Десятая невеста - Анна Корвин

class="p1">   - Вдова я. У меня дома семеро по лавкам. Был муж, ходили вместе в набеги. Два года назад потеряла его. Я, конечно, справляюсь, но жизнь в наших краях суровая, и я знаю, что будущее для моих детей будет трудным. А тут приехали в очередной раз чиньяньские купцы косы наших девок покупать для каких-то местных поделок. Они и рассказали про состязание. Я подумала: а чего нет? Я женщина хорошая, работящая. Боевая – смогу защитить, если что. Ты их видела, императоров этих? У них же на ребрах, как на гуслях, можно играть. Дети мои на трон лезть не будут, я это сразу сказала тому дядьке, что невест на корабль отбирал. А вот личная охрана для императора из них выйдет хорошая. У нас рождаются сильные, отважные воины. Если их здесь вырастить и воспитать, надежнее опоры для трона не будет.

   - И ты надеешься победить? – спросила я, не особо рассчитывая на ответ.

   Брунгильда почесала в затылке, пожала могучими плечами.

   - Кто его знает. Я тут, само собой, не краше и не моложе всех. Но состязание есть состязание. Может, и выиграю. Нет, так хоть мир посмотрю. Вон оно тут как красиво. Когда б я ещё такое увидела?

   Ну и третья ещё была отщепенка – дева из Зель-Хаттуна по имени Зухра. По-чужедольнему Зухра ни бельмеса не смыслила, и все, что от нее можно было услышать, это угрюмое «бырмыртыр» из-под плотного платка, которым Зухра закрывала лицо, оставив снаружи одни глазищи. Брови закрывал еще один низко надвинутый сверху платок, да и вообще зель-хаттунка была закутана от макушки до пяток, даже перчатки носила. Это, объяснила мне Брунгильда, у них обычай такой. Неприлично, мол, деве, тело свое показывать. Да уж, покосилась я на свою полуголую грудь. Из Зухры дамозельки точно не выйдет. Мне показалось, Брунгильда Зухру жалела и оттого таскала ее за собой. И еще, думалось мне, лишь мы трое из всех знаем доподлинно, что ни одной из нас супругой императора не стать. И не важно, что́ мы об этом вслух говорили. Так мне подсказывало чутье.

   Ферфетта, склонившись в земном поклоне, поставила перед императорами золотую шкатулочку, из которой вынула скрепленный печатью свиток.

   - Самый прославленный гадатель в Чужедолье, – томно сообщила Ферфетта, – изучив историю нашей семьи и мое здоровье, уверил меня, ваше божественное величество (тут она умудрилась отвесить поклон всем сразу), что суждено мне иметь много сильных, здоровых, крепких сыновей. Об этом сказано в сем свитке, скрепленном печатью того гадателя. Могу вас уверить, услугами того гадателя пользуются самые могущественные дома Чужедолья, и до сих пор он ни разу не ошибался. Я буду счастлива подарить моему супругу столько наследников, сколько он пожелает, и растить их согласно обычаям великой Крайсветной империи.

   Магалехтернис ей немногим уступила. Она преподнесла императорам связку ключей «от торговых путей и горных богатств» ее родины. За всеми императорами я не уследила, они в основном сохраняли бесстрастные выражения лиц, но у Со Фу глазки-то блеснули.

   Но что же делать мне? У меня-то нет ни шкатулок, ни ключиков, ни торговых путей, и гадатели меня не проверяли на детородные способности, и пряники белолесские лиходеям достались.

   Пока свои дары вручали другие девки, я лихорадочно распутывала с таким трудом сделанную прическу. Вытащила жемчужную низку и кое-как разобрала волосы пальцами. Голова, небось, как воронье гнездо, но что уж тут поделаешь.

   Когда пришел мой черед, я распласталась на белых плитах, стараясь сделать это не менее красиво, чем Ферфетта. Ну, взгляды императорские в моем вырезе погостили, об этом я позаботилась.

   - В наших краях, о божественный, – сообщила я, – показаться простоволосой считается позором. Лишь перед мужем позволено расплести косу. Но перед тобой я не стыжусь, о властелин Крайсветной, дарю тебе сию жемчужную низку и распускаю пред тобою власы, как покорная невеста, в знак того, что лишь твоей руке я позволю их ласкать и укротить.

   Произнеся эту чушь, я оставила жемчуг у ног императоров и, подобрав юбки, вернулась на свое место. Руки так и тянулись убрать волосы – у нас и правда не принято ходить распустехой. Но что поделать, придется терпеть. Спасибо Барбаре, хотя бы стыдиться волос не приходится. Высветлили их, конечно зря, но что-то такое сделали, что блестели они как шелковые. Да и вообще, здесь не Белолесье, никто из своих не увидит, так чего и переживать.

   Когда все невесты вручили свои дары, поднялся Со Фу.

   - Перейдем же, – возвестил он, - к первому испытанию. Каждая из вас, выйдя сюда, – он показал в середину площадки, – и встав перед императорами, должна произнести следующее. Первое. Назвать свое имя, сказать, откуда вы, и кратко ответить на вопросы: кем вы видите себя через пять лет и почему хотите стать супругой именно нашего императора? Второе. Сложить стих из трех строк в чиньяньских традициях, воспевающий ваше отношение к браку с императором. Для тех, кто не знаком с нашей поэзией, я приведу пример.

   Со Фу откашлялся и произнес:

   - Как вы прекрасны,

   О нежные фиалки.

   Думает старый пень.

   Поклонился под наши сдержанные рукоплескания.

   - Начнем же. Прошу.

   Я спокойненько сидела, расправляя юбки и ожидая, пока на площадку выйдет первая жертва, но мгновения текли, ничего не происходило, и я с ужасом поняла, что обращаются ко мне.

   - Почему я? Я не хочу первая!

   - Желаешь отказаться от испытания, дитя? – ласково спросил Со Фу. – Я прямо сейчас позову невольницу помочь собрать вещи.

   Ну почему я-то! Я уже даже забыла, с чего начинать. Что там первое-то было?.. Еще раз пригладив волосы и оправив юбки, я вышла на площадку. В наступившей тишине и под пристальными взглядами девок и императоров у меня зазудела задница, а на спине выступил пот. Чего говорить-то?

   - Я Малинка из Б… из Крутограда.

   Мне подумалось: ни к чему императору знать, откуда я, если он такой подозрительный. Не надо, чтобы хоть какая-то ниточка связывала меня с Осколковым. Крутоград рядом, разницы никакой.

   Чего там?… Через пять лет… почему именно нашего императора… Чушь какая. Будто они не знают, для чего тут все эти девки. Всем известно, что каждая спит и видит, как бы спать на пуховых подушках и ручонки запускать в сундуки