Трактир "Ямайка" - Дафна дю Морье

Одно несомненно: в трактире «Ямайка» веселья будет мало.

Мэри шла больше часа, пока путь ей не преградил ручей, который разделялся на два, причем оба текли в разные стороны. Девушка остановилась, не зная, куда ей двинуться дальше. Ручей находился в долине между холмов и был окружен болотами. Нельзя сказать, чтобы местность была ей совсем незнакома, и, посмотрев вперед, за гладкую зеленую поверхность стоявшего перед ней скалистого холма, девушка увидела огромную расколотую руку Килмара, указывающего пальцами в небо. Она снова смотрела на Труартское болото, где бродила в ту первую субботу, но на этот раз ее лицо было обращено на юго-восток, и при ярком солнечном свете холмы выглядели совсем по-другому. Ручей весело журчал по камням, и через мелководье были проложены мостки. Болото раскинулось слева от нее. Легкий ветерок заставлял волноваться траву, она дружно подрагивала, вздыхала и шуршала; а посреди бледной манящей зелени росли пучки жесткой травы с бурыми верхушками и желтыми торчащими метелками.

Это были предательские островки трясины, с виду прочные, но на самом деле тонкие, как паутинка, и человеческая нога потонула бы в них немедленно, а маленькие окошки серо-голубой воды, дрожавшие тут и там, вспенились бы и почернели.

Мэри повернулась спиной к болоту и перешла по мосткам через ручей. Она придерживалась возвышенности и шла над ручьем, следуя его течению, вдоль извилистой долины между холмами. Сегодня облаков было мало, они почти не отбрасывали теней, и пустоши, расстилавшиеся позади нее, под солнцем желтели, как песок. Одинокий кроншнеп задумчиво стоял у ручья, разглядывая свое отражение в воде; затем его длинный клюв с невероятной скоростью метнулся в камыши, вонзившись в мягкую грязь, и, повернув голову, он подобрал под себя ноги и поднялся в воздух, издавая жалобный крик и направляясь на юг.

Что-то вспугнуло птицу, и через несколько минут Мэри увидела, что именно. Небольшая группа пони проскакала вниз по холму и с плеском бросилась в ручей — пить. Они шумно топтались среди камней, наталкиваясь друг на друга и помахивая хвостами на ветру. Должно быть, лошади появились через ворота справа, чуть впереди, которые стояли широко распахнутые, подпертые обломком камня, а за ними виднелась покрытая толстым слоем грязи дорога на ферму.

Мэри прислонилась к воротам и стала смотреть на пони; уголком глаза она увидела мужчину, спускающегося по дороге с ведрами в руках. Девушка хотела было двинуться с места и продолжить свой путь вокруг холма, но он помахал в воздухе ведром и окликнул ее.

Это был Джем Мерлин. Деваться было некуда, и Мэри стояла на месте, пока он к ней не подошел. На нем были запачканная рубашка, никогда не видавшая стирки, и пара грязных коричневых брюк, покрытых конским волосом и заляпанных навозом из сарая. Джем был без шапки и куртки, а нижняя челюсть поросла жесткой густой щетиной. Он засмеялся, глядя на Мэри сверху вниз, сверкая зубами, как две капли воды похожий на брата, каким тот, наверное, был двадцать лет назад.

— Так значит, вы нашли дорогу ко мне? — сказал Джем. — Я не ждал вас так скоро, иначе испек бы хлеб в вашу честь. Я не мылся три дня и питался одной картошкой. Вот, подержите-ка это ведро.

Он сунул Мэри в руку одно из ведер, прежде чем она успела возразить, и спустился к воде вслед за пони.

— Пошли прочь! — закричал он. — Эй, назад, нечего мутить воду, которую я пью! Убирайся, ты, черный черт!

Он стукнул самого крупного пони ведром по заду, и все они рванули из воды вверх по склону, взбрыкивая копытами в воздухе.

— Я сам виноват, не закрыл ворота! — крикнул он Мэри. — Принесите сюда второе ведро; на той стороне ручья вода достаточно чистая.

Девушка спустилась с ведром к ручью, и он наполнил их оба, усмехаясь ей через плечо.

— Что бы вы делали, если бы не застали меня дома? — спросил Джем, утирая лицо рукавом. Мэри невольно улыбнулась.

— Я даже не знала, что вы здесь живете, — ответила она, — и уж во всяком случае, пошла в эту сторону вовсе не для того, чтобы найти вас. Если бы я знала, то повернула бы налево.

— Я вам не верю, — заявил Джем. — Вы отправились в путь в надежде увидеть меня, и незачем притворяться, будто это не так. Впрочем, вы пришли как раз вовремя, чтобы приготовить мне обед. В кухне есть кусок баранины.

Он повел девушку по грязной дороге, и, завернув за поворот, они пришли к маленькому серому домику на склоне холма. На задворках виднелись несколько грубых хозяйственных построек и полоска земли под картошку. Тонкая струйка дыма поднималась из приземистой трубы.

— Огонь уже горит, и вы быстро сварите этот огрызок баранины. Надеюсь, вы умеете готовить? — спросил Джем.

Мэри смерила его взглядом с головы до ног.

— Вы всегда так пользуетесь другими людьми?

— Мне нечасто выпадает такой случай, — признался он. — Но раз уж вы здесь, то можете и задержаться. С тех пор, как умерла моя мать, я всегда готовлю сам, и с тех пор в этом доме не было ни одной женщины. Входите же!

Мэри последовала за хозяином, так же, как и он, наклонив голову под низкой притолокой.

Комната оказалась маленькая и квадратная, в два раза меньше, чем кухня в «Ямайке», с огромным открытым очагом в углу. Пол был грязный, усеянный мусором: картофельными очистками, капустными кочерыжками и хлебными крошками. По всей комнате был разбросан всякий хлам, и все покрывал слой торфяной сажи. Мэри испуганно осматривалась.

— Вы что, никогда не прибираетесь? У вас не кухня, а свинарник. Как вам только не стыдно! Оставьте мне ведро воды и найдите метлу. Я не стану обедать в таком месте.

Девушка тут же принялась за работу, потому что вся ее чистоплотная натура возмутилась при виде этой грязи и запущенности. Через полчаса кухня блестела как стеклышко, влажный каменный пол сиял, весь сор был вынесен вон. В буфете она нашла посуду и кусок скатерти и накрыла на стол, а в кастрюле на огне в это время кипела баранина, окруженная картошкой и репой.

Пахло вкусно, и Джем остановился в дверях, нюхая воздух, как голодный пес.

— Придется мне завести женщину, — сказал он. — Теперь я это понимаю. Что если вам оставить свою тетушку и перебраться сюда присматривать за мной?

— Мои услуги стоят слишком дорого, — заявила Мэри. — У вас никогда не будет таких денег.

— До чего же все женщины скаредны, — сказал он, садясь за стол. — Не знаю, что они делают с деньгами, только они их никогда не тратят. Моя мать была точно такая же. Она всегда прятала их в старом чулке, и я даже не видел, какого он цвета. Поторопитесь с обедом: я голоден, как червяк.

— А вы нетерпеливы, — заметила Мэри. — И ни слова благодарности мне, которая все это приготовила. Уберите руки — тарелка горячая.

Она поставила перед Джемом дымящуюся баранину, и он облизнулся.

— Во всяком случае, там, откуда вы родом, вас кое-чему научили. Я всегда говорю, что две вещи женщины должны делать инстинктивно, и готовка — одна из них. Дайте мне кружку воды, а? Вы найдете кувшин снаружи.