Chip War: The Fight for the World's Most Critical Technology - Chris Miller

Министерство обороны привлекло Джека Килби, Боба Нойса и других видных деятелей отрасли для подготовки отчета о путях возрождения американской полупроводниковой промышленности. Нойс и Килби часами проводили "мозговые штурмы" в пригороде Вашингтона, работая с экспертами оборонной промышленности и представителями Пентагона. Килби уже давно тесно сотрудничал с Министерством обороны, учитывая роль Texas Instruments как основного поставщика электроники для систем вооружения. IBM и Bell Labs также имели тесные связи с Вашингтоном. Но руководители Intel ранее представляли себя как "ковбоев Силиконовой долины, которым не нужна ничья помощь", как выразился один из представителей оборонного ведомства. Тот факт, что Нойс согласился провести время в Министерстве обороны, свидетельствовал о том, насколько серьезной была угроза для полупроводниковой промышленности и насколько тяжелыми могли быть последствия для американских вооруженных сил.

Вооруженные силы США в большей степени, чем когда-либо ранее, зависели от электроники и, соответственно, от микросхем. По данным отчета, к 1980-м годам на электронику было направлено около 17% военных расходов, в то время как в конце Второй мировой войны этот показатель составлял 6%. Все - от спутников до радаров раннего предупреждения и самонаводящихся ракет - зависело от современных микросхем. Целевая группа Пентагона обобщила последствия в четырех пунктах, подчеркнув основные выводы:

Победа американских вооруженных сил в значительной степени зависит от технологического превосходства.

Электроника - это та технология, которая может быть использована с наибольшей эффективностью.

Полупроводники - ключ к лидерству в электронике.

В ближайшее время оборонная промышленность США будет зависеть от зарубежных источников получения новейших технологий в области полупроводников.

Конечно, Япония официально являлась союзником по "холодной войне" - по крайней мере, на данный момент. Когда США оккупировали Японию в годы после Второй мировой войны, они написали конституцию страны так, чтобы сделать милитаризм невозможным. Но после того как в 1951 г. между двумя странами был подписан пакт о взаимной обороне, США начали осторожно поощрять перевооружение Японии, рассчитывая на военную поддержку против Советского Союза. Токио согласился, но ограничил свои военные расходы на уровне 1% от ВВП Японии. Это должно было успокоить соседей Японии, которые остро помнили об экспансионизме страны в военное время. Однако, поскольку Япония не тратила больших средств на вооружение, у нее было больше возможностей для инвестиций в другие страны. США тратили на оборону в пять-десять раз больше по отношению к размеру своей экономики. Япония сосредоточилась на развитии своей экономики, а Америка взяла на себя бремя ее защиты.

Результаты оказались более впечатляющими, чем кто-либо ожидал. Япония, которую когда-то называли страной продавцов транзисторов, теперь стала второй по величине экономикой мира. Она бросила вызов американскому промышленному доминированию в тех областях, которые имели решающее значение для военной мощи США. Вашингтон долгое время убеждал Токио позволить Соединенным Штатам сдерживать коммунистов, в то время как Япония расширяла свою внешнюю торговлю, но такое разделение труда уже не казалось Соединенным Штатам очень выгодным. Японская экономика росла с небывалой скоростью, а успехи Токио в области высокотехнологичного производства теперь угрожали военному превосходству Америки. Продвижение Японии застало всех врасплох. "Вы же не хотите, чтобы с полупроводниками произошло то же самое, что произошло с телевизионной индустрией, с индустрией фотоаппаратов", - заявил Спорк в Пентагоне. "Без полупроводников вы окажетесь нигде".

Глава 19. Спираль смерти

"Мы находимся в спирали смерти", - сказал Боб Нойс журналисту в 1986 году. "Можете ли вы назвать область, в которой США не отстают?". В более пессимистичные моменты Нойс задавался вопросом, не окажется ли Кремниевая долина похожей на Детройт, где флагманская промышленность увядает под воздействием иностранной конкуренции. Силиконовая долина имела шизофренические отношения с правительством, одновременно требуя, чтобы его оставили в покое, и прося его о помощи. Нойс был примером этого противоречия. В первые годы работы в компании Fairchild он избегал бюрократии Пентагона, получая выгоду от космической гонки времен холодной войны. Теперь он считал, что правительство должно помочь полупроводниковой промышленности, но при этом опасался, что Вашингтон будет препятствовать инновациям. В отличие от времен программы "Аполлон", к 1980-м годам более 90% полупроводников покупали компании и потребители, а не военные. Пентагону было трудно влиять на развитие отрасли, поскольку Министерство обороны уже не было самым важным заказчиком Кремниевой долины.

Более того, в Вашингтоне не было единого мнения о том, заслуживает ли Силиконовая долина государственной помощи. В конце концов, от японской конкуренции страдали многие отрасли промышленности - от автомобильных заводов до сталелитейных фабрик. Представители индустрии микросхем и Министерство обороны утверждали, что полупроводники имеют "стратегическое значение". Однако многие экономисты утверждали, что не существует точного определения понятия "стратегический". Являются ли полупроводники более "стратегическими", чем реактивные двигатели? Или промышленные роботы? " Картофельные чипсы, компьютерные чипсы - какая разница?" - широко цитировали одного экономиста из администрации Рейгана. "Это все чипсы. Сто долларов одних или сто долларов других - все равно сто". Экономист, о котором идет речь, отрицает, что когда-либо сравнивал картофель с кремнием. Но смысл был вполне резонным. Если японские фирмы могут производить микросхемы DRAM по более низкой цене, то, возможно, США лучше покупать их и присваивать себе сэкономленные средства. В этом случае американские компьютеры будут дешевле, а компьютерная индустрия сможет развиваться быстрее.

Вопрос о поддержке полупроводников решался лоббированием в Вашингтоне. Одним из вопросов, по которому Силиконовая долина и экономисты свободного рынка пришли к согласию, были налоги. Боб Нойс выступал в Конгрессе за снижение налога на прирост капитала с 49% до 28% и за ослабление финансового регулирования, чтобы пенсионные фонды могли инвестировать в венчурные фирмы. После этих изменений в венчурные фирмы на Sand Hill Road в Пало-Альто хлынул поток денег. Затем Конгресс ужесточил защиту интеллектуальной собственности, приняв Закон о защите полупроводниковых микросхем, после того как руководители Кремниевой долины, такие как Энди Гроув из Intel, заявили в Конгрессе, что легальное копирование японскими фирмами подрывает позиции Америки на рынке.

Однако по мере роста доли японского рынка DRAM снижение налогов и изменения в авторском праве казались недостаточными. Пентагон не желал ставить свою оборонную промышленную базу на будущее влияние закона об авторском праве. Руководители компаний Силиконовой долины лоббировали еще большую помощь. По оценкам Нойса, половину своего времени в 1980-х годах он проводил в Вашингтоне. Джерри Сандерс обрушился на "субсидии и взращивание, нацеливание и защиту рынков", которых придерживалась Япония. "Японские субсидии исчислялись миллиардами", - заявил Сандерс. Даже после того, как США и Япония достигли соглашения об отмене тарифов на