Предательство - Хелен Диксон

— Придется все ей рассказать.

— Я так не думаю — ей не о чем говорить.

— Погодите.

— Убирайтесь к черту! — выкрикнула Изабелла и понеслась вниз по лестнице к парадному входу, не в силах произнести ни слова из-за стоявшего в горле холодного кома.

Ланс последовал за ней, однако она проскочила в дверь прежде, чем он успел ее остановить. Вскочив, в ожидавшую ее карету, Белла немедленно отбыла домой.

Лорд Бингхэм стоял на крыльце и смотрел, как удаляется ее экипаж.

Сопроводив наблюдавших всю эту сцену гостей обратно в столовую и прикрыв дверь, Роланд подошел к своему другу и невинным тоном спросил:

— Полагаю, ей не было известно о пари?

— Конечно нет. — Ланс обернулся. — Или ты видишь у меня на лице надпись «безмозглый идиот», а, Роланд?

Сэр Гиббон пожал плечами:

— И почему это пари так ее задело? Ты же выиграл, не забывай. Кроме того, вторжение мисс Эйнсли в твой дом далеко от поведения, приличествующего воспитанным молодым леди, не так ли?

— Она пришла сюда, имея на то вполне справедливые основания.

— О, я думаю, ты с ними прекрасно справился. Теперь у тебя есть ожерелье и две сотни фунтов.

Нахмурившись, Ланс закрыл входную дверь. Что-то смущало его — последняя реплика Беллы относительно ее бабушки. Она сказала, «ей не о чем говорить». Что она имела в виду? Разве только…

Ланс взглянул на Роланда:

— Жди меня здесь.

— Ланс, что?..

— Жди.

Роланд смотрел, как его друг удаляется вверх по лестнице, перепрыгивая через две ступеньки. И минуты не прошло, как он вернулся обратно.

— Ну что? — поинтересовался Роланд, не в силах скрыть свое любопытство.

— Она их забрала.

— Забрала что?

— Бриллианты.

Роланд улыбнулся, его изумленно-недоверчивое лицо казалось почти комичным.

— Не хочешь ли ты мне сказать, что очаровательная мисс Изабелла Эйнсли тебя перехитрила?

— На этот раз да, Роланд. Но это в последний раз. Когда я доберусь до этой зеленоглазой ведьмы, я… я…

Роланд мог со всей очевидностью констатировать, что гордости лорда Бингхэма нанесен сокрушительный удар.

— Ты что?

Улыбка промелькнула в глазах Ланса, когда он бросил косой взгляд в сторону друга.

— Я еще не решил. Но что бы то ни было, ей это не понравится.

Он стоял и смотрел на закрытую дверь, за которой только что исчезла Белла, думая о сладостном ощущении обладания этой женщиной. О ее нежном, трепетном теле, длинных, стройных ногах и изящных руках, переплетенных с его ногами и руками. Он ощутил резкий прилив крови и улыбнулся сам себе, изумляясь, как этой юной девушке удалось довести его до такого состояния. Да он сейчас не лучше любого озабоченного ухажера из ее окружения!

Чувствуя себя униженной и беспомощной, Белла откинулась на мягкую подушку в экипаже, сердце ее было исполнено ужаса в предвкушении неизбежного осуждения, которое ей предстояло выслушать из уст бабушки. Если бы ее уход из дома лорда Бингхэма не оказался замеченным десятком высокопоставленных гостей, она бы просто вернула бриллианты на место, и графиня ничего бы не заподозрила.

Изабелла была уверена, что кучер и два лакея не проболтаются об ограблении. Их до смерти пугала перспектива того, что она обвинит их в безответственности. В конце концов, именно им полагалось позаботиться о драгоценной пассажирке кареты. Слуги были вооружены и обязаны подготовиться к подобного рода происшествиям.

А теперь ей ничего не оставалось, кроме как рассказать бабушке правду. Белла понимала, что ей не стоит надеяться на снисхождение. Общество с легкостью могло осудить и обвинить и за меньший проступок. А Белла Эйнсли и так уже успела навредить своей репутации благодаря связи с Карлтоном Робинсоном. Кроме того, многие представители лондонского высшего света, преимущественно влиятельные пожилые леди, видели в ней американскую выскочку, способную затмить их дочерей. Несомненно, эти достойные леди насладятся местью, наблюдая ее падение, и заклеймят ее как бессовестную распутницу.

Что же касается лорда Бингхэма, ее поступок вряд ли отразится на нем хоть каким-либо образом. Если и случится скандал, сложно представить, что бы он мог смутить заносчивого лорда. Этот мужчина был законченным и полным негодяем, и она надеялась, что больше никогда его не увидит. И все же ее отчасти интересовало, как Ланс отреагирует, когда узнает, что она забрала бриллианты. Она лишь надеялась, что он признает свое поражение и не будет преследовать победительницу, хотя в глубине души сознавала, что это не тот мужчина, который склонен прощать обиды.

Бабушка прибыла домой на следующий день, чувствуя себя уже значительно лучше, хотя и настояла на том, чтобы отправиться в свою спальню и прилечь, велев Белле подняться за ней следом.

С кровати, на которой она торжественно возлежала среди подушек, вдовствующая графиня окинула властным взглядом присевшую на краешек стула внучку.

— Тебе понравилось на балу в Карлтон-Хаус, Изабелла?

— Да, очень, — ответила Белла, все еще откладывая неприятный момент, когда будет вынуждена открыть графине правду. — Я люблю балы и званые вечера, а принц-регент просто превзошел себя.

Графиня озадаченно нахмурила брови.

— Ты себя хорошо чувствуешь, Изабелла? Ты очень бледна.

— Да… хорошо. Я… я плохо спала прошлой ночью.

— Значит, сегодня тебе следует лечь пораньше. Должна тебе сказать, я настаиваю, чтобы ты не имела ничего общего с лордом Бингхэмом. Я искренне надеюсь, что он больше не докучал тебе? — Графиня заметила немедленно выступивший на щеках внучки розовый румянец, четкий признак того, что девчонка в чем-то виновна. — Так, значит, он… Каков негодяй!

— Я… я случайно повстречала его вчера в парке после того, как навестила вас. Он… он проехал со мной часть пути до дома. — Белла задрожала от страха, заметив выражение глаз пожилой графини: смесь разочарования, боли и гнева. — Мне жаль, бабушка. Я знаю, вы просили меня с ним не общаться, но я… я не могла избежать его.

Графиня опустила голову на подушки и закрыла глаза, глубоко задумавшись.

— Этот мужчина слишком настойчив, — прошептала она, наконец. — Я решила, что мы отправимся в Вилтшир еще раньше, чем я планировала.

Белла молчала. Как бы она ни пыталась изгнать этого синеглазого дьявола из своих горьких дум, к сожалению, он прочно завладел ее мыслями. Изабелла вспоминала, как чувствовала себя в его объятиях, как его поцелуи действовали на нее, заставляя забыть обо всем на свете, кроме них двоих, как вышли из повиновения ее эмоции, как охватила жаркая, предательская страсть, настолько сильная и всеобъемлющая, что ей приходилось опасаться за свое благоразумие. На самом деле Изабелла была потрясена тем, что в его отсутствие она чувствует себя столь же подверженной его влиянию, как и в присутствии.