Двойник на подмогу - Наталья Николаевна Александрова

Людочка сильно заблуждалась. Честно говоря, такой вариант развития событий никогда не обсуждался, да к нему и не было никаких реальных предпосылок. В свое время ей действительно очень нравился заместитель директора фирмы Сергей Николаевич Евсюков. Спокойный такой, серьезный мужчина, всегда вежлив и предупредителен с секретаршей, не загружает ее лишней работой. А то шеф Василий Романович до чего дошел – сам номер на телефоне набрать не может! Но это, в конце концов, не главное.

Шеф был немолодой, некрасивый и грубый. Но, если говорить откровенно, на эти его недостатки тоже можно было бы поглядеть сквозь пальцы. Внешность – не главное в мужчине. Самое же главное препятствие заключалось в том, что шеф был давно и прочно женат. Как только Людочка познакомилась с его женой Маргаритой Михайловной, она сразу поняла, что от таких женщин мужья никогда не уходят к секретаршам. Таких женщин не бросают, они сами оставляют своих мужей, когда находят нужным.

А вот Сергей Николаевич – это очень перспективный вариант. Был до поры до времени. А точнее, до тех пор, пока Людочка не выяснила, что у него тайный роман с женой шефа. Секретарши все видят и все знают, от их проницательного взгляда ничего не скроешь. Людочка очень расстроилась и даже под горячую руку хотела раскрыть глаза шефу на вероломство его жены и друга, но по здравом размышлении решила этого не делать – они между собой разберутся, а вот она, Людочка, точно потеряет работу. Тем более что Маргарита Михайловна, приходя в офис, вела себя вполне прилично – не оскорбляла и не унижала секретаршу. Она ее просто не замечала.

В Сергее Николаевиче Людочка срочно разочаровалась. Но с тех пор произошло столько событий! Жену шефа убили, ее любовник бесследно пропал. Все говорило о том, что любовник убил ее в приступе ревности и пустился в бега.

Как уже говорилось, дела фирмы «Бестинвест» шли далеко не блестяще. Проще говоря, фирма готовилась прекратить свое существование, поэтому свободного времени у Людочки было навалом, и она долго размышляла над случившимися событиями. И пришла к выводу, что не верит в виновность Сергея Николаевича, точнее, Сергея, как она называла его в самых сокровенных мыслях.

Он не мог совершить преступление. Просто не мог – и все! И вот теперь пришел милиционер с сообщением о найденной машине. В голове у бедной секретарши все перемешалось, ей казалось уже, что она потеряла близкого человека.

Эта мысль окончательно подломила ее, и Людочка упала лицом на стойку.

– Ну что вы! – Лейтенант растерянно завертел головой, не зная, что предпринять, и надеясь, что ему кто-то подскажет. Он действительно только начинал свою профессиональную карьеру и не имел опыта ни в раскрытии запутанных преступлений, ни в работе со свидетелями, особенно если этот свидетель – симпатичная, очень расстроенная девушка.

Однако кроме него и рыдающей секретарши в офисе находилась только черепаха. Черепаха смотрела на него сочувственно, но ничего конкретного посоветовать не могла. Так что приходилось полагаться исключительно на собственные силы.

Лейтенант применил домашнюю заготовку: он достал из кармана чисто отглаженный клетчатый платок и промокнул заплаканное Людочкино лицо. Девушка благодарно кивнула, уткнулась в платок и зарыдала еще громче.

Тогда лейтенант Снегирев понял, что не справляется с ситуацией, и позорно ретировался.

Как ни странно, с его уходом Людочка довольно быстро затихла.

Одно дело плакать, когда тебя утешает симпатичный молодой человек, и совсем другое дело – плакать без свидетелей. Точнее, когда единственный свидетель – огромная и совершенно равнодушная черепаха, от которой бесполезно добиваться сочувствия.

Людочка вытерла глаза, взглянула на себя в зеркало и пришла в ужас.

Макияж был безнадежно испорчен.

А что, если сейчас появится клиент или, не дай бог, шеф Василий Романович?

И правду говорят – помянешь черта, а он уже тут как тут. Не успела Людочка подумать про шефа, как дверь распахнулась и на пороге появился Василий Романович Окунь.

