Атрак - Mazurenko

Расширялась и область моей обители — погост ширился сообразно моей мощи. И слушая мысли и разговоры людские, я прознал, что человек стал бояться меня, и было принято решение «не тревожить более покой лиха, а путь, ведущий в обитель тьмы, сокрыть на веки, чтобы не помирал больше люд от злостности его». Таким образом, я обрёл покой и не желал интересоваться людскими деяниями, ведь для меня они сделались мерзкими и ничтожными существами.

Не было в мире силы, способной одолеть меня, и я чуял лишь своё величие. Отрезанный от человеческого вмешательства, я наслаждался безмолвием и покоем. Никакие мысли, ни чьё бы то ни было присутствие не тревожили меня. И я готов был просуществовать так вечность. Но спустя много лет появился человек. Я не услышал её мыслей, не уловил её сознание. Я почуял её. Дева, внутри которой скрывалось могущество нечеловечье. И хоть это могущество было премного меньше моего, я ощутил его. Я прокрался своим сознанием в дом, где она родилась, и увидел, что девочка эта похожа была на человека, когда как в ней скрывалось могущество, о границах которого не ведала она сама. Пока девочка росла, в мир наш явилось воинство завоевателей. Я почуял их мощь. Меня ослепило могущество их величия. Багровый дух пылал ярким пламенем, пламенем войны. И они шли боевым маршем прямиком к обители вирана. Я долго глядел за тем, что станут творить те воители. Я подумал, что они пришли развязать войну и сгубить человека. Однако пробыв недолго в вирановых чертогах, они ушли. Когда же мощь войны исчезла, я увидел иную мощь, что затмила первую. Это была та девочка. Она ещё была несмышлёной, потому я не стал придавать ей должного внимания. Но годы шли, и её мощь росла. Она пережила многих людей и познавала свои силы. Вскоре ей открылось то, что на погосте обитает лихо. И услышала о том позднее, нежели почуяла. Как-то раз я даже уловил её присутствие в своём чертоге. По всей видимости, таим же образом, как я вошёл в её дом и стал свидетелем её рождения, так и она вошла ко мне в башню и увидела меня. Но на том всё и закончилось. Она покинула угодья мрака и больше никак не интересовалась мною. А позднее я вновь почуял присутствие боевого духа. Это был одинокий воитель, стоящий на горе. Я не ведал тогда о нём ничего, но, думаю, не сложно догадаться, что тот некто был бог войны. Дракалес двинулся в мою сторону и неуклонно приближался к моей обители. Я был уверен, что мимо меня он не пройдёт. Я почуял, что предназначение моё придёт через него…

***

«Ты — нежить?» — спросил грозный ваурд. «Да, — отвечал я, — И, насколько мой взор позволяет мне видеть твою душу, тебя это вовсе не удивляет» — «Именно так. Я наслышан о величии бессмертных. И даже имел мысль скрестить клинки с одним из них. А потому вставай, нежить, бери своё оружие, и мы начнём сражение» Я и не сомневался, что тогда ещё незнакомый воитель одолеет меня, ведь я отчётливо видел его сущность, сущность обречённого на победу в любом сражении. Я видел, как сжимались его кулаки, концентрируя в ладонях мощь своей магии. Ваурд готов был начать бой сразу же, как только я соглашусь. Однако было в нём нечто, что не позволяло ему настоять на этом. И я сказал ему так: «Что ж, могучий воитель, гляжу я, для тебя нет ничего более важного, нежели сражение. Но скажи мне: что ты делаешь тут? Почему не прошёлся по этому миру, подобно плугу, вспахивающему поле, и не утолил свою жажду войны, убивая людей и сокрушая их дома? Какова твоя цель?» И отвечал Дракалес так: «В мир этот явился я, чтобы покорить самого себя и познать, кто мой враг, а кто друг, пред кем должно мне вынимать меч для сражения, а кому протягивать руку помощи» — «Так пойми же, что, навязав мне поединок, ты не сможешь выполнить своего предназначения, что путь свой ты пройдёшь зря, а потому оставь помыслы свои боевые, присядь напротив меня и поведай о себе и своём пути» Только ваурд двинулся к свободному креслу, как снизу башни раздался девичий визг. «Тебе ведомо, что следом за тобой увязалась дева человечья?» — спросил я. Тот мне отвечал: «Ведомо. Но позволил ей следовать за мной, ведь в ней есть нечто, отличное от человека. Если же страх не воспрепятствовал ей войти в твой чертог, я думаю, она достойна похвалы» После этого Дракалес присел на кресло, и мы стали ожидать, пока мои слуги не приведут её к нам.

Створы залы распахнулись, и двое белоснежных слуг ввели в помещение её, ту, кого я видел дважды. Вот он, миг, когда слились три силы, имеющие значение для этого мира, в одном месте. Как словно три стихии вдруг обнаружили, что имеют нечто общее и таким образом соединились. Война, смерть и… что за сила была у Золины? Весьма необычна эта дева была.

Слуги мои ввели пойманную в пределы моего обиталища, а после устремились восвояси, а двери за их спинами затворились. Девушку объяло изумление. Остолбенев, она с широко раскрытыми глазами стала взирать на двоих великих. Смятение и нерешительность также охватили её. Чуть попривыкув к необычной встрече, она коротко поприветствовала нас. Дракалес сказал ей: «Не вняла ты слову, сказанному мною, и последовала за моей поступью, подвергнувшись опасности и приблизив мгновение своей гибели» Золина, презрев всякое гнетущее чувство, владеющее ею в тот миг, отвечала: «Пойми же, Дракалес, не могу я сидеть на месте! Душа жаждет приключений, а ты…» Но ваурд перебил её пылкую речь: «Не питай беспокойства, ведь, ослушавшись слова моего, ты лишь показала, что готова ринуться в битву, где обретёшь себя. Личина простолюдина не к лицу тебе, потому пусть тропа моя будет тропой твоей» В тот миг девичьей радости не сыскалось пределов. Страх сгинул с её сердца, и это было подтверждением того, что в ней живёт особый дух, способный преодолеть всякое испытание, уготованное предназначением. И понял я в тот миг, что линии предназначения Дракалеса и Золины пересеклись, что долгий путь их ждёт впереди. После этого ваурд поведал мне вкратце свою историю, и я увидел ещё больше его предназначение, после чего Дракалес сказал: «Что ж, могучая нежить. Вознамерился покидать я твои угодья мрачные и славные. Но после того, как путь мой окончится, я