Английские корни немецкого фашизма. От британской к австро-баварской `расе господ` - Мануэль Саркисянц

Такое «дарвинистское» происхождение имеет немалая часть ключевых понятий национал-социализма, в частности, заявления самого Адольфа Гитлера.[314] Он и в последний год войны все еще был убежден: «Природа учит… что сильный выходит победителем, а слабый гибнет… [природа] прежде всего не знает… гуманности… желания… сохранять слабого… Природа не видит в слабости никакого повода для сострадания… напротив, слабость — основание для осуждения… Следовательно, война — предпосылка естественного отбора и одновременно… устранение слабых… Народ, неспособный одержать верх, должен уйти, и его место займет другой».[315]

Правда, здесь сказалось и влияние на Гитлера теории «расовой борьбы» австрийского социолога Людвига Гумпловича, который пытался оспаривать общность происхождения людей и объявлял порабощение, удовлетворение потребностей за счет эксплуатации порабощенного «важнейшим содержанием человеческой истории». (Представления Гумпловича «в некоторых случаях почти дословно воспроизведены… в «Mein Kampf» Гитлера. «Во всяком случае, эта натуралистическая социология вызвала к жизни и… газовые камеры Третьего рейха».) Однако этот вдохновитель Гитлера тоже в свою очередь следовал «воззрениям» британца Бенджамина Кидда, согласно которым прогресс происходит и должен происходить «только путем отбора сильнейших».[316]

Кидду принадлежит и вывод: коль скоро «нигде и никогда… государства не образовывались иначе, чем путем покорения чужих племен»,[317] то в расовой борьбе «англосаксонская раса… совершенней всех». Это «объясняет и оправдывает господство этой расы над миром».[318] Книга Кидда «Социальная эволюция» быстро нашла переводчиков на немецкий: ведь в ней подтверждается, что «рабство — самое естественное и… одно из самых разумных установлений».[319] Понятие о подчиненности индивидуума и «органическое» представление о государстве, идею естественного отбора «высших от природы» в ходе эволюционного процесса — все это, с незначительными изменениями, перенял у Кидда гитлеровский идеолог Альфред Розенберг.[320] Из киддовской «науки о власти» представления о «закономерностях», в соответствии с которыми сама природа при помощи механизма «социальной наследственности» низводит определенные народы до уровня «низшей расы»[321] — причем эту «социальную наследственность» может регулировать и государство[322] — были усвоены Гитлером.[323] Несомненно, на основе этих теорий он в конечном счете собирался вывести новый немецкий народ.

Среди британских источников «самое сильное и прочное влияние на [немецкий] фашизм» (как полагал Хейз) оказало расистское направление социал-дарвинизма, которое создал Карл Пирсон (до 1933 года — года прихода Гитлера к власти — бывший профессором евгеники). Пирсон уверял, что двигателем человеческого прогресса является расовый конфликт: «История показывает, что существует один путь, один и только один, при котором возможно возникновение высокоразвитой цивилизации — это борьба расы против расы — и выживание расы, более одаренной в физическом и духовном отношениях». Именно от Пирсона заинтересованные этой теорией немцы переняли следующую идею: нация, провозглашающая равные права для всех людей, не может удержать свои позиции в борьбе наций. А вымирание «низших рас» требует заселения все больших пространств «высшей расой». Чтобы обеспечить условия для существования своей нации, Пирсон предлагал проводить политику грубой силы. Ведь колонии, отвоеванные у низших рас, можно содержать в порядке только с помощью подавляющей силы и путем подчинения низшей расы высшей. Все эти идеи основывались на «законах природы», которые считались истиной в последней инстанции.

Уже в 1886 г. Пирсон «настаивал на захвате территорий, где могут жить белые люди», территорий, которые должны были обеспечить пространство, необходимое при «высоком уровне рождаемости среди прогрессивных классов» с целью влить новые силы в империю. А в 1900 г., во время империалистической англо-бурской войны, Пирсон вновь и вновь повторял, что «прогресс зависит от выживания сильной расы». Борьбу расы против расы он сравнивал с «раскаленным тигелем, откуда выходит закаленный металл»; это качество и достигается войной с «низшими расами». Для того чтобы победить в этой борьбе, «нация должна быть «гомогенной»… а не представлять собой «смесь низшей и высшей рас»», — заявлял Пирсон, намекая на необходимость уничтожения низших рас. «Сознательная расовая культура» должна перестать быть препятствием для «очищающего… естественного отбора». Таким образом, «патриотизм и расовая гордость должны… помочь остановить упадок расы. Решением проблемы расовой деградации является империалистическая экспансия… люди должны отправиться за моря и проверить свою мужественность», став первыми колонизаторами. (На этом настаивал организатор британского движения бойскаутов Роберт Баден-Пауэлл.)[324]

Ведь селекция, «производимая самой природой», оправдывала любую неразборчивость в средствах, с которой мещане неудержимо рвались вверх (раньше социал-дарвинистский расизм тоже ассоциировался с апологетикой капитализма манчестерского типа[325]), оправдывала она и расистский империализм. Правда, Фридрих Ницше заметил, говоря о слишком человеческой природе последователей социального дарвинизма: «Весь этот английский дарвинизм как будто бы отдает духотой английской перенаселенности, напоминающей характерный запах нужды и бедности, какой бывает в кварталах бедняков».[326]