Царица парижских кабаре - Людмила Лопато

Бакалейников – Бакалейников Владимир Романович (1885–1953), альтист, дирижер, композитор. В 1920–1927 гг. – дирижер Музыкальной студии МХТ. Профессор Петроградской, затем Московской консерваторий. С 1927 г. в эмиграции. Дирижер ряда симфонических оркестров в Европе и США, в частности Питтсбургского симфонического оркестра). Автор воспоминаний «Записки музыканта».

Леонид Моги — настоящая фамилия Могилевский (1899–1976), кинооператор, кинорежиссер. Фильм «Тюрьма без решеток» (1938) о необходимости смягчения исправительного режима получил приз МКФ в Венеции. До 1928 г. жил в СССР. В 1940-х – 1947 гг. – в США. С 1949 г. – в Италии.

Ричард Болеславский – Болеславский Ричард Валентинович (настоящая фамилия Стржезницкий, 1889–1937), актер, режиссер, сценограф, педагог. С 1908 г. – актер МХТ. Успешно дебютировал в роли Алеши Беляева в спектакле «Месяц в деревне» (1909) с замечательной новаторской сценографией М. Добужинского. В 1912 г. стал одним из основателей Первой студии МХТ. В 1914–1915 гг. играл в фильмах Я. Протазанова и поставил собственные первые фильмы. В 1916 г. добровольно ушел на фронт, был корнетом Уланского полка (в 1930-х гг. написал роман об этом периоде). Эмигрировал в 1920 г. Присоединился к Пражской группе МХТ, затем вместе с гастрольной труппой МХТ отправился в США. В конце 1920-х гг. ставил спектакли на Бродвее. Как режиссер и педагог пытался перенести в США школу русского психологического театра. В 1930-х гг. работал в Голливуде, где снял 19 фильмов, такие как «Девушка-сокровище» с музыкой Дж. Гершвина, «Распутин и императрица», «Расписная вуаль» с Гретой Гарбо в главной роли, «Отверженные» (1935). Умение Болеславского работать с актерами привлекало к нему звезд, среди которых была Марлен Дитрих. Его учебник актерской игры выдержал свыше десяти изданий.

Ава Гарднер (р. 1912) – американская кинозвезда 1940-х – 1960-х гг.

Продюсер Рабинович — Рабинович Григорий (? –1953), эмигрант из России, кинопродюсер.

Анна Стен (1908–1993) – актриса. Играла главные роли в первой советской кинокомедии «Девушка с коробкой» Б. Барнета (1927), в фильме «Белый орел (Губернатор)» Я. Протазанова (1928), где ее партнерами были В. Качалов и В. Мейерхольд. В начале 1930-х гг. дебютировала в Голливуде: продюсер Сэм Голдвин предполагал сделать ее звездой масштаба Гарбо и Дитрих. Стен сыграла главные роли в нескольких фильмах, но этот период длился недолго, и за Стен закрепилось прозвище «Безумие Головина». Снималась до 1962 г. Последние годы жизни провела в Нью-Йорке.

Ирина Вагнер — балерина, педагог. Вместе с матерью эмигрировала из СССР во Францию в 1930-х гг., танцевала в труппе Б. Князева и А. Вронской. В 1940-х – 1950-х гг. жила в США, затем в Англии. Руководила труппой «Бирмингемский балет» (США). Сейчас живет в Париже. Автор воспоминаний «Девочка из России».

Никита – бизнесмен. «Русская чайная» и «Самовар». Орхидеи и разорванный чек

Когда у Никиты закончился контракт со студией «Уорнер Бразерс», мы решили все изменить и уехать в Нью-Йорк. Там сняли квартиру на 57-й улице у художника Мстислава Добужинского.

Наш семейный бюджет, по сравнению с калифорнийскими временами, изменился довольно резко. Однако из Парижа приехали старые друзья Никиты – мой кузен Жорж и Раймонд Дюбок. Три друга решили заняться бизнесом. Им предстояло участвовать в продаже нефтеналивного танкера – для чего, естественно, следовало найти солидного покупателя. Они целыми днями сидели за работой.

В эту пору к нам как-то зашел Зиманич, бизнесмен, наш голливудский приятель и близкий друг Бориса Мороза. Он предложил мне пойти поужинать в знаменитый ресторан «Русская чайная» (хозяин был его приятелем). Мои деловитые Никита, Жорж и Раймонд, занятые по горло, посмотрели на меня меланхолично, сказали: «Почему нет?» – и мы с Зиманичем отправились…

В «Чайной» было тогда кабаре с русской программой. К нашему столику подошел хозяин заведения Майер, поздоровался с Зиманичем и воскликнул: «Какая красивая дама!» Следует заметить, я была тогда в большой черной шляпе от модистки Роз Деска.

Зиманич гордо ответил: «А знал бы ты, как она поет…» Хозяин заинтересовался: «Ну-ка…»

Я запела «Темную ночь». Майер спросил:

– Хотите петь у меня? Завтра пришлю контракт!

И что вы думаете?

Контракт мне доставили на следующий день!

«Русская чайная» устроила праздничную премьеру. Я вышла на эстраду в белом атласном платье, расшитом жемчугом, от Пакена. О моем успехе в тот вечер можете себе составить представление по газетному отзыву: «Судя по тому, как реагировала публика, у Людмилы скоро будет собственный ресторан».

«Она поет русские и французские песни, которые принесла нам из мира веселых кабаре Парижа», – писали рецензенты Нью-Йорка осенью 1947 года. В газетах стали появляться мои фото, месяца через два я уже удостаивалась рецензий длиннее ста строк!

Никита, гордый муж, вклеивал отзывы в альбом.

Рецензенты искали определения, что ж я такое делаю, с кем бы меня сравнить. И вскоре ко мне прилепился ярлык, наверное, лестный, но все же я хотела быть самой собой. «Людмила Лопато выглядит очень светски, в стиле Марлен Дитрих», – написал кто-то из журналистов в сентябре 1947-го. Как это бывает, одна публикация порождала другую, и несколько недель спустя газета Mirror написала обо мне просто и лаконично: «На этой неделе – Людмила Лопато, русская Марлен Дитрих, в “Русском Казино”».

Потом это сравнение кочевало из рецензии в рецензию долгие годы…

Самый обстоятельный отклик на дебют соотечественницы в Америке появился в почтенной газете «Новое русское слово»:

«“Казино Рюсс” открыло свой новый сезон отлично составленной программой, “звездой” которой является известная исполнительница цыганских романсов и народных песен Людмила Лопато.

В двух программах, которые Людмила Лопато поет ежевечерне, артистка показала все стороны своего таланта – молодой, свежий и приятного тембра голос, тонкую артистичность исполнения и то, что в Париже называют личным “шармом”, – у артистки его много, и она расточает с эстрады свой талант с беззаботной щедростью.

Пять номеров каждого ее выступления включают одну или две популярные цыганские вещи, преисполненные темперамента и задора, один сентиментальный романс и одну или две новые французские песенки, достойные репертуара Люсьен Бойе. Две из них имели у публики успех – «Имажинэ» и «Я продала дьяволу душу».

До сих пор мы видели Людмилу Лопато только на концертной эстраде. Ее дебют в нью-йоркском “Найт клаб” был для артистки большим личным успехом. Публика заставила ее много бисировать и слушала с исключительным вниманием и удовольствием.