Предательство - Хелен Диксон

Его руки соскользнули с ее груди, и Белла почувствовала, как он возится с завязками ее бриджей. Внезапно в ней проснулся рассудок, и, тихо вскрикнув от ужаса, она отстранилась от Ланса, охваченная неистовой, мгновенно вернувшейся к ней яростью. Огромным усилием воли Изабелла вырвалась из его объятий и скатилась с постели. Застыв у кровати, она пожирала его гневным взглядом, тяжело дыша, с разметавшимися по плечам волосами, абсолютно не догадываясь, какую соблазнительную картину являла его голодному взору.

— Как вы посмели? — прошипела она. — Как посмели сделать это со мной? Вам не удастся меня принудить.

Прикладывая неимоверные усилия, чтобы обрести контроль над собой, и наконец добившись этого, Ланс поднялся с постели, одергивая и приводя в порядок свой костюм.

— Успокойтесь, Белла, — с трудом выговорил он, улыбаясь и едва сдерживая внутреннюю дрожь. — Это всего лишь поцелуй — невинный поцелуй, и ничего более.

Однако ее совсем не убедили его слова.

Ланс осыпал себя проклятиями за то, что позволил Белле Эйнсли так влиять на него. Его бросало то в жар, то в холод, ему было не по себе от нахлынувших непривычных впечатлений. Лорд Бингхэм всегда использовал женщин ради своих прихотей, наслаждался ими между делом и занимался любовью, чтобы доставить себе удовольствие. И теперь ему следовало преподать хороший урок этой девчонке, а он едва мог удержаться, чтобы не касаться ее.

Белла кипела от гнева. С каждым произносимым ею словом она, казалось, еще больше распалялась, словно подпитывая свою ярость. И, не находя никакого другого выхода для обуявшего ее возмущения, продолжала злиться и терзать себя.

— Поцелуй, который мог бы привести и к совершенно другим вещам, которые вы, распутник, несомненно, имели в виду, если бы мое благоразумие не положило всему конец! — гневно воскликнула Изабелла, ругая себя за то, что не просто отвечала ему, но получала несомненное удовольствие от того, что он с ней делал. — Вы принудили меня поцеловать вас. Я не позволяла вам этого.

— Я никого и ни к чему не принуждал, — возразил он, поправляя пальцами волосы. — Вы сами навлекли на себя все это, ворвавшись в мою спальню, не забывайте.

Каким самодовольным он выглядел, говоря это.

— Только потому, что думала, будто вас там нет. Я здесь, ибо у меня не было другого выбора, если я хотела вернуть ожерелье.

— Вы говорите о выборе? О, в самом деле. — Ланс отмахнулся от ее гневных слов и, обойдя кровать, встал перед ней, сверля ее горящими глазами. — Вы и есть мой выбор, любовь моя. — Он очертил пальцами контур ее щеки. — Самый изысканный выбор.

Ланс стоял перед ней, его широкие плечи словно сужали окружающий ее мир до размеров темного, ограниченного пространства. Белла заглянула ему за спину, однако быстро отмела идею прорваться к двери, подозревая, что он был столь же проворен, сколь силен. Тряхнув головой, Белла отступила и прижала дрожащую руку к его груди, намереваясь оттолкнуть подальше.

— Вы слишком много времени провели в армии и привыкли к услугам маркитанток, чтобы помнить, как обращаться с леди. Я наслышана о развлечениях солдат и не думаю, что офицеры сильно от них отличаются.

— Ваши представления в какой-то степени соответствуют действительности, Белла. После долгих лет военной службы привыкнуть к цивильной жизни нелегко, однако я хотел бы попытаться.

— Ну а я не столь доверчива, чтобы поверить в чудеса, — парировала Белла. — Я не из тех доступных женщин, с которыми вы обычно общаетесь, и не собираюсь кувыркаться у вас в постели, а потом оказаться на улице, брошенной и позабытой, с ребенком на руках. Все произошедшее было ошибкой, ошибкой, о которой вы заставили меня горько пожалеть.

Изабелла обошла его и направилась к двери.

— Ошибкой для вас, возможно, но не для меня. Я теперь очень хорошо знаю вас, Белла. Знаю, как вы реагируете на мои поцелуи, как ведете себя в моих объятиях. В следующий раз, вероятно, вы совсем не захотите убегать.

Она развернулась, готовая наброситься на него в безумной ярости.

— Да как вы смеете, самодовольный… фигляр! Не будет никакого следующего раза. Да я скорее увижусь с вами в аду.

Шагнув в ее сторону, он склонил голову и, усмехаясь, игриво пощекотал ее под подбородком.

— Меня заинтриговало ваше предложение интимного свидания, но несколько не устраивают условия. Я не затем сражался с оружием в руках в Испании и на поле битвы у Ватерлоо, используя все свои воинские умения и ясный ум в надежде спасти свою жизнь и жизнь людей, вверенных под мое командование, чтобы расстаться с ней в мирное время от рук какой-то тощей девчонки.

— Эту тощую девчонку я давно оставила в Америке, милорд.

— И мои глаза подтверждают справедливость ваших слов, Белла, — пробормотал Ланс, мысленно раздевая ее пламенным взглядом. — Вы выглядите, словно воплощенная в плоть и кровь мечта любого мужчины: там, где нужно, нежная и округлая и в то же время стройная и изящная. Само совершенство. Вы разжигаете мое воображение до такой степени, что я едва могу противиться желанию отнести вас снова в постель и заняться любовью.

Изабелла едва сдерживала негодование. Розовый румянец на щеках стал густо-красным. Ее поспешное отступление оправдывалось необходимостью охладить пылающие щеки и справиться с буйством, охватившим сердце.

— Прекратите. Вы не должны говорить подобные вещи.

— Успокойтесь, Белла, поверьте мне, отдав свою девственность, вы будете восхищены удовольствием, которое можно получить в объятиях любовника.

— Любовника? Ха! — возмущенно фыркнула Белла. — Человек, которому я отдам свою девственность, будет моим супругом. Не думайте, моя честь слишком много значит для меня, чтобы я потеряла ее в минуту слабости в постели отвратительного развратника.

Ланс не выглядел удивленным или оскорбленным. Непоколебимый в своих намерениях, он насмешливо выгнул бровь, на изящно вылепленных губах появилась озорная ухмылка.

— Вот уж воистину сокрушительный удар, Белла! Меня по-разному называли в этой жизни, однако должен честно признаться, я никогда не удостаивался наименования «отвратительный развратник».

Белла видела, как Ланс с трудом удерживает охватившее его веселье. Наконец, к ее великому неудовольствию, он запрокинул голову, и лицо его озарила широкая, заразительная улыбка.

— О, день все-таки прожит не зря — только подумать, «отвратительный развратник».

— Вы невыносимы! — сердито воскликнула Белла. — Выпустите меня из этой комнаты сию же секунду.

— Вам не надо волноваться из-за того, что только произошло между нами, — заговорил он, уже больше не улыбаясь, но все еще пребывая в приподнятом расположении духа. — Занятие любовью может доставлять такое же удовольствие женщине, как и мужчине. Вы так боитесь потерять свою девственность, Белла?

Белла подалась вперед, чтобы слова ее прозвучали как можно более убедительно.