Эль Пунто - Виктор Колюжняк

Но этого и не требовалось. Для меня всё было очевидно, как и для Евгении.

Один мой хороший знакомый как-то сказал, что разочароваться в человеке можно ровно один раз. Дальше ты можешь только вести себя в соответствии с этим разочарованием. Это как заноза, которая всегда напомнит тебе – вот этого с ним делать нельзя. Или – об этом с ним говорить не стоит. Если ты умеешь понимать язык этих заноз – то вы можете остаться с человеком друзьями, приятелями, любовниками или просто знакомыми. Если же нет – то вы всё дальше будете отдаляться друг от друга.

Пока не исчезнете из чужой жизни.

Стояла жаркая до изнеможения погода. Проводить в городе подобные дни – кощунство, но что поделаешь, если у тебя нет дачи или сада, а также машины, чтобы выбраться в лес или на озеро. Или тебя держат дела, дети и собственная лень. В подобных случаях ничего другого не остаётся, кроме как спрятаться. У меня был домашний лимонад – два порезанных лайма и пучок мяты на литр воды. А ещё сериал про жизнь андроидов на Диком Западе. Я смотрела его не столько из-за сюжета или героев, сколько из-за пустынных пейзажей. Каждый раз, когда герои куда-то отправлялись, мне казалось, что они прибудут в Эль Пунто. Я бы с удовольствием полюбовалась, как они будут решать местные «квесты».

Однако сериал прервали телефонным звонком с неизвестного номера. Спустя секунду выяснилось, что он принадлежит Ио.

– Привет, чем занимаешься?

– Если тебе действительно интересно, то у меня андроиды и домашний лимонад.

– Очень мило. Старина Брэдбери одобрил бы! А я хочу позвать тебя в одно место. Там нет андроидов, но есть кондиционер, и это недалеко от твоего дома. Домашнего лимонада не обещаю, но ты можешь взять свой.

– Я бы предпочла для начала услышать, куда ты пропал после того дня.

– Там и услышишь. Улица Сельская. Дом девяносто восемь. Спасибо, я жду.

Никуда идти я, разумеется, не хотела. Плотные шторы со светоотражающей поверхностью принесли в квартиру какую-никакую прохладу, вентилятор жужжал под боком, лимонад получился что надо, а из душа я вышла всего пятнадцать минут как – ещё даже не успела пропитаться царившей вокруг духотой.

И вообще, если это свидание, то Ио не в моём вкусе. А если нет – о чём он вроде как говорил, – то мне не нравятся подобного рода загадки. В последнее время моей жизни не хватало чего-то простого и понятного – это, кстати, ещё одна причина, почему я почти не следила за сюжетом в сериале. Сценаристы слишком перестарались с недомолвками и таинственностью.

«Всё пошло по бороде», – как выражался один из моих первых парней. Это означало, что жизнь даёт тебе вздохнуть свободно лишь затем, чтобы потом ты смог подольше задержать дыхание. Бороды у того парня, кстати, не было. Разве что в метафизическом смысле. Потому что всё действительно шло именно так и почти всегда.

До сих пор думаю, что в своё время заразилась от него подобной «болезнью».

* * *

Дом девяносто восемь на улице Сельской оказался гигантским особняком, по площади, наверное, с хоккейный корт. Да ещё и в три этажа. С колоннами, расписными стенами, узорами на оконных рамах и большой парковкой рядом.

В машинах я никогда не разбиралась. Только на уровне: «Лексус», «Мерседес» и «Ауди» – это круто, а вот отечественный автопром, как и китайский – не очень. Тем неожиданней было увидеть, что они мирно соседствуют друг с другом.

Может быть, здесь сегодня вечеринка? Или какой-нибудь «званый обед»? Тогда следует приготовиться к огромному количеству людей, которые будут подходить, знакомиться и, разумеется, спрашивать, что я здесь делаю и как познакомилась с Ио. Требовалось срочно придумать какой-нибудь остроумный и двусмысленный ответ, за которым каждый увидит что-то своё и не будет задавать лишних вопросов. Например:

– Ох, вы знаете, при первой встрече он сказал, что мне нужно спать в его присутствии.

Однако к реальности я оказалась не готова. Стоило открыть дверь, как я очутилась посреди балагана. Несколько десятков людей ходили по гигантскому залу первого этажа среди колонн и в окружении портьер. Все в странных нарядах, словно бы вышедших из фильмов начала двадцатого века. Каждый преувеличенно серьёзен и – на первый взгляд – абсолютно трезв.

На моё появление никто не обратил внимания. Скользнули мимолётными взглядами и вернулись к общению. Внимание сразу приковал некто в жёлтом мундире – с эполетами, кисточками, начищенными пуговицами – и прочем великолепии – в жёлтых же штанах и гигантских чёрных сапогах выше колен. Этот «персонаж» – иначе называть его не получалось – отчитывал даму в простом сером платье и чепчике. Та склонила голову и закрыла лицо руками. Наверное, плакала. Остальные – пиршество костюмов, ещё мундиров, ещё платьев и неожиданно «простецких» штанов и рубах – то подходили ближе и сочувственно кивали, то принимались шептаться в углах. До меня доносились обрывки фраз, и постепенно они сформировались наконец-то в осознание, почему я никак не могу понять, что происходит.

Здесь говорили на испанском! И, если вглядеться, то некоторые фасоны костюмов походили на те, что я видела во снах! Что это? Тайное общество испанофилов? Съёмка мексиканского сериала в российской действительности?

Я запуталась и перестала что-либо понимать, а потому при виде Ио едва не разрыдалась от счастья – хоть какой-то знакомый ориентир в происходящем безумии. Пусть и в костюме зажиточного мексиканца из сериала про андроидов – чёрные брюки, красный пояс, белая рубашка с широкими рукавами.

– Что здесь происходит? – спросила я. – Я точно не сплю? Ай!

Я взвизгнула так сильно, что на меня зашикали со всех сторон, словно в театре. Пришлось ретироваться за дверь. Не хотелось стать следующей жертвой судилища.

– Не обязательно было так сильно щипать, – сказала я Ио, когда он вышел следом.

– Обязательно. Чтобы ты сразу поняла, что это не сон, а всего лишь костюмированный урок испанского языка. Специально дом арендовали. Разговаривать на других языках запрещается. Не можешь связать и пары слов – слушай. Ну и, разумеется, никаких гаджетов и онлайн-переводчиков. Между прочим, вход платный, но ты пришла посередине, так что они уже перестали собирать деньги.

– Я не знаю испанского. В школе учила английский. Потом – тоже английский.

– Но ведь во сне ты его прекрасно понимаешь, – вкрадчиво произнёс Ио. – И даже осознаёшь, когда говорят на нём, а когда – нет. Это если верить твоим записям о снах.

Из всех возможных вариантов действий я выбрала «просто принять этот факт». Слишком уж много требовалось осознать в противном случае. А сейчас я меньше всего могла строить теории. Лучше послушать чужие для разнообразия.

– Ну как, твой эксперимент дал какой-нибудь результат? Или отрицательный – тоже чем-нибудь пригодится.

– Он не отрицательный. Но я тебе потом расскажу. Для начала нам потребуется провернуть кое-что ещё. Какие у тебя планы на вечер?