Наедине с герцогом - Софи Барнс

– Благоразумный?! Такого повесы, как он, свет не видывал! Он и его приятель в молодости разбили не одно девичье сердце.

Изабелла увидела, что отец нахмурился.

– Полагаю, эти слухи слишком преувеличены, дорогая. Не говоря уже о том, что герцог стал старше и показал себя вполне разумным человеком за последние пять лет… или сколько там прошло времени… я уже и забыл.

– Я могу сказать только одно, – стояла на своем мать, – горбатого могила исправит. Герцог – человек опасный, не стоит с ним связываться. Тебе не хуже меня известно, что такие люди всегда добиваются своего.

Родители обменялись взглядами, значения которых Изабелла не поняла, – как будто эти двое знали какой-то секрет.

Джеми неожиданно со звоном уронила вилку на тарелку, чем вывела Изабеллу из задумчивости.

– А если мама права, папа? – приглушенным голосом спросила девочка. – Если герцог тебя не послушает?

– В таком случае мы примем другие меры.

– Например? – поинтересовалась миссис Чилкотт, не сводя глаз с супруга.

– Например, убедим мистера Робертса сделать предложение Изабелле как можно скорее. Как только она выйдет замуж, герцогу придется о ней забыть.

Это было правдой. И план был довольно простым. И тем не менее Изабелла опустила плечи и глубоко вздохнула. В ее душе образовалась пустота, которую, она боялась, уже никогда не заполнить. Справившись со слезами, которые наворачивались ей на глаза при одной мысли о том, что ей придется выйти замуж за нелюбимого человека, в то время как мужчина, которого она искренне желает, заявил о своей готовности ухаживать за ней, Изабелла воткнула вилку в цыпленка. Она должна смириться с судьбой. Положение в обществе не позволит герцогу Кингсборо сделать ее своей герцогиней, и маловероятно, что он захочет этого после разговора с ее отцом. Мать права: если герцог не откажется от нее, после того как узнает, что она всего лишь дочь возницы, то он пожелает сделать ее своей любовницей. Как ни печально, но в этом случае Изабелла вынуждена согласиться с матерью: нужно быть реалисткой.

Как и ожидалось, мистер Робертс явился на следующий день ровно в три пополудни. Он был в травянистого цвета бархатном сюртуке, темно-коричневых лосинах и новых ботфортах из кожи буйвола.

– Мисс Чилкотт, – поклонился он Изабелле, входя в гостиную. – Вы прекрасно сегодня выглядите. Вижу, вы вняли моему совету и повязали в волосы ленту лазурного цвета.

Все это он произнес серьезно, без улыбки, но с предельной вежливостью – другого Изабелла от него и не ожидала. Повязать ленту посоветовала ей мама. Изабелла не помнила, чтобы мистер Робертс говорил о чем-либо подобном, – возможно, он сказал об этом в тот момент, когда она мысленно витала в облаках. И хотя девушка терпеть не могла перевязывать волосы лентами (они всегда мешали ей и сползали на глаза), ей пришлось подчиниться требованию матери. Крайне важно, чтобы мистер Робертс как можно быстрее сделал ей предложение, а зная его характер, этой цели проще достичь, если Изабелла покажет, что готова идти на уступки.

– Да, – услышала она свой голос, когда они устроились на диване напротив ее родителей. – Это был прекрасный совет.

Удовлетворенно кивнув, мистер Робертс скосил глаза.

– Мм, знаменитый яблочный пирог… – протянул он. – Он выглядит еще лучше, чем я представлял.

Изабелла подавила стон, пока ее мать, выполняя роль хозяйки, разрезала пирог и наливала чай.

– Как вижу, вы все в добром здравии со дня моего последнего визита, – заметил мистер Робертс, запивая кусок пирога чаем.

– У нас все прекрасно, – заверила его миссис Чилкотт. Говорила она совершенно спокойно, ей даже удалось искренне улыбнуться. Ничто не выдавало напряжения, которое, словно крепко сжатая пружина, притаилось у нее внутри. – А как ваше здоровье, мистер Робертс? Как идут ваши дела?

– Удовлетворительно, – не слишком живо, не слишком вяло. – Он поставил чашку на блюдце, откинулся на спинку дивана, сложил руки на коленях и замолчал.

Изабелла потянулась за куском пирога. Она уже съела один, но ощущала потребность чем-то себя занять, хотя бы есть пирог, – несмотря на то что он был с яблоками, а она уже устала от этого яблочного вкуса. Но не успела она взять нож, как мистер Робертс произнес:

– Не сочтите за нравоучение, мисс Чилкотт, но мне хотелось бы, чтобы вы заботились о своей фигуре.

Изабелла крепче сжала нож. Будет слишком ужасно, если она зарежет этого человека прямо здесь, не сходя с дивана?

Девушка почувствовала на себе взгляд матери, вздохнула, успокаиваясь, отложила нож, повернулась к мистеру Робертсу и ответила:

– Честно говоря, я надеялась, что после чая вы пойдете со мной прогуляться.

Это была идея ее родителей, поскольку они решили, что для Изабеллы будет лучше находиться вне дома, на случай, если заглянет герцог. К тому же ей не помешает немного побыть наедине с мистером Робертсом – это подтолкнет его к дальнейшим действиям.

Мистер Робертс задумчиво кивнул и достал из кармана льняной платок.

– Да, это было бы приятно – сегодня прекрасная погода для прогулки по городу. Возможно, мы найдем для вас новую пару перчаток.

Изабелла нахмурилась.

– Вы очень внимательны, но у меня уже есть отличная пара перчаток.

Он едва заметно поморщился – Изабелла, возможно, и не заметила бы этого, если бы сидела чуть дальше от него. Суть была ясна – мистер Робертс не одобрял перчаток, которые она сейчас носит, что, в свою очередь, заставило Изабеллу задуматься о том, что еще ему в ней не нравится. И что самое важное – как сильно ей придется измениться, чтобы он был доволен. В конце концов, два замечания за одну минуту вряд ли предвещали счастливое будущее.

Герцог никаких замечаний по поводу ее внешности не делал – наоборот, в его глазах светилось восхищение. Да, на ней было вечернее платье, но Изабелла начала подозревать: что бы ни было на ней надето, ей никогда не вызвать у мистера Робертса ни взгляда, исполненного желания, ни страсти, вообще ничего, похожего на нежные чувства. Он был словно статуя – прекрасная, но холодная.

– Можете считать это подарком, – сказал мистер Робертс и решительно встал. – Кроме того, у каждой дамы должно быть несколько пар перчаток.

Изабелла тоже встала и приняла протянутую мистером Робертсом руку. Он поблагодарил ее родителей за чай, заверил, что исключительно хорошо позаботится об их дочери, затем провел Изабеллу по тропинке в саду и вывел через калитку.

– Чудесная погода, не так ли? – произнес мистер Робертс, когда они прогуливались по Брук-стрит.

– Да, чудесная, – согласилась Изабелла.

Пусть мистер Робертс сам начинает разговор с чего-нибудь приземленного, например, с погоды. Как обычно. Они продолжили прогулку в молчании, пока не достигли Черч-лейн, и тут, почувствовав, что она должна узнать о мистере Робертсе хоть что-нибудь важное, Изабелла спросила: