Секта с Туманного острова - Мариэтт Линдстин

Щеки Софии вспыхнули. Она искренне надеялась, что Карин не смотрела на них в окно.

– Я не сержусь. Даже хорошо, что кто-то иногда присматривает за домом. Хочешь чашечку кофе?

– С удовольствием.

Домик воспринимался по-другому, когда в нем жили. Его собственный запах сменился на запах еды и аромат свежезаваренного кофе. Пока Карин доставала чашки, София села за маленький кухонный стол.

– Меня всегда интересовало местоположение этого домика, – сказала София. – Сюда не ведет ни дорога, ни тропинка.

– Это старый домик. Он принадлежит моей родне вот уже сто пятьдесят лет. Они когда-то были рыбаками. Раньше отсюда в деревню шла грунтовая дорога. Когда граф построил усадьбу, мои родичи стали работать там слугами. Потом для слуг построили жилье, и они переехали туда.

Но домик мы все время сохраняли. А без регулярного использования грунтовые дороги исчезают. Зарастают травой.

Карин налила кофе, поставила на стол блюдо с булочками и уселась напротив Софии. Глаза у нее были настолько темно-синими, что казались черными. Вокруг рта пролегали разного размера морщинки, свойственные любителям посмеяться. Нос был длинный и слегка загнутый.

– Вы бываете здесь только летом? – спросила София.

– Теперь – да. Раньше я круглый год работала в усадьбе. Когда она опустела, я жила в городе, но потом ее купил врач, и я опять получила там работу. Я тогда была матерью-одиночкой и хотела, чтобы сын пожил немного на острове.

– Расскажите о том, как здесь было раньше, – попросила София.

Карин помолчала; казалось, ее одолевают сомнения. Потом встала, подошла к комоду, открыла один из ящиков и достала толстую пачку бумаг.

– Подвинь чашку, – велела она и положила пачку бумаг перед Софией. – Когда-то я была просто одержима историей усадьбы. Не спрашивай почему. В детстве мне было ужасно интересно слушать всякие легенды, а потом захотелось узнать больше.

Она вынула из пачки большой лист и развернула его. Почти весь он был занят генеалогическим древом со многими ветвями.

– Я стала каждое лето копаться в этой истории. Составила древо семьи графа и моей собственной. Вот, посмотри! Здесь видно, кто на ком был женат и кто работал в усадьбе. Чем больше я изучала все это, тем отчетливее видела, как наши роды словно срастались вместе.

Зазвучавший в голосе Карин энтузиазм передался Софии.

– Просто невероятно! Почему все это лежит в домике? Думаю, это заинтересовало бы многих в деревне, и отдыхающих тоже.

Карин покачала головой.

– Ты представления не имеешь, как много бед выпало на долю этого рода… Казалось, им не будет конца. В какой-то момент я почувствовала, что с меня хватит, что я сыта по горло, – и тогда я спрятала все здесь, в домике. И вдруг появляешься ты и спрашиваешь!..

София долго изучала большой лист бумаги. По сути, тут были два генеалогических древа: одно, начинавшееся с первого графа по имени Артур фон Бэренстен, и другое, параллельное древо рода Карин. Кое-где между ними пролегли короткие линии. София провела пальцем до последних представителей рода фон Бэренстен.

«Хенрик и Эмили фон Бэренстен». На них древо кончалось.

– Что с ними случилось? – спросила она.

– Они переехали во Францию. Потом усадьба несколько лет пустовала, пока ее не купил врач.

– Вы встречались с ними до их отъезда?

– Да, я у них какое-то время работала.

– А почему они отсюда уехали?

Карин пожала плечами.

– Видимо, им надоел большой дом. Не хватало на него сил. Изначально весь их род приехал из Франции. Ну, знаешь, как Бернадоты[7].

– Я надеюсь, вы не против того, что я спрашиваю, – сказала София. – Просто это так интересно…

– Нет-нет. Для этого я тебе все и показываю. Только ты должна понимать, что у меня есть хорошие и плохие воспоминания об острове и о некоторых вещах я предпочла бы не говорить.

София решила перескочить немного вперед во времени.

– Вы были здесь, когда тот мальчик прыгнул со скалы и погиб?

Глаза Карин потемнели. Радужные оболочки, казалось, растворились в зрачках. Она так откинулась на спинку, что кухонный стул затрещал, глубоко вдохнула и ненадолго прикрыла глаза.

– Он был моим сыном, – произнесла она.

– Боже мой!.. Простите…

– Ничего. Ты ведь не могла знать. Но я с удовольствием поговорю с тобой об усадьбе. Только при одном условии.

– При каком же?

– Я хочу побольше узнать о том, что там происходит сейчас.

* * *

Когда София покидала домик, уже стемнело. С моря прокрался туман, и ей пришлось пользоваться фонариком мобильного телефона, чтобы отыскать на торфянике велосипед. Стало холодно, но воздух был влажным и мягким.

Ей не хотелось дальше спрашивать женщину о сыне. Она забросала ее вопросами о родственниках и острове и предоставила Карин возможность расспросить ее о «Виа Терра».

– Каков он, этот Освальд? – спросила Карин. – Я слышала, что он несколько фанатичен и плохо обращается с персоналом.

– Нет, я так не считаю. Управляет он, конечно, жестко, но это, наверное, необходимо.

– О нем ходят разные слухи. Его здесь, на острове, почти никто не видел. Он никогда не ходит в деревню, а когда едет на пароме, то остается сидеть в машине. Складывается впечатление, что он прямо какое-то привидение.

– Нет, он реально существует. Просто у него есть люди, помогающие ему с покупками и тому подобным.

По пути домой у Софии в голове стала вырисовываться идея: она сможет написать книгу обо всем этом, об усадьбе и истории рода. Настоящий триллер.

* * *

Когда она вернулась в «Виа Терра», было одиннадцать часов и палата уже погрузилась в темноту. София ощупью добралась до своей кровати и как раз собиралась стянуть джинсы, когда почувствовала в кармане телефон. «Дьявол! Его необходимо немедленно вернуть в ящик». София выскользнула из палаты и поднялась в офис персонала. Там никого не было, поэтому она зажгла верхний свет и уже собралась было открыть дверцу своего ящичка, когда заметила, что кто-то оставил открытым ящик в шкафу для документов. София принялась с любопытством перебирать висящие там в алфавитном порядке папки персонала. Найдя собственную папку, открыла ее. Там лежали анкета, которую она заполнила после первой лекции Освальда, и записи, сделанные во время ее первой беседы с Улофом Хуртигом.

Решив, что это вполне нормально, она стала листать дальше. Но от следующих страниц у нее перехватило дыхание. Кто-то распечатал посты из блога Эллиса – самый первый, с фальшивыми фотографиями обнаженной Софии, и тот, со снимком Освальда с пририсованными рогами.