Хитрый, как лиса - Джеймс Хедли Чейз

Внезапно Роджерс услышал за спиной легкий шелест и испугался так, как не пугался никогда в жизни. Он почувствовал, как что-то коснулось его спины, и тогда только понял, что сейчас произойдет нечто ужасное. Крик ужаса рвался из его горла, но, прежде чем он крикнул, тяжелый удар в спину и жаркая боль охватили его. Он упал лицом вниз, загребая руками цветы и землю. Он понимал, что убит. Кровь заполнила его рот. Потом ярко освещенное окно неожиданно обрушилось на него.

Инспектор Джеймс, сунув руки в карманы, с мрачным выражением лица стоял в дальнем конце платформы на станции Телхейм. Он сторонился людей, боясь, чтобы кто-нибудь не заговорил с ним. Он хотел спокойно подумать. По дороге на станцию он прошел мимо дома Роджерса и был удивлен, что тот еще спит. Он швырнул камешек в занавешенное окно. Он знал, что Роджерс не из тех людей, которые действуют своевольно. Впрочем, немного упрямства в нем было. Хотя Джеймс только намекнул Роджерсу, в душе он был убежден, что эта Джули Брюер и есть Грейс Кларк. Он был слишком практичен, чтобы верить в такого рода совпадения, когда обе девушки одного возраста могут быть глухими и с одними и теми же приметами. Но в то же время он знал, что у него мало шансов доказать кому бы то ни было, что это не случайность. Большую часть ночи он размышлял о таинственных отпечатках и сообразил, как могла произойти с ними такая метаморфоза. В деревне не могло случиться ничего, что не стало бы известно Джеймсу. Хотя Роджерс думал, что Джеймс не замечает дружбы Дафны с Крейном, Джеймс многое знал об этом. Сперва ему было приятно, что его дочь разъезжает в автомобиле с богачом. Джеймс считал, что его дочь одна из самых лучших девушек в деревне, хотя и не одобрял ее современных взглядов. Однако он признавал, что у нее самой есть голова на плечах. Но время шло, и Джеймс стал сомневаться, хорошо ли все это, и наконец решил, что эта связь может стать опасной.

Но Дафна жила своей жизнью, была упряма и своенравна и не допускала контроля со стороны родителей. Джеймс, весьма покладистый дома, не решался заговорить с Дафной о Крейне. Позже Крейн охладел к ней, и они больше не виделись. Но так ли это? Он уставился в окно вагона и нахмурился. Допустим, что Крейн явился к ней и попросил подменить отпечатки пальцев на часах… Сперва Джеймс отбросил эту мысль, но невольно он снова и снова возвращался к ней. Если это так, то тайны отпечатков нет. Дафна могла взять часы в руки. Джеймс убрал их в ящик, но утром уходил по делам… Да, она легко могла проделать все это. Джеймс тревожно завозился. Надо же случиться такому! Ну, если она это сделала, он припугнет ее на всю жизнь. У него есть фотография отпечатков и маленькая туалетная шкатулка, которая стояла у Дафны на столе. Он покажет все это в Скотланд-Ярде. Если фотографии совпадут, все станет на свои места. А потом он поедет в Хейс-Мьюс и разузнает все об этой Джули Брюер. Возможно, она побывала у Крейна и оставила там свое удостоверение, а он его отдал Грейс. К вечеру он получит все необходимые данные, чтобы произвести арест. Но что насчет этого Эллиса? Он – Кашмен. Оставил ли он эту Кларк или сам тоже здесь? Почему носилки и аптечка исчезли из клуба? Это ведь тоже не случайность. Может, Кашмен был ранен и девушка утащила его в другом направлении… И встретила Крейна, который по тем или иным причинам решил ей помочь. Джеймс потер подбородок.

«Не надо увлекаться, – подумал он. – Но все же это стоящая версия».

Прибыв в Паддингтон, немедленно отправился в Скотланд-Ярд, где сразу же прошел в отдел дактилоскопии. Здесь он нашел своего друга Тэда Эдвардса. Они вместе служили еще во время первой мировой войны. Тэд, рослый, толстый, добродушный, широко улыбнулся, увидев Джеймса.

– Не ожидал увидеть тебя здесь в такую рань. Что привело тебя к нам? – спросил он.

– Дела… – мрачно ответил Джеймс, у которого не было причин радоваться. – Личное дело. Я хочу, чтобы ты сравнил эти отпечатки и сказал, совпадают ли они. Ты должен сделать это побыстрее, Тэд, у меня мало времени.

Эдвардс изумленно посмотрел на него.

– Не делай глупого лица, – сказал Джеймс и положил на стол фотографию отпечатков пальцев и шкатулку со стола дочери. – Работай побыстрее и помолчи.

Эдвардс усмехнулся и потянулся за фотографией.

– Ты что, не выспался?

Джеймс закурил трубку и заходил по комнате. Заключение было очень важным не только в связи с домашними трудностями. Оно могло привести к аресту Кашмена.

Сравнивая, Эдвардс поднял голову.

– Те же самые отпечатки, – сказал он.

– Ты уверен? – задохнулся Джеймс.

– А ты знаешь случаи, когда бы я ошибался?

– Нет. Спасибо, Эд. – Джеймс говорил уже спокойно. Взяв шкатулку и фото, он пошел к двери.

– В чем дело? – спросил Эдвардс. Лицо его стало серьезным.

– Я потом объясню, спасибо за помощь.

Коридор казался слишком длинным, когда Джеймс шел по нему. Значит, она сделала это, его Дафна! Так он и думал. Подменить отпечатки пальцев. Дура!

Ну ладно, никто об этом деле не должен знать. Он снова снимет отпечатки пальцев Грейс. Она должна быть Грейс Кларк, иначе не понадобилось бы подменять отпечатки пальцев. Он их снова снимет, но действовать будет осторожнее. Похоже, что Крейн по уши влез в это дело. И он может быть поэтому опасен. Джеймс радовался, что отдал приказ Роджерсу не подходить к бунгало. Не надо пугать их раньше времени. Он сам приготовил западню и схватит их: Крейна, Кларк и, главное, Кашмена.

Биг Бен пробил одиннадцать часов, когда Джеймс вышел из здания Скотланд-Ярда. Он кивнул дежурному констеблю и подозвал такси:

– Хейс-Мьюс, Беркли-сквер, 47-с.

Хейс-Мьюс проходит параллельно Чарльз-стрит. По обе ее стороны располагаются гаражи. Булыжная мостовая и изогнутые трубы придавали улице забавный вид. Трое или четверо шоферов чистили свои машины. Инспектор ловил на себе их любопытные взгляды. Он спешил закончить здесь свои дела и вернуться в Телхейм. Ему не терпелось поскорее поговорить с дочерью и сказать все, что он о ней думает.

Дом 47-с имел такой же гараж, как и все остальные дома. Парадная дверь была окрашена в красный цвет, и на ней сияла никелированная ручка. Окна в доме тоже были окрашены в красный цвет, а два цветочных ящика – разноцветными красками, что придавало дому веселый вид. Дом выглядел весьма респектабельно, и Джеймс оценил это.

Зная власть денег, он с удовольствием осознал, что действует здесь как официальное лицо. Нажал на кнопку звонка и терпеливо ждал, чувствуя на себе пытливые взгляды шоферов. Через минуту он снова нажал, но также безуспешно. Отступил назад, пытаясь заглянуть в окна, однако занавески были плотно задернуты.

– Эй, приятель! – крикнул один из шоферов. – Вы слишком рано выбрались сюда для этих штучек. – Это говорил невысокий мужчина с крысиными глазками, твердой, жесткой линией рта и странно деформированными ушами. Они были приплюснуты к голове и не имели мочек.