Мишка и волшебный цветок - Екатерина Береславцева

«Федьку-убогого убило!»

«Как убило?» – воскликнула девушка, вспоминая, что ещё утром она видела этого Федьку на полянке перед лесом.

Тихого, безобидного мальчика, сына бабы Нюши, любили все в их деревне. Обделённый умом парнишка был очень добрым, с детства жалеющим каждое живое существо. Поскольку другой работы для него не нашлось, его приставили пастухом к деревенскому стаду. Нужно сказать, что коровы настолько привязались к сердобольному пареньку, что не отходили от него ни на шаг.

«Вот так! Говорят, будто бы сын колдуна заманил бедного мальчика к обрыву за то, что тот не давал в обиду Чернушку, корову Петьки Горбатого. Люська слышала, как негодный мальчишка злобно хохотал, столкнув нашего Федю с высокого холма».

«Он разбился насмерть?» – Авдот взволнованно привстал с места.

«Живой ещё, люди отнесли его домой. Такой бледненький лежит! – заплакала Фёкла. – Несчастная Антонина, он у неё единственный сынок!»

«Не плачь, мать, пойду посмотрю, может быть, ещё можно что-то сделать для парня».

«Я с тобой, батюшка!» – Василиса наспех вытерла руки, повязала платок на голову, схватила лукошко с травами и вышла вслед за отцом.

«Ох, горе-то какое», – прошептала Фёкла, провожая глазами мужа и дочку.

Баба Нюша сидела у изголовья деревянной лежанки, на которой тяжело дышал Федька, и гладила его по голове своей высохшей морщинистой рукой.

«Здравствуй, Авдот, вот видишь, что случилось с сыночком моим! – подняла она голову на вошедших и всхлипнула. – Бедный мой мальчик, он ведь никогда никому слова плохого не сказал!»

Авдот склонился над парнем. Тот попытался что-то сказать, но лишь хриплый стон вырвался из его рта.

«Молчи уж, Федя. Давай-ка я тебя посмотрю. Антонина, доставай все свечи, какие есть в доме. Темно мне. Василиса, иди сюда. Всем остальным лучше выйти», – отрывистые фразы Авдота заставили всех подчиниться, и вскоре низкая изба осветилась тёплым светом десятка зажжённых свечей.

Чуткие мужские руки начали осторожно ощупывать тело парня. Уверенные пальцы знахаря сначала прошлись по мальчишеской груди, затем переместились ниже, дошли до правого бока и тут остановились. Авдот застыл. И закрыл глаза. Баба Нюша тихонько всхлипнула.

Замерев на несколько мгновений, широкая мужская ладонь, чуть подрагивая, вновь начала своё движение. Она двигалась по кругу, всё шире охватывая самое болезненное место на теле мальчика.

«Здесь?» – спросил Авдот, не открывая глаз.

Федя кивнул. Он смотрел на знахаря сквозь дрожащие ресницы, стараясь стонать не очень громко.

«Ты очень мужественный мальчик! – прошептала Василиса. – Не бойся, коровы не останутся без своего храброго пастуха!»

Она улыбнулась Феде и увидела ответную, еле заметную улыбку на его губах.

Баба Нюша с надеждой смотрела на Авдота. Капельки слёз ручейками сбегали по старческим щекам, но старая женщина как будто не замечала этого.

«Василиса, помоги мне! – Авдот достал из лукошка какую-то травку и повернулся к старухе. – Выйди-ка, Антонина. И не перечь мне, нечего тебе на это смотреть!»

Он дождался, когда старушка выйдет за дверь, и ободряюще улыбнулся мальчику: «Смотри, Фёдор, мы принесли тебе цветы от твоих подружек! А Чернушка велела поцеловать тебя».

Смущённая улыбка проскользнула по бледным губам юноши. Василиса вытащила из кармашка сарафана жёлтые цветы с оранжевой каёмкой. Не раздумывая, она опустилась на колени перед лежанкой и поднесла волшебное растение к носу мальчика.

«Вдохни глубоко-глубоко, Федя!»

Одной рукой девушка держала стебли, а другой поглаживала правый бок мальчика, тихо шепча какие-то слова.

Даже Авдота поразило, как на глазах менялся облик Феди. Белизна, ещё пять минут назад покрывавшая его лицо, стала окрашиваться в розоватый оттенок, затуманенные болью глаза прояснились, страшная рана затягивалась на глазах, и юноша даже сделал попытку присесть. Василиса мягко остановила его.

«Рано тебе ещё вставать, Феденька».

Она положила руку на его лоб, затем провела ею вниз, прикрывая глаза.

«Спи, Федя, спи. Завтра утром ты проснёшься и забудешь о том, что я приходила к тебе».

Вскоре мальчик уже спал, спокойно дыша, с лёгкой улыбкой на припухших губах. Василиса быстро убрала цветы обратно в кармашек и встала. Дверь тихонько скрипнула, и в открывшуюся щель заглянула заплаканная баба Нюша.

«Заходи, Антонина», – махнул рукой Авдот.

С тоскливым страхом приблизилась старушка к сыну и обомлела, увидев его спокойно спящим. Она охнула и покачнулась.

«Будет жить твой Фёдор! – твёрдо сказал Авдот и через секунду подхватил бабку, пытавшуюся упасть на колени. – Чего ты выдумала, старая? Ну-ка, вставай!»

«Спаситель!» – дрожащими губами прошептала Антонина и крепко обняла знахаря.

«Ну, будет, будет, – погладил он её по костлявым плечам. – Смотри, как мальчик проснётся, покорми его хорошенько. Хворь из него вышла, надо теперь сил ему прибавить».

Проводив Авдота с Василисой, старушка присела на краешек лежанки рядом с Федей и так и просидела всю ночь, не сводя счастливых глаз с сына…»

– Какая молодец наша Василиса! – Мишка словно сам побывал в этой избе, так ярко он себе всё представил. – Как хорошо, что они его вылечили! А что было дальше?

– Соня, рассказывай теперь ты, у меня язык устал, – обессиленно сказала Прасковья.

Бабушка Соня, сама слушая давнюю историю, словно в первый раз, откашлялась и продолжила:

«Когда Авдот с Василисой вышли из дома Антонины, они, не сговариваясь, направились к реке. В вечерних сумерках шум текущей воды уже издали был слышен им. Густой лес, тёмной грядой выстроившийся на противоположном берегу, скрывал от них соседнюю деревню. Как ни всматривались отец с дочерью, увидеть зловещий дом Колдуна они так и не смогли.

«Ну что, батюшка, пришло время?»

Долго молчал Авдот, стоя на берегу Атели. Ветер трепал его седые волосы и пытался выбить из рук ивовую корзинку. Девушка терпеливо ждала.

«Хорошо, дочь, – наконец выдохнул мужчина. – Но обещай мне, что ты ни шагу не сделаешь, не посоветовавшись со мной. Мы с матерью не переживём, если с тобой что-то случится. Этот человек очень силён и опасен, и тебе надо быть предельно осторожной!»

«Не переживай, папочка! – обняла Василиса отца и уткнулась носом ему в плечо. – Я тоже могу быть опасной, когда захочу!»

«Эх, дитя моё, ты ещё совсем ребёнок!»

«Я не ребёнок, батюшка! Я уже могу полком командовать!»

– Ну ба, издеваешься, да? – Мишка обиженно засопел. – Она вовсе не так сказала!

– Не так, не так, – кивнула бабушка Соня. – А вот как она сказала, пусть Василиса сама и поведает тебе!