Второе пришествие Афродиты - Наталья Швец

Предосторожность оказалась нелишней. Совершенно случайно она стала свидетельницей довольно странного разговора, который состоялся на половине Геры.

— Матушка, — обиженно жаловалась Гестия, — я видела, как Афина обучала ткачеству одну из девиц, внушая при этом: высшая женская добродетель — трудолюбие. Вместо того, чтобы смиренно выслушать, смертная заявила надменно: если веретено могло дарить любовь, то мы бы его в постелях с мужьями из рук не выпускали. Как тебе это нравится? Не послать ли на их головы мор?

Гера оживилась:

— Идея неплохая. Надо только получше все обдумать.

Но сразу обдумать не получилось. В покоях внезапно появился Зевс. Афродита на всякий случай позвала его, едва услышала свое имя. Они оба подслушивали, спрятавшись за шторой. К сожалению, Громовержец не отличался таким же терпением, как Афродита. Он не дал все хорошенько разузнать и практически сразу предстал пред супругой. Строго заглядывая в ее глаза, промолвил, стараясь быть ласковым:

— Оставь смертных в покое! Направь свою энергию в иное русло! Повелеваю — немедленно займись делом! Заложи город ил храм! Делай, хоть что-нибудь!

Гере ничего не оставалось, как мило улыбнуться в ответ и подчиниться приказу, хотя в душе все кипело. Тысячи лет она была уверена — все делает правильно. С ней никто не спорил — ни на земле, ни на небе. Мужчины повелевают, женщины им служат. Все шло по заведенному ею порядку. Но тут неизвестно откуда появилась рыжеволосая стерва, которая задумала поднять женщин на пьедестал и заставить мужчин им поклоняться. Неожиданно это понравилось смертным. Культ Афродиты нашел множество последователей. Они дружно кинулись восхвалять ее деяния.

Гера боялась признаться даже самой себе, что ей просто очень хотелось подобного обожания. С какой бы радостью получила простой букет васильков и ромашек, похожий на тот, что на днях увидела на алтаре, возведенном в честь богини любви. А эти трогательные белые ленточки, которыми влюбленные украшают посвященные ей деревья! Да они дороже самого прекрасного храма! Как хотелось, чтобы ее любили так же, как ненавистную соперницу. Думая об этом, Гера мгновенно теряла рассудок и во всех своих бедах начинала винить гадкую Киприду.

Супруга Зевса не сомневалась — все, что Афродита делает на земле, она делает из желания ее унизить и низвергнуть с Олимпа. Потому-то и ненавидела ее так люто.

* * *

Гера не сомневалась: женщина не имеет права выставлять напоказ свои прелести. Яркие наряды, блестящие украшения, умные речи… Это просто недопустимо! Представительницы слабого пола обязаны забыть об этом. В присутствии мужчин женщина обязана закрывать лицо плотной шалью, оставив открытыми лишь глаза. При разговоре стараться отвечать лишь «да» или «нет». Послушно выполнять все желания супруга… Словом, жена должна стать тенью мужа. Афродита учила женщин иному… Гера с завистью наблюдала, как возле ее воспитанниц, количество которых постоянно увеличивалось, стали появляться поклонники. Жрицы богини любви знали себе цену. Никто даже в мыслях не держал назвать их особами легкого поведения. А вот последовательниц волоокой особо не привечали, порой даже посмеивались над белыми одеждами, повязками на головах и покрывалами, в которые они кутались даже в жаркую погоду…

Все чаще и чаще у Геры мелькала мысль: а не так ли уж не права Афродита? Оставшись в покоях одна, Гера наряжалась в оранжевый с желтой каймой хитон, который так шел ей. Наряд этот она втайне от всех приобрела на базаре в Коринфе и боялась даже себе признаться, что сделала это с одной целью — понравиться своему супругу. Красила яркой помадой губы. Подводила черной краской глаза, как это делала Афродита. Распускала свои густые темные волосы. Потом с восторгом смотрела на свое отображение в зеркале. О, великие Мойры, как она прекрасна! Но духу предстать в подобном виде не имела.

Хотя умом понимала — эта новая Гера обязательно понравится Зевсу. Считала, если совершит подобное, признает превосходство ненавистной соперницы.

* * *

Бедная изгнанница не подозревала, какие страсти кипели в сердце волоокой. Узнав о них, она была бы несказанно удивлена. Стоит ли мучить себя такими мелочами, когда жизнь прекрасна и удивительна. Люби и будь любимой!

Сама же она сейчас была абсолютно счастлива. Все получилось, как хотелось. Богиня вновь обрела любовь. И ее подарил Адонис. Естественно, им приходилось встречаться в тайне от всех и вовсе не потому, что Афродита боялась его ревнивой супруги. Просто понимала — месть богинь за то, что им не дано испытать, будет ужасной. За время жизни на Кипре, Афродита многое переосмыслила. Теперь она уже не смотрела на смертных, как на существ низшего сорта. Она знала — люди, как и боги способны любить, совершать безумные поступки, страдать. Чтобы это понять, понадобились годы. Но была рада, что прозрение все же пришло.

Теперь богиня по мере своих сил старается защитить своих питомцев и понимает Зевса, который также всегда оберегает людей. Богиня улыбнулась, вспоминая свой первый день пребывания на Кипре, который тогда вызвал отвращение. Теперь она не уверена — лучшего места под небом Ахеи не сыскать! Где еще найти землю, на которой до самого горизонта растут цветы? А птицы? Как удивительно сверкает их оперение в лучах восходящего солнца! Не говоря уже о пении, слушая которое забываешь обо всем и сам готов запеть, издавая нежные рулады…

Афродита подошла к окну и с восторгом принялась разглядывать ставший уже привычным пейзаж. Столько лет живет на острове, а никак не может привыкнуть к этому необыкновенно голубому небу, высоким зеленым соснам, белым скалам. Как же здесь все же здорово!

Внезапно в соседних покоях грохнуло. По всей видимости упал бронзовый подсвечник. Богиня улыбнулась. Наверняка, причиной шума стала Аглая, которая постоянно что-то роняет и бьет. Она явственно услышала шепот — это ругается Ефросинья. Донеслись отдельные слова: толстая гусыня! В ответ раздалось: сама такая! Ругаться громче служанки боялись. Не хотели нарушить покой госпожи, которую обожали. Афродита удовлетворенно вздохнула. За годы жизни на Кипре она обучила многим тайным искусствам, в том числе и умению соблазнять, многих девушек. Богиня понимала — не всегда знания, что дарила, принесут пользу. Однако сознание того, что столько человек научились быть красивыми и желанными, ее безумно радовало.

Некоторые ее воспитанницы стали славой Эллады и теперь сами обучали других умению обольщать. Конечно, было бы замечательно, если бы Афина согласилась преподавать уроки в ее школе красоты. Ей есть что дать людям, причем не только умение ткать. Например, знание языков, письменность, математику. Как знать, что им может пригодиться в жизни! Но, увы… Когда Афродита попросила Палладу провести в школе мастер-класс по какому-нибудь из вышеназванных направлений, она так раскричалась, что стало страшно. Разве боги себя так ведут?

— Зачем им знать, сколько в амбаре стоит мешков с зерном! Для это есть специально обученные люди! Количество любовников можно определять при помощи зарубок на дереве. Много — есть толк, мало — плохая у тебя ученица! — вопила Афина.