Готовность номер один. Шестьдесят лет спустя - Григорий Сивков

"Бить по танкам!"

Вскоре после того как мы перебазировались на новый аэродром, командир полка собрал командиров эскадрилий и их заместителей.

— Наступление противника остановлено по всему фронту. Однако немцы снова сосредотачивают танковые и моторизованные войска. Противник ещё надеется прорваться в нефтеносный район Грозного и Баку, в Закавказье.

Мы с Иваном Карабутом переглядываемся, представляя себе, как и в Донбассе, — колонны автомашин и танков, огонь "эрликонов" и атаки "мессеров".

— Наша задача, — продолжал командир полка — поддержать войска в обороне, а затем помочь им перейти в решительное наступление. Работа предстоит напряженная. Обратите внимание на новичков. Тренировочных полётов, как в первые дни, больше не будет.

Летать пришлось действительно очень много. В районе Моздок — Малгобек начались ожесточенные танковые бои. Вместе с другими авиационными частями наш полк помогал наземным войскам отбивать многочисленные ожесточенные атаки противника.

В условиях Кавказа тактика бреющего полёта себя не оправдывала. Как ни прижимайся к земле, а при перелете через Сунжинский хребет самолёты видно за десятки километров. Противник обнаруживает нас заблаговременно. Внезапности достичь не удается.

В полку участились боевые потери. 26 сентября не вернулся с боевого задания Вася Гаврилов. 29 сентября сбит над вражеской территорией Николай Майоров — один из лётчиков, пришедших в полк на пополнение в Куйбышеве.

По инициативе командира полка начинаем летать на большой высоте. На цель выходим с противозенитным маневром. Оказывается, и без внезапности можно избежать поражения о зенитного огня противника. И лучше всего это достигается таким маневром, как снижение с разворотом.

Радиосвязь теперь у нас в почете. Ведущий управляет группой по радио. Правда, не всегда чисто работают наши самолётные радиостанции. Но тем не менее все команды мы понимаем с полуслова.

Ведущему несподручно пользоваться радиостанцией. Тумблер переключения с приема на передачу и обратно расположен на правом борту кабины. Из-за этого то и дело приходится левой рукой перехватывать ручку управления, а правой тянуться к тумблеру. Вот бы установить кнопку прямо на ручке управления. И Жора Панов, инженер по электроспецоборудованию самолётов, моментально сообразил, как исполнить пожелание лётчиков. До чего же легко и приятно стало работать с радиостанцией!

Строго соблюдаем радиодисциплину, что бы не "засорять эфир", не выдать излишним разговором, что летим на очередное задание. Фашисты все время подслушивают. Чуть что, и нас уже встречают истребители противника.

У каждого из нас свои позывные. Они периодически

меняются, но все равно становятся известны врагу после первого же употребления в боевом вылете.

Сегодня, например, наши позывные: "Оптика 11", "Оптика-12", "Оптика-13" и так далее по номерам самолётов. Позывной наземного КП расположен вблизи линии фронта и в любую минуту может перенацелить вылетевшую группу самолётов, если это потребуется по ходу боевой обстановки.

Только что мы прилетели с боевого задания. Били по танкам. Мы уже научились довольно точно бомбить по скоплениям автомашин и танков, особенно если их много и они не рассредоточены. Нашей пехоте приходится очень трудно. С утора беспрерывно её атакуют вражеские танки. Не успел техник по вооружению Саша Бормотов доложить о готовности оружия к бою, как мы снова получили задачу и идём по самолётам.

Группу ведет Иван Карабут. Он озабочен. Задача сегодня у ведущего непростая. Вражеские танки сосредоточились для очередной атаки на западном склоне высотки, что вблизи линии боевого соприкосновения. Бомбовый удар поэтому должен быть ювелирно точным.

Вот мы уже подходим к линии фронта. Она хорошо заметна по многочисленным столбам дыма. Горят немецкие танки.

Слышу в наушниках знакомый, чуточку с хрипотцой голос Ивана Карабута:

— "Заря", "Заря"! Я — "оптика-11"! Подхожу к цели. Разрешите работать? запрашивает Иван на случай возможного изменения обстановки.

"Заря" медлит с ответом. Видимо уточняет фронтовую ситуацию. И вдруг в эфире голос:

— "Оптика — одиннадцать", "Оптика — одиннадцать"! Бить по танкам не нужно. Это наши танки. Задание отменяется. Идите домой!

"Уж очень чистый, звенящий звук. Все наши рации хрипят, как при простуженном горле. И акцент опять же, едва уловимый", — только подумал я, не осознав ещё закравшееся сомнение, как слышу голос ведущего Ивана Карабута:

— Я тебе дам домой!. (дальше следовали слова, как говорится, не для печати). — Внимание, "оптики", — обращается к нам Иван. — Приготовиться к атаке!

Удерживая монолитный строй, вместе с самолётом ведущего переходим в пикирование. Бомбы летят в цель. На поле боя появляются ещё два черных столба дыма.

Возвратились на свой аэродром.

На пороге КП встречает командир полка Зуб, взволнованный, но довольный. Таким он бывает всегда, когда боевой вылет проходит успешно. Ему уже, очевидно, звонили с "Зари" и сообщили о результате нашего вылета.

— Товарищ гвардии майор! — громче обычного докладывает Иван Карабут. Задание выполнено! — и уже с ноткой неуверенности в голосе: — Какая-то команда была подозрительная об отмене удара по танкам…

Командир полка, будто не заметив сомнения Ивана, говорит ему:

— На команду надейся, да и сам не плошай. Голову на плечах иметь, как видишь, иметь тоже неплохо…

— Вы уже были над целью, — сказал майор Провоторов, — когда мы получили предупреждение нашей контрразведки. Немцы пытаются мощным передатчиком забивать нашу "Зарю", подменяя её команды своими. Необходимо запрашивать пароль и только после этого выполнять команду "Зари".

В начале октября эскадрилья майора Панина, а потом и весь полк перебазировались в станицу Нестеровская, ближе к линии фронта. Продолжаем помогать с воздуха наземным войскам.

Однажды авиаразведка обнаружила на станции Моздок эшелоны противника.

— Поведете шестерку на Моздок, — приказывает мне майор Зуб. — Ударите по эшелонам. Будьте поосторожнее: на северной окраине вражеский аэродром. Могут быть истребители. Ясно?

— Ясно.

— Готовьтесь. Вылет в двенадцать ноль-ноль.

Задача поставлена не из простых. Зайти, как обычно, со стороны противника нельзя: истребители взлетят и атакуют раньше, чем мы сбросим бомбы. Зайти с юга, со стороны солнца — можно достичь внезапности, но после атаки выскакиваем на аэродром, где "эрликоны" и "мессеры". Куда не кинь, все клин. Останавливаемся на втором варианте. Все же внезапность есть внезапность. Может и не успеют взлететь немецкие истребители.

Докладываю командиру о принятом решении.

— Добро, — говорит он, — действуйте!

Двенадцать часов. Группа взлетает. На небе ни облачка. Светло — водянистая голубизна и ослепительное солнце. Набираем высоту. Слева в прозрачной синеватой дымке громада главного Кавказского хребта. Справа — река Терек.