копают не под меня, а под Большого или выше. Что ж им теперь, весь личный состав поголовно слушать? Это так же вероятно, как прилет зеленых человечков на тарелке. Следователи, которые выезжали по дежурству на два первых трупа? Они не могли так быстро узнать о третьем убийстве. А та группа, которая выезжала сегодня, не должна быть в курсе подробностей предыдущих преступлений. Значит, как ни крути, все замыкается на нас или на дежурную часть. Ну, или на УСБ, на худой конец. Пресс-служба сама сведения не собирает, она опирается на ту информацию, которая поступает из дежурки или от руководства. Даже если блогер Данила действительно имеет источники в нашей пресс-службе, то пивоваровским ребятам кто-то должен был рассказать. Вот и вопрос: кто? И, главное, зачем? Если не проболтался на пьяную голову, значит, сделал это умышленно, стало быть, есть цель. Какая? В чем выгода? Пойми мотив – и узнаешь, кому выгодно, кто инициатор».

Сергей старался рассуждать быстро и четко, но чувствовал, что то и дело теряет логические связки. Слишком много вариантов, которые следовало проанализировать и оценить на достоверность и соответствие имеющимся фактам. Он устал. Он уже не справляется, не выдерживает многодневного напряжения. Когда по молодости был обычным опером, приходилось и в засадах сидеть часами, а то и сутками, и гоняться за злодеями, и врукопашную биться. В больничке дважды лежал, в первый раз с ножевым ранением, во второй – грабитель, которого Зарубин задерживал, ухитрился сломать Сергею два ребра. На внедрении в Кызыле провел в преступной банде четыре месяца в диком напряжении, расслабиться нельзя было ни на секунду, чтобы не раскрыли. И все это теперь казалось ему не таким тяжким и утомительным, как служба в должности руководителя отдела на Петровке. Бегать, драться и недосыпать, оказывается, куда легче, чем постоянно крутиться, выворачиваться, нести ответственность и придумывать, как не подставиться.

Проводить совещание Зарубин поручил Антону Сташису, а сам наблюдал за присутствующими, ловил реакции, прикидывал. Третий труп – плохо, кто ж спорит. Видеоблог – намного хуже. Но нет ничего гаже и омерзительнее, чем подозревать одного из своих, не зная точно, кого именно. Вот оно, то самое дно, достигнув которого уже нет возможности копать глубже. Остается только или пытаться оттолкнуться и всплывать, или плюнуть на все, наглотаться воды и утонуть. Чтобы все наконец закончилось.