P.S. Я все еще люблю тебя - Дженни Хан

Я смущенно кашляю.

– Это твое тело. Твое право защищать его, и твое же – наслаждаться им. – Сторми выразительно поднимает брови. – Кого бы ты ни выбрала, чтобы разделить удовольствие, это твой выбор, и выбирать нужно мудро. Каждый мужчина, который ко мне притрагивался, заслужил эту честь. Привилегию. – Сторми машет на меня рукой. – Все это? Это привилегия, это твой храм, которому должны поклоняться, ты меня понимаешь? Не каждый молодой дурак может получить трон. Запомни мои слова, Лара Джин. Ты решаешь, с кем, когда и как далеко заходить, и заходить ли вообще.

– Не думала, что вы такая феминистка, – удивляюсь я.

– Феминистка? – Из горла Сторми вырывается звук отвращения. – Я не феминистка. Что ты такое говоришь, Лара Джин?

– Сторми, в этом нет ничего страшного. Это лишь значит, что мужчины и женщины равны, и у них должны быть равные права.

– Ни одного мужчину я не считаю себе ровней! Женщины гораздо выше них, не забывай это. Помни все, что я тебе сказала. А еще лучше, запиши для моих мемуаров. – И она начинает напевать «Надвигается шторм».

Пока мы с Питером притворялись, я могла не бояться, что все зайдет слишком далеко. Но теперь я вижу, как быстро все может измениться – моргнуть не успеешь. Вот мы целуемся, а через две секунды его руки уже у меня под свитером. И это так волнительно, что бросает в жар. Мы как будто мчимся на скоростном поезде, который куда-то несется, и мне это нравится, правда, но медленный поезд мне нравится тоже, ведь можно смотреть в окно и любоваться пейзажем, домами, горами. Я не хочу пропускать маленькие шаги, я хочу растягивать удовольствие. Но в следующую секунду мне хочется идти быстрее, дальше и прямо сейчас. И быть к этому готовой, как все остальные. Как им удается быть готовыми так быстро?

Мне до сих пор непривычно, что парень находится в моем личном пространстве. Я все еще нервничаю, когда он обнимает меня за талию или берет за руку. Кажется, я не готова к отношениям двадцать первого века. Я в замешательстве. Я не хочу того, что было у Марго и Джоша, или Питера и Женевьевы. Мне нужно что-то другое.

Видимо, я отстала в развитии. Но разве существует определенный график взросления? Разве есть правильный и неправильный способ быть шестнадцатилетней и влюбленной?

Мое тело – это храм, которому не каждый имеет право поклоняться.

Я не буду делать то, к чему не готова.

Мы с Питером сидим бок о бок в Старбаксе и готовимся к экзамену по химии. Он лениво кладет руку на спинку моего стула и начинает накручивать мои волосы на карандаш, а потом позволяет им рассыпаться, как моток ленточек. Я не обращаю на него внимания. Он пододвигает мой стул ближе к своему и нежно целует меня в шею. Я посмеиваюсь и отодвигаюсь от него.

– Когда ты так делаешь, я не могу сосредоточиться.

– Ты говорила, что тебе нравится, когда я играю с твоими волосами.

– Нравится, но я пытаюсь заниматься. – Я оглядываюсь по сторонам и шепчу: – К тому же мы на людях.

– Тут почти никого нет.

– Здесь бариста и вон тот парень у входа. – Я пытаюсь незаметно указать на него карандашом. В школе все только затихло, и меньшее, что нам сейчас нужно, это новая вспышка мемов.

– Лара Джин, никто нас здесь не заснимет, если ты об этом волнуешься. Мы ничего такого не делаем.

– Я с самого начала тебе говорила, что не люблю проявлять чувства на публике, – напоминаю я ему.

Питер ухмыляется.

– Да неужели? То есть ты забыла, кто кого поцеловал в коридоре? Ты на меня буквально набросилась, Кави!

Я краснею.

– На то была особая причина, ты же знаешь.

– Сейчас тоже есть причина, – дуется он. – Причина в том, что мне скучно и я хочу тебя поцеловать. Это что, преступление?

– Ты как дитя малое, – говорю я, ущипнув его за нос. – Если помолчишь и позанимаешься еще сорок пять минут, сможешь поцеловать меня в уединении своей машины.

Лицо Питера светлеет.

– Договорились!

У него вибрирует телефон, и Питер тянется к нему, чтобы посмотреть. Он хмурится и печатает ответ, быстро работая пальцами.

– Все нормально? – спрашиваю я.

Он кивает, но выглядит отвлеченным, продолжая с кем-то переписываться, несмотря на то что мы должны заниматься. Теперь я тоже отвлекаюсь и думаю, что это может быть. И кто.

Я толкаю тележку с продуктами в поисках сгущенного молока для лаймового пирога, когда замечаю Джоша в отделе с хлопьями. Я направляюсь к нему и врезаюсь в него тележкой.

– Привет, сосед! – говорю я.

– Привет! Представляешь, – Джош гордо и довольно улыбается. – Меня досрочно приняли в Университет Вирджинии!

Я пронзительно взвизгиваю и отпускаю тележку.

– Джош! Это потрясающе! – Я обнимаю его и прыгаю, а потом трясу его за плечи. – Ты чего не радуешься, болван?

Он смеется и тоже пару раз подпрыгивает, прежде чем отпустить меня.

– Я счастлив. Мои родители на седьмом небе от радости, потому что теперь им не придется платить за репетиторов. Они уже несколько дней не ссорились. – Потом Джош застенчиво спрашивает: – Ты расскажешь Марго? Мне как-то неудобно ей самому звонить, но она должна знать. Она ведь постоянно помогала мне с учебой. По большому счету, все это только ее заслуга.

– Я ей расскажу. Она будет счастлива за тебя, Джош. И папа с Китти тоже.

Я поднимаю руку, как бы говоря «Дай пять!», и он ударяет по ней. Поверить не могу, что Джош будет учиться в колледже и мы уже не будем соседями. Не так, как раньше. Может, теперь, когда он окончит школу и уедет из города, его родители наконец-то разведутся, а потом продадут дом, и мы уже не будем даже вроде-как-соседями. Мы почти не разговаривали уже несколько месяцев, еще до того как он расстался с Марго, и мы очень давно не общались, но я хотя бы знала, что он рядом, за соседней дверью, на случай если он мне понадобится.

– Когда пройдет чуть больше времени, – начинаю я. – Когда с Марго все уляжется, ты будешь приходить к нам на ужин, как раньше? Мы по тебе скучаем. Китти не терпится показать тебе новые трюки Джейми. Правда, ничего особенного он не умеет, так что не слишком надейся, но все равно.

Лицо Джоша расплывается в улыбке, в этой медленной улыбке, которую я так хорошо знаю.

– Конечно, – говорит он.

Мы, сестры Сонг, очень серьезно относимся к изготовлению валентинок. Это милый, скромный, искренний и старомодный жест, а значит, лучше всего делать их своими руками. У меня полно материалов для скрапбукинга, к тому же для такого случая я припасла обрезки кружев, ленточки и салфетки. Еще у меня есть жестянка с бусинками, жемчугом и стразами, а также винтажные резиновые штампы: с купидоном, всевозможными сердечками и цветочками.