Весь Карл Май в одном томе - Карл Фридрих Май

— Не говорите глупостей!

— Так откуда же вы знаете?

— По книгам, естественно, о которых вы и слышать не желаете.

— Ладно уж! Поехали!

На сей раз Сэм не спорил со мной, но часто посматривал на меня, а губа под усами вздрагивала, что, как я уже знал, свидетельствовало о чрезмерном волнении.

Мы пустились вскачь по равнине, заросшей невысокой травой. Это была прерия, одна из тех величественных прерий, что тянутся между верховьями Канейдиан и Пекос. По земле тянулся след, будто здесь проволокли огромный трезубец. Видно, лошади шли рядом, в том же порядке, в каком покидали лагерь. Наверняка индейцам было нелегко поддерживать покойного в седле в течение столь долгого пути, но пока ничто не говорило об их попытках облегчить себе задачу. Однако я был уверен, что им придется это сделать.

Тем временем Сэм Хокенс решил, что пришла пора начинать мое обучение, и стал объяснять мне, по каким признакам можно определить, как ехали всадники: шагом, рысью или галопом. Объяснял он очень доходчиво.

Полчаса спустя мы увидели перед собой лес, но, подъехав ближе, убедились, что он останется слева от нас. Деревья росли не густо, и всадники могли бы без труда проехать здесь друг за другом, но апачам, так как три их лошади ехали рядом, пришлось обогнуть лес. Мы тоже не стали в него углубляться, а поехали по их следам, по проторенной ими же тропе. Потом, естественно, когда я уже «выучился», я обычно сокращал путь, проезжая сквозь лес, и опять находил след по ту сторону препятствия.

Чем дальше мы ехали, тем уже становилась прерия, превратившись в конце концов в долину, поросшую редким кустарником. Здесь мы нашли место, где апачи сделали привал. Над зарослями возвышались дубы и буки. Соблюдая меры предосторожности, скрываясь за кустами, мы подъехали к деревьям только тогда, когда убедились, что краснокожие давно покинули это место. По ту сторону кустов трава была сильно вытоптана. Осматривая ее, мы пришли к выводу, что апачи сошли с лошадей, отвязали тело, сняли его с седла и уложили на траву. Мы обнаружили, что в зарослях индейцы вырезали дубовые жерди и очистили их от ветвей.

— Зачем понадобились им жерди? — менторским тоном спросил Сэм.

— Они смастерили что-то наподобие носилок или саней, чтобы положить на них тело, — ответил я.

— Почему вы так думаете?

— Я все ждал, когда же индейцы что-нибудь предпримут. Нелегко удерживать тело в седле.

— Неплохо. Это вы тоже вычитали в ваших книгах?

— Описание точно такого же случая — вряд ли, но ведь все зависит от того, кто и как читает книгу. Из книг действительно можно многому научиться и при случае воспользоваться знаниями.

— М-да. Хоть какая-то польза есть. Похоже, тот, кто это писал, побывал на Западе. Впрочем, я и сам так думаю. Посмотрим, правы ли мы.

— Я думаю, они сделали сани, а не носилки.

— Почему же?

— У апачей всего три лошади. Для саней достаточно одной, для носилок необходимы две, идущие рядом или друг за другом.

— Да, это так, но сани оставляют глубокий след, что для апачей опасно. Сюда они прибыли вечером. Посмотрим, ночевали они здесь или продолжали путь ночью.

— Я думаю, что они немедленно пустились в путь, ведь времени у них в обрез.

— Верно, но давайте осмотрим все внимательнее.

Мы сошли с лошадей и, держа их под уздцы, медленно двинулись по следу, который теперь явно изменился; правда, он все еще был тройным, но приобрел совсем иные очертания. Средний широкий след оставили лошадиные копыта, а две параллельные рытвины прочертили сани, сделанные из двух длинных жердей и нескольких поперечных веток.

— С этого места они ехали друг за другом, — заметил Сэм. — Вполне могли ехать рядом, но что-то заставило их двигаться именно так. За ними!

Мы опять сели на коней и пустили их рысью. Я попытался понять, почему апачи ехали гуськом, и вскоре понял.

— Сэм, будьте внимательны! Где-то здесь след изменится, а мы можем проглядеть.

— Чего это он вдруг изменится?

— Ну как же, ведь они смастерили сани не только чтобы провезти тело, но и для того, чтобы самим незаметно разъехаться в разные стороны.

— Разъехаться? Это им и не снилось, хи-хи-хи! — засмеялся вестмен.

— Ясно, не снилось, они ведь это сделали наяву.

— Скажите, откуда вы это взяли? Тут уж точно книги подвели вас.

— Об этом в книгах нет ни слова, но они меня научили думать.

— Ну и?..

— До сих пор вы играли роль учителя, сейчас разрешите мне задать вам вопрос.

— Разумеется, но только умный. Спрашивайте, мне очень интересно!

— Почему индейцы обычно ездят гуськом? Мне кажется, не потому, что так удобно или принято.

— Чтобы нельзя было сосчитать всадников.

— Я думаю, мы имеем дело именно с таким случаем.

— Вряд ли. Один едет впереди, потом идет конь с санями, а сзади второй апач следит, чтобы тело не упало на землю.

— Возможно, но не забывайте, что они торопятся напасть на наш лагерь. С телом Клеки-Петры им быстро не поскакать, а потому, думаю, один из них повезет мертвеца, а другой поскачет за подмогой.

— У вас богатое воображение. Уверяю, они и не подумают разъезжаться.

Мне не хотелось возражать Сэму. Ведь я, новичок, мог и ошибаться в споре с опытным следопытом. Не сказав больше ни слова, я напряженно всматривался в след.

Он привел нас к широкому руслу высохшей реки, по которому вода мчится только весной. Дно реки покрывали круглая галька и песок. Медленно продвигаясь вперед, я стал внимательно осматривать песчаные островки. Если моя догадка верна, именно здесь индейцам было удобнее всего разделиться. Если поехать вниз по высохшему руслу реки, направляя лошадь по камням, а не по песку, следов практически не останется. Второй из апачей мог продолжать путь, ведя лошадь с санями и оставляя следы, которые можно принять за следы трех лошадей.

Я следовал за Хокенсом, как вдруг на песчаной отмели, среди камней, я заметил круглое, величиной с большую чашку, углубление с обвалившимися краями. В то время я не обладал еще столь проницательным взглядом и опытом, как сейчас, однако сразу догадался, что это след лошадиного копыта, соскользнувшего с камня. Преодолев русло реки, Сэм хотел, не задерживаясь, ехать дальше, но я остановил его:

— Идите-ка сюда, Сэм!

— Зачем? — спросил он.

— Хочу вам кое-что показать.

— Что?

— Сейчас увидите.

Я повел его вдоль берега, заросшего травой. Не проехали мы и двухсот шагов, как заметили на песке четкие следы лошади, ведущие на берег, а затем уходящие к югу.