Чернильные ночи – янтарные дни - Ольга Баскова

Глухова плеснула ему кипятку, и он сделал глоток.

– По-моему, неплохо.

– По-моему, тоже. Бери печенье и варенье.

Саша придвинул себе первое попавшееся, как потом оказалось, из груши, и принялся есть.

– Рассказывай, – поторопила его Лада.

Пименов вздохнул.

– Да рассказывать особо и нечего. Второй разговор явился копией первого, с той разницей, что граждане Петренко отправились в Стамбул не за шмотками, а за золотыми изделиями, и пропали не по пути в порт, а на обратном.

Глухова подперла ладонью подбородок.

– И пострадавшая утверждает, что они пропали на той дороге?

– Пострадавшая утверждает, что им рекомендовали ту дорогу, – поправил ее журналист. – То же самое утверждали и Завьяловы.

– То есть ты хочешь сказать, если наши постовые что-то видели и знают и получили деньги за молчание, они не расколются, – вставила девушка.

– Вот именно, – подтвердил Саша. – Об этом с ними говорить просто бесполезно. Истомин уже общался с ними по этому поводу, причем с обоими, и они ему заявили: многие водители, увидев их, сворачивают с пути, поэтому даже если пропавшим и посоветовали двигаться этой дорогой, они могли, узрев машину ГИБДД, повернуть назад и поехать основной дорожкой. На предъявленных гибэдэдэшникам фотографиях пропавших без вести они никого не опознали.

– А вдруг Степанов расколется без Никитенко? – предположила Лада.

Пименов покачал головой.

– Без Никитенко он станет еще осторожнее. Нам нужно продолжать работать в этом направлении без него.

– Я знаю, что ты хочешь делать дальше. – Глухова всегда понимала его с полуслова. – Нужно проехаться в ту гостиницу и поговорить с персоналом. Может быть, они расскажут нам что-нибудь интересное.

– Верно, – подтвердил журналист. – У администратора должен быть журнал регистрации. Мы выпишем клиентов и попробуем связаться с ними. Кто знает, вдруг нам удастся обнаружить еще кого-нибудь, кто не вернулся домой, побывав в наших краях.

– А потом мы поищем трупы, – задумчиво проговорила девушка. – Ну посуди сам, не испарились же они. Да и вообще трупы имеют привычку находиться, причем в самый неожиданный момент. Даже если их тщательно спрятали, они найдутся. А автомобили наверняка разобрали на запчасти.

Саша допил уже остывший чай.

– Верно. Но это потом. Сначала гостиница.

– Кто туда поедет? – поинтересовалась Лада.

– Я, – безапелляционно ответил Пименов. – И сейчас объясню почему. У меня родился один неплохой план на случай, если в этой гостинице мне ничего не скажут. И для осуществления этого плана мне требуется человек, чье лицо не засвечено в нашем городе. Твоя фамилия уже становится известной, однако в лицо тебя еще мало кто знает. Пока об этом плане говорить рано. Но завтра я поеду в гостиницу под своей фамилией и скажу, что пишу статью. Если персонал будет со мной откровенным, возможно, план мы не пустим в ход. Если же нет – я прибегну к твоей помощи.

– Я поняла. – Глухова подняла на него глаза. – Ты больше ничего не съешь?

Журналист покачал головой.

– Нет. Пора домой. Сегодня тебя не приглашаю, потому что… Впрочем, ты сама все понимаешь. Но вскоре… – Он сделал к ней шаг и обнял.

Девушка немного отстранилась.

– Сейчас не время, Саша.

– Ты меня не простила? – спросил Пименов.

Она улыбнулась немного грустно.

– Не в этом дело.

– Но ты меня простила? – допытывался он. – Я вел себя как дурак. Погнался за красивой мордашкой и оказался замешанным в преступлении.

– Я простила тебя, потому что ты мужчина, – пояснила Лада. – Подобное с вами иногда случается. Дай бог, вместе мы выгребем из этой ситуации. Пусть она тебя чему-то да научит. А сейчас поезжай к матери. Она, наверное, волнуется.

– Да, хорошо, до встречи.

Саша поцеловал ее на прощание и вышел в ночную прохладу. Машина преданно ждала его у подъезда. Вокруг было тихо. Свежий воздух наполнял легкие, и Пименову вдруг стало хорошо и спокойно. Лада права. Вдвоем они найдут выход из этой ситуации, и никакому Степанову… Телефон зазвонил в самый неподходящий момент, и дисплей высветил номер человека, о котором он только что подумал.

– Доброй ночи, – сказал ему патрульный. – Как поживаете?

– Вы не обещали сегодня появляться на горизонте, – буркнул журналист.

– Да я и не буду пытать вас, – признался Степанов. – И пугать тоже не буду. Просто хочу напомнить: осталось совсем немного. Вы приступили к продаже?

– Вы сказали, что не будете меня пугать, – в тон ему ответил Саша. Гибэдэдэшник удивился.

– А разве я пугаю? Просто интересуюсь. Кстати, могу посоветовать вам покупателей, если вы быстро их не отыщете.

– Уж не вы ли покупатель? – усмехнулся Пименов.

Степанов тоже хмыкнул.

– Допустим, я. Знаете, у меня появилась новая мысль. За три дня вы не продадите свой дом, вернее, просто нереально найти покупателя за столь короткое время. Так почему бы вам не заключить сделку со мной?

– За двести тысяч продать дом, который стоит около четырехсот? – вспыхнул журналист.

Патрульный кашлянул.

– А почему бы нет?

– Но вы же обещали, что после продажи дома мне кое-что останется, – возразил журналист.

Степанов издал звук лопающегося шарика.

– Но у вас нет времени, вы это понимаете? И потом, почему я должен думать о вас? Я лучше подумаю о себе. Приобрести такой дом – предел моих мечтаний.

– У вас есть свой, – заметил Саша.

Мужчина насторожился.

– Уже разнюхали? А вы его видели?

Молчание Пименова было ответом на вопрос.

– Значит, не видели, – удовлетворенно констатировал Степанов. – А зря. Сейчас я даже жалею. Хотите – завтра приглашу в гости. Сами увидите: он далеко не такой шикарный, как ваш. И потом, моя жена, которую я очень люблю, жаждет приобрести что-нибудь в вашем районе. Мне как-то не хочется ей отказывать.

– Попросите вашего начальника Ванагаса, – отчеканил журналист. – Возможно, он вам продаст свой. Он тоже живет в моем районе.

Степанов заскрипел зубами.

– А вы шутник.

– Так и вы тоже, судя по вашим предложениям.

Степанов закашлялся.

– В принципе как хотите. Мое дело – предложить.

– Ладно, на этом и распрощаемся. – Пименов нажал отбой. Однако легче не стало. Он знал: это кратковременная передышка. Но теперь ему никто и ничто не помешает возвратиться в загородный дом.

Галина Ивановна оказалась дома. Она встревоженно посмотрела на Сашу: