Евангелие любви - Колин Маккалоу

– Только не подумай, Мышь, что ему не свойственно все человеческое, – медленно начал Джеймс. – И он не ханжа, это тебе хорошо известно. Но он чрезвычайно замкнут и не сделает первого шага. Делай выводы сама.

«Я люблю его, – сказала Мышь, но не вслух, а про себя. – Очень сильно. Вышла замуж за его брата, а потом обнаружила, что люблю его».

– По мне, так очень даже хорошо, если он женится на Джудит Кэрриол, – сказала мать.

– Только через мой труп! – отрезала Мириам.

– Мама, я тебе удивляюсь, – с насмешкой проговорила Мэри. – Ты вроде сначала все обдумываешь, а потом говоришь. Так почему сама хочешь вырыть себе могилу? Если Джошуа женится на такой женщине, как эта Кэрриол, ты мгновенно станешь не нужной.

– Это меня не пугает, – храбро ответила мать. – Счастье сына для меня все.

– Вот тут ты совершенно права, – хмыкнула Мэри.

– Заткнитесь! – внезапно прикрикнул на них Эндрю. – Ни слова больше о брате и его личных делах.

Остаток выходного семья работала в полном молчании.

Как и предполагала Джудит, Кристиан и Чейсен понравились друг другу.

Но первая встреча породила у Кристиана странные сомнения – или он принял за сомнения всколыхнувшуюся в нем тревогу? Или неясные страхи? Он не знал, как определить то, что чувствовал. Джудит проводила его по коридорам министерства в Четвертую секцию и дальше – в оклеенный бумажными обоями кабинет Моше Чейсена.

– Моше, вы где? – крикнула она, без предупреждения врываясь в комнату. – Моше, я вам кое-кого привела. Познакомилась в Хартфорде, и он за пять минут наговорил мне о переселении больше толковых вещей, чем я выслушала за несколько лет в министерстве. Поэтому я упросила его приехать со мной в Вашингтон и пообщаться с нами. Познакомьтесь, это доктор Джошуа Кристиан. Джошуа, это Моше Чейсен, который только-только приступает к грандиозной работе по пересмотру программы переселения.

Джошуа мог бы поклясться, что, едва аналитик взглянул на него, на его лице появилось странное выражение – словно он давно его знал. Это было совсем не похоже на реакцию Джудит в столовой хардфордского мотеля: «Мы, кажется, с вами где-то встречались». Что-то более глубокое. Так ведет себя человек, когда его случайно знакомят на улице с мужчиной, о котором ему известно, что тот любовник его жены. Но Чейсен так быстро справился с собой, что Джошуа засомневался, не обманула ли его интуиция. Едва Джудит закончила свою краткую речь, хозяин кабинета поднялся, вежливо, но с теплотой улыбнулся и подал руку, как обычно подают незнакомцу.

Чейсен сумел очень быстро овладеть собой и побороть удивление – ведь на умении держаться строилась вся его работа, нет, вся его карьера. Как это похоже на Кэрриол – весело впорхнуть в кабинет, волоча за собой чью-то судьбу, и при этом не делать поправок на человеческие слабости. Или приличия. Жаль, что он так сильно ее уважает. Для него на первом месте всегда стояло уважение, а симпатии – потом. И еще он подумал: если взглянуть на поступок Кэрриол под другим углом, ее неожиданное появление – это свидетельство ее уверенности в его умении притворяться.

С тех пор как Чейсена отстранили от Операции поиска, он переживал, нисколько не обманутