Невольный брак - Анастасия Маркова

— Хорошо, я сам пошлю его… если пошлю… — задумчиво протянул супруг. Как нельзя кстати раздался предупредительный стук в дверь и в комнату вошла горничная, которая растерялась, едва увидела в моих покоях столько народа. Она-то меня и спасла от двух Тонли сразу. — Пойдем, Ламир, побеседуем в другом месте. Позволим моей жене, — на этом слове бывший советник сделал акцент, — без спешки и волнения собраться к ужину.

Едва они ушли, в памяти всплыла последняя ночь в особняке Хотдженсов и моя неудачная попытка побега, спугнувшая четырех мужчин, одетых во все черное. Это были те же бандиты или другие? Но даже если и они, мои крохи информации вряд ли могли поспособствовать их поимке.

Чуть позже я лежала в ванне, приготовленной молчаливой служанкой, и ощущала, как нервозность постепенно сходит на нет, уступая в душе место умиротворению. Теплая вода и приятный аромат, исходивший от жидкого мыла, помогли позабыть о случившемся. Правда, ненадолго… Не давали покоя чувства, охватившие меня, когда Ламир стоял так близко, что я ощущала его дыхание на своем лице. Хоть мой брак и нельзя было назвать настоящим, казалось, я предавала супруга. И чтобы впредь такого не повторилось, решила держаться от дознавателя подальше. Я надеялась, что соблюдение дистанции спасет меня от беды, так усиленно стучащейся в шаткие дверцы моего сердца.

* * *

Время неслось неумолимо быстро. Дни с такой скоростью сменяли друг друга, что незаметно пролетело две недели. С приходом первых крепких морозов Ламир покинул замок, вернувшись к службе на благо империи, так и не отбыв полностью взятый отпуск. С его отъездом в доме стало необычайно тихо. По коридору не разносился больше лай мелкой хулиганки, постоянно норовившей унести ботинок или тапочек из моей комнаты, едва она проникала в нее. Молодой мужчина забрал Лану с собой.

Стоило карете дознавателя отъехать от замка, супруг отдал мне указание одеться в тренировочный костюм и спуститься в бальный зал. Тонли-старший снова начал развивать во мне магические способности, которые стремительно росли. Я даже сама не ожидала от себя таких успехов. Теперь разжечь камин метанием огненного шара не вызывало у меня проблем. В такие минуты я подолгу стояла и смотрела на танцующее пламя, языки которого забавно перепрыгивали с полена на полено, подставляла ему руки и невольно вспоминала тепло, исходившее от крепкого мужского тела дознавателя. Испытав единожды то чувство, что подарили секундные объятия Ламира, я хотела вновь его ощутить. Но, невзирая на свои желания, с того дня, как дала себе зарок держаться подальше от дознавателя, свела наше общение к минимуму. Да и он сам больше не искал со мной встреч. Сказал ли ему что-либо тем вечером супруг, я не знала, но с той поры мужчина значительно отдалился от меня.

От Ламира не было никаких вестей, словно он канул в неизвестность. Лишь в начале ноября дознаватель прислал отцу письмо, в котором говорилось, что дело о разбойном нападении на чету Хотдженсов приостановлено из-за отсутствия сведений, способных помочь привлечь к ответственности участвовавших в нем лиц. О завещании матери в письме не значилось ни слова. Мне оставалось только гадать: он забыл или по каким-то причинам не хотел за него браться?

С приходом зимы дни стали короче, а ночи длиннее. Вечер наступал так рано, что гулять одной в парке по усыпанным снегом дорожкам, пусть и освещенным магическими фонарями, я опасалась. Супруга же вытянуть на улицу было не так просто. После многочасовых занятий по магии он подолгу отдыхал. Видимо, они его сильно утомляли. Впрочем, как и меня первые дни, но постепенно я втянулась, а вот бывшему советнику с каждым днем требовалось все больше времени на восстановление. В такие моменты я была предоставлена сама себе: строчила Элании длинные письма, в которых делилась скудными новостями, описывала замок, парк, частенько поглядывая в окно, из которого он отчетливо виднелся; заучивала все более сложные заклинания; порой просто грустила. Замужество мне многое дало, но кое-что все-таки отняло. И я боялась, что затянувшиеся в середине декабря сильные снегопады не позволят осуществиться моей единственной мечте: встретиться после длительной разлуки с подругами из пансиона. Ведь зима укрывала белоснежным пушистым одеялом не только поля, луга, леса, крыши домов, но и дороги. Глубина же покрова местами достигала около метра, что значительно затрудняло проезд к замку.

За день до долгожданного часа в доме начало происходить что-то странное: с самого утра прибыла одна карета, а вечером и другая. Экипажи были доверху набиты огромными сундуками и саквояжами. Все вещи сносили в покои Памира, что не могло меня не взволновать. На вопрос — что происходит? — Тонли-старший лишь пожимал плечами, хотя ответ и так был уже очевиден. Но я питала надежду что сделала преждевременные выводы.

Проверив вечером в последний раз, подготовлены ли комнаты для Элании и Молли, отправилась спать, молясь, чтобы утро не принесло неприятностей. Однако у жизни имелись на мой счет свои планы.

К удивлению, завтрак проходил в молчании, нарушаемом лишь единичными репликами. Супруг был заметно напряжен, а я не решалась спросить, что его гложет. Едва раздался стук каблуков о мраморный пол, меня словно окатило холодной волной. Хоть и прошло уже много времени, эти шаги я не могла перепутать ни с чьими другими. Мой взгляд устремился на дверь еще до того, как Памир Тонли вошел в обеденный зал с высоко поднятой головой и гордо расправленными плечами. Я жадно всматривалась в красивые черты лица, отмечая, что он нисколько не изменился за прошедшие два месяца.

— Доброе утро! Рад вас видеть в полном здравии. Отец… лира Айрис… — дознаватель слегка поклонился, с широкой улыбкой на губа х стремительно пересек помещение и опустился на свободный стул напротив меня.

— Мы тебя тоже, конечно же, рады видеть, но какими судьбами ты здесь? Разве сегодня не будний день и тебе не положено находиться на службе? — бывший советник озадаченно посмотрел на сына. Похоже, внезапное появление дознавателя привело в замешательство нетолько меня.

— Больше не надо: — с довольным видом проговорил Памир и указал слуге налить ему чашку кофе. Я к этому напитку так и не пристрастилась, в отличие от обоих Тонли.

— Что это значит? — муж слегка понизил голос.

— Твои наставления, отец, не прошли даром. Я внял им, понял, что не стоит всю свою жизнь тратить на благо империи, и… — Памир сделал паузу, словно решил пощекотать наши нервы, хотя я и так ощущала себя натянутой струной, — подал в отставку.

Странно, что я все-таки не подавилась чаем в этот момент. Мне многое приходило на ум, когда стали прибывать вещи дознавателя: что он решил взять еще один отпуск или же провести вместе с нами зимние каникулы, но отставка — это уже чересчур. А может, это шутка у него такая?

— И император одобрил? — недоверчиво спросил супруг. Он уже в который раз поднес ко рту кружку, не замечая, что она пуста.

— Да. Позавчера… — Памир надкусил булочку со сливовым повидлом, не обращая внимания на наши растерянные лица.

— Что ты наделал?.. — супруг уронил лицо в ладони.

— А что я такого наделал? — веселость Тонли-младшего вмиг исчезла.