Людочка не видела его несколько дней и невольно отметила, как он изменился. Раньше шеф был бодрым и бойким мужчиной с намечающимся брюшком и хорошо видной лысиной на затылке. Теперь лицо шефа было бледным, круглые щеки запали, глаза смотрели беспокойно и затравленно. Фигура же, наоборот, приобрела некоторую рыхлость и мешковатость, как будто убрали из костей кальций, и теперь шеф гнулся во все стороны, как резиновая игрушка. И живот, который раньше едва намечался, теперь нельзя было скрыть даже свободным пиджаком. Неудивительно, что он так изменился, тут же прониклась сочувствием Людочка, ведь человек потерял жену. Шеф едва кивнул ей и прошел в кабинет, Людочка не посмела заговорить с ним сама. Однако шеф крикнул по переговорнику, чтобы она принесла кофе.

Только Людочка собралась нести в кабинет дымящуюся чашку, как дверь офиса открылась и на пороге появился мускулистый парень с цепкими глазами. Людочка хотела спросить, по какому он делу, но парень так сверкнул на нее глазами, что слова застряли в гортани у запуганной секретарши. Даже черепаха замерла на месте и на всякий случай втянула голову под панцирь. Не говоря ни слова, парень оглядел помещение и махнул рукой.

И тогда в офис вошел тот самый страшный человек, которого Людочка уже видела несколько дней назад, после всех трагических событий. Она никому про него не рассказывала – он так велел, а ослушаться Людочке не приходило в голову.

Тогда, тридцатого марта, когда она пришла в офис и застала тут одну черепаху и вскрытый сейф, она сразу взялась за телефон, чтобы позвонить шефу.

– Никуда не надо звонить! – сказал тягучий голос.

На пороге стоял человек среднего роста, одетый в простую темную куртку, без шапки. Редеющие волосы плотно прилегали к черепу, как приклеенные. Человек молча смотрел на Людочку очень светлыми глазами, и у нее язык не повернулся спросить, кто это такой и по какому вопросу он пришел в их офис.

Мужчина вынул руки из карманов, на правой руке не хватало половины большого пальца. Он подошел к стойке, разлепил тонкие губы и стал задавать Людочке вопросы. Она отвечала односложно, по большей части отрицательно – ничего не видела, вчера ушла раньше, никто в офис не приходил… Взгляд его становился все пронзительнее, так что Людочка старалась не смотреть мужчине в лицо, но тогда в глаза лезла страшная беспалая рука, лежавшая на стойке. К концу разговора Людочка была мокрая как мышь.

И вот сейчас в офис вошел этот же самый мужчина.

Людочка дернулась, привстала, бросила испуганный взгляд на дымящуюся чашку кофе, которого дожидался Окунь, но страшный мужчина искоса зыркнул на нее и протянул своим холодным, тягучим голосом:

– Сидеть!

– А к-кофе… – робко пискнула Людочка. – Василий Романович просил к-кофе…

– Обойдется! – отрезал страшный человек и вместе со своим телохранителем скрылся в кабинете шефа.

Людочка послушно замерла и на всякий случай даже сложила руки на коленях, как послушная первоклассница.

И тут из переговорного устройства на ее столе донесся тот же холодный, тягучий голос:

– А вот и мы! Не ждал?

Людочка испуганно взглянула на переговорник. Шеф включил его у себя на столе, чтобы попросить кофе, и забыл выключить. Конечно, Людочка могла выключить свой динамик, но косой взгляд страшного гостя как будто парализовал ее, и она не могла пошевельнуть пальцем.

– Вы же… ты же знаешь, Иван… Терентьевич, что я тебе всегда рад! – послышался из динамика голос Василия Романовича.

Однако узнать голос шефа было трудно – всегда начальственный и самоуверенный, теперь он был робким и дрожащим.

На этот раз Людочка очень хорошо понимала шефа – на нее тот страшный гость, который только что проследовал в кабинет, тоже действовал, как удав на кролика.

– Знаю, – насмешливо ответил гость. – Все я про тебя знаю, Вася, так что можешь не париться, не разыгрывать преданность… все равно я тебя насквозь вижу!

– Да что вы… что ты, Иван, я же перед тобой как на духу… весь тут! Ты же знаешь! – отозвался шеф и даже попытался засмеяться для большей достоверности, но вместо смеха у него получилось какое-то куриное квохтанье.

– Вот и расскажи мне как на духу, куда делся тот конвертик желтый, где бумаги важные лежат. Такие бумаги, Вася, до которых тебе и дотрагиваться-то не положено было.

– Так я же…

Людочка словно