Не буди Лихо - Станислав Миллер

Катя нащупала в кармане пластиковый цилиндр со снотворным. Взглянула на него.

Может, не стоило продолжать бежать? Может, просто проглотить оставшиеся таблетки… Желание опустошить пузырек было сильным. Даже сильнее, чем в первые дни, когда погибли Дима с мальчиком, и началась травля.

Таблетки могут оказаться единственным выходом. Ее заберет сладкий сон. Когда придет чудовище, Катя даже не почувствует, как ее убивают. Она заслужила смерть.

Слезы потекли по щекам. Максим, услышав ее всхлипывания (готовые перерасти в истерику), удивленно обернулся. Он замедлил движение и приблизился к ней, почти вплотную.

– Все будет в порядке, Катя, – ласково сказал Максим. – Мы выберемся. Я обещаю тебе, что мы выберемся!

– Я… просто больше не могу, – сказала она, глядя на землю. – Это ужасный кошмар. Оно просто играет нами. Это чудовище могло бы убить нас всех еще в поезде. Ты же видел, оно быстрое, ловкое. Невероятно сильное. Но истребляет нас всех по одному, дает ложные надежды, что с тобой все будет иначе, что ты выберешься, выживешь…

– Ты правильно говоришь, – серьезно подтвердил Максим. – Оно играет с нами. Пытается свести с ума, чтобы тебе было больнее. Это часто бывает и среди людей, я тебе как специалист говорю. Знала бы ты, что происходит в тюрьмах! А это чудовище… оно как жалкая пародия на таких людей. Пусть оно сильнее, но оно живое, а значит, тоже допускает ошибки.

Он заметил белый пузырек в ее руке.

– Что это? – Максим выхватил его из рук. – Снотворное? Ты правда думаешь о том, чтобы сейчас наглотаться таблеток?

– Я… я сама не знаю до конца, – выдавила Катя. Это было почти правдой. – Я просто боюсь, что оно догонит нас и съест живьем. Я не хочу проходить через эту страшную боль.

– Перестань, мы сумеем выбраться, – он серьезно посмотрел ей в глаза. Затем положил пузырек обратно в руку. – Я верю, что тебе это не нужно. Но решение ты должна принять сама. Никто не вправе сделать это за тебя.

Помолчав немного, он добавил:

– Пока мы вдвоем, мы справимся.

Максим приобнял ее за плечи. Как и раньше, его прикосновения невероятным образом разогнали зарождающуюся истерику. Надолго ли? Катя убрала пузырек обратно в карман. На тот случай, если останется совсем одна.

– В тех книгах было написано, как убить Лихо? – поинтересовался Максим.

– Нет, я не уверена. Не все прочитала, там же целая библиотека, – Катя задумалась. – Помню еще, что оно любит слабых и безвольных людей. Они что, вкуснее для него кажутся?

– Это интересно, но вряд ли поможет.

– Постой, еще есть сказка. Про кузнеца, который попал к Лихо. Он ведь сбежал, кстати?

– Я ее даже не помню. Совсем маленький был, когда слушал в последний раз. Даже читать не умел, – Максим остановился на миг. – И как он сбежал?

Катя задумалась, вспоминая.

– Пообещал, что скует ему глаз. Что бы это ни означало… Лихо и обрадовалось. Кузнец тогда раскалил железный прут, да в глаз ему сунул. Так и ослепил, а сам затаился в доме, как мы недавно. Чудовище пришло в ярость. Оно пыталось найти его по всей избе, но не могло. Кузнец спрятался и всю ночь тихо просидел. На утро Лихо стало выпускать баранов из дома. Так кузнец и смог сбежать вместе с ними. Вроде бы, тулуп надел шерстью наружу, а чудовище на ощупь его не распознало.

– Значит, глаз – это его слабое место, – задумчиво сказал Максим. – Будем знать. Где бы еще взять раскаленный прут?

– Не думаю, что народные сказки нужно воспринимать буквально. В них всегда есть какой-то скрытый смысл.

– Но Лихо существует на самом деле. И глаз у него в самом деле один.

Их прервал слабый голос, который послышался из леса. Он показался Кате знакомым. Не просто знакомым, она словно знала его всю жизнь.

– Кто это? – шепнула Катя.

Максим пожал плечами. Он был удивлен не меньше. Катя прислушалась. Звук, похоже, шел со стороны старого дуба, чья верхушка возвышалась над туманом и другими деревьями.

Почему она не может вспомнить, кто это?

– Пойдем туда, – решительно позвала Катя. – Я не уверена, но похоже его знаю. Лучше держаться вместе. Чем нас больше, тем лучше.

– Как скажешь, – нехотя согласился Максим. – Не забывай, оно может нас задурить. Не беги вперед, идем осторожно.

Чей же это был голос?

Они шли вперед, но окружение будто не менялось. Деревья обрели множество копий, которые встречались то тут, то там. Катя была уверена, что тот камень, с выемкой в форме треугольника, она встречала пару минут назад. Как и те кустарники, с наполовину пожелтевшей листвой. Может, так оно было и раньше, но она не замечала? Катя тронула ветку. Поверхность была чуть шершавой, настоящей.

В конце концов старый дуб становился все ближе несмотря на то, что все вокруг напоминало изысканно сделанные декорации. Когда очертания ствола уже виднелись сквозь туман, голос послышался вновь.

– Катя… Катя, неужели это ты?

Теперь она узнала его. Катя на миг почувствовала себя так, словно ее изнутри кольнули в самое сердце.

Этого не могло быть. Просто. Не. Могло.

Она бросилась к старому дубу, едва заметив, как Максим с удивленным выражением лица поспешил за ней. Когда Катя приблизилась к дереву еще немного, то осознала, что ее догадка подтвердилась.

Возле ствола дуба сидел ее отец. Его лицо было покрыто ссадинами и пятнами грязи. Одежда висела клочьями. Босые ноги растянуты по земле.

Тело было придавлено к дереву толстыми ржавыми цепями. Они опоясывали отца Кати в несколько слоев так плотно, что в местах соприкосновения кожа посинела. Концы цепей вросли в дуб, словно были его частью.

– Папа! – воскликнула Катя. Она кинулась к нему, в любую секунду ожидая, что он окажется всего лишь наваждением и исчезнет, стоит только прикоснуться.

Но отец оказался настоящим. Он был плотным, теплым, пахнущим смесью пота и его любимого одеколона. Даже порывался обнять ее, но получилось лишь слабо звякнуть цепями.

– Катя! Ты здесь… – сказал он.

Затем его взгляд упал на Максима. Глаза сощурились, край верхней губы приподнялся, обнажив крепкие желтоватые зубы. Такая реакция была Кате знакома, хотя она сталкивалась с ней очень редко. Отец злился. Не просто злился, он приходил в бешенство.

– Ты! – только и смог выдавить сквозь зубы он.

Максим удивленно сделал шаг назад, подняв руки.

– Что? Разве вы меня знаете? – спросил он. – Вы – отец Кати?

– Не притворяйся, что впервые видишь меня, чудовище!

– Папа, о чем ты? – Катя в недоумении переводила взгляд то на Максима, то на отца. Разумеется, в этом проклятом лесу все могло не закончиться так просто!