Войны конца Российской империи - Борис Юлин

Б. Юлин: Существовала австро-венгерская двуединая монархия: нация высшего сорта – немцы, австрийцы, вторая нация первого сорта, более многочисленная, более бодрая и наглая, но чуть ниже «по уровню» – венгры, плюс куча подвластных народов.

Д. Пучков: «Чурки завоеванные».

Б. Юлин: Да. В основном из славян. Еще и румыны есть. Бардак бардаком, но при этом – древняя и могучая империя, которая обеспечивает мир и стабильность в Европе. Согласно тогдашней австрийской пропаганде, разумеется.

Д. Пучков: И вот все перечисленные встали на низкий старт и ждали сигнала.

Б. Юлин: И активно гнали гонку вооружений в меру возможностей. В следующий раз поговорим про начальный этап боевых действий.

Д. Пучков: Спасибо, Борис Витальевич, очень познавательно. Всем любителям хруста французской булки и невероятного развития в 1913 году рекомендуется хотя бы поверхностно ознакомиться с тем, у кого что было, сколько и почему, а также на что шли деньги.

Б. Юлин: И откуда они брались.

Д. Пучков: И что на эти деньги было организовано, и как, и какой давало конечный результат. С нетерпением ждем продолжения. До новых встреч!

Д. Пучков: Я вас категорически приветствую! Борис Витальевич, доброе время года!

Б. Юлин: Аналогично.

Д. Пучков: Продолжаем?

Б. Юлин: Мы начали говорить о Первой мировой войне и о том, как страны Европы к ней готовились. Теперь обсудим, как она начиналась. Хочу напомнить основной постулат: среди крупных держав, принявших участие в развязывании Первой мировой войны, войны хотели все. Безвинных жертв среди крупных стран не было. Среди мелких была – Сербия.

Д. Пучков: И Англия, и Франция, и Германия, и Австро-Венгрия, и Россия хотели войны, чтобы решить свои задачи. Другими словами, заграбастать дополнительные источники доходов.

Б. Юлин: Ну, не совсем так. У Франции задача была чуть-чуть другая – не дать отобрать уже имеющиеся источники доходов. Что тоже важно, правильно?

Д. Пучков: Конечно! Не меньше, да.

Б. Юлин: А тут, пока у Германии есть сильные противники, почему бы ее не пнуть, ведь лет через десять таких союзников может не случиться, а мощный враг останется.

Все искренне рассчитывали на то, что война будет закончена в течение 2–3 месяцев, то есть предполагали победить быстро. Военная экономика и планы строились на основании этих сроков. Оптимистичный подход: решительным ударом, малой кровью, все прекрасно.

Д. Пучков: «Малой кровью, могучим ударом» – так в оригинале, да?

Б. Юлин: Да.

Поводы, кстати, иногда всплывали, но пока не все подготовились как следует, их заминали. То, что война будет в 1914 году, было уже достаточно очевидно для многих. Например, для англичан, которые начали строить для турок два новых линейных корабля. Вернее, дело было так: один из кораблей изначально строился для Бразилии, а потом турки его перекупили: им нужны были новые современные корабли, и деньги собирали по подписке со всей Турции. Так вот, за 3 месяца до войны англичане сначала стали тормозить передачу линкоров для Турции, а где-то за месяц уже сформировали для них английские экипажи. Почему? Потому что, проанализировав ситуацию – окончание расширения Кильского канала, наиболее оптимальное для Германии соотношение сил на море, – решили, что именно в это время Германия будет готова начать войну.

Рассудили они верно.

Кроме того, в это время шла расстановка фигур. Например, турки мечтали дружить с Англией и в случае чего воевать только на ее стороне, – но так как Англия хотела видеть своим союзником Россию, а Россия и Турция на одной стороне воевать не могут, то… Турция осталась без линейных кораблей.

Д. Пучков: Как это говорят в кругах, к которым мы не имеем чести принадлежать, «Турцию шваркнули». А деньги-то хоть вернули когда-нибудь?

Б. Юлин: Нет.

Д. Пучков: Отлично!..

Б. Юлин: С какой стати? Как это так, деньги еще вам возвращать. А вы попробуйте, отберите!

В подходящее время нашелся и повод: в конце июня 1914 года в Сараево, то есть на территории Австро-Венгерской империи, убили эрцгерцога Фердинанда и его супругу. Убийца был сербом по национальности…

Д. Пучков: Гаврила Принцип.

Б. Юлин: Да. Разумеется, виноватой назначили Сербию. Это произошло еще и потому, что раньше у власти в Сербии находилась династия Обреновичей, которую поддерживали австрийцы, а потом в результате заговора ее свергли, при поддержке России сменив на династию Карагеоргиевичей.

С точки зрения Австрии, это был непорядок. Германия сказала австрийскому императору: «Жги! Не бойся, мы с тобой, братан». И Австрия начала жечь, то есть предъявила Сербии ультиматум, фактически означавший ликвидацию сербской независимости. По предложению Российской империи Сербия согласилась на все пункты ультиматума, кроме одного, касавшегося подчинения сербских правоохранительных органов приехавшим австрийским сыщикам, которые должны были расследовать дело. Это действительно означало полный отказ от суверенитета.

И Австро-Венгрия начинает всеобщую мобилизацию. Казалось бы, для войны с Сербией это не так уж необходимо, но Австрия начинает сосредотачивать войска на границе как с Сербией, так и с Россией. На всякий случай. Россия, в свою очередь, объявляет мобилизацию. Сначала собирались сделать ее частичной – но, поразмыслив, решили, что это может сорвать всеобщую, когда она потребуется, поэтому сразу начали всеобщую.

Теперь – пара слов о том, что из себя представляют союзные договоры между державами. Обычно они строятся довольно своеобразно: если какая-то страна оказалась в состоянии войны с другой страной, но не является жертвой агрессии, союзники не обязаны участвовать в войне. То есть если Австрия воюет, допустим, с Сербией, Германия может не воевать. Но при этом если Австрия оказывается против двух и более противников, то Германия автоматически должна вступить в войну в соответствии с союзным договором. Кстати, между Россией и Францией договор был аналогичным.

И вот, Австрия объявила войну Сербии, Россия начала всеобщую мобилизацию против Австрии, сосредотачивая силы на границах с Германией и Австрией. Германия предъявляет России ультиматум: в течение 24 часов остановить всеобщую мобилизацию, иначе Германия будет вынуждена объявить Российской империи войну. Это полностью соответствовало тогдашним нормам: во-первых, наша мобилизация являлась угрозой для Германии, а во-вторых, даже если мы воюем исключительно против Австрии, той приходится воевать против Сербии и России, то есть против двух стран, и Германия обязана вступить в войну. Российская империя не ответила на немецкий ультиматум, продолжив собирать войска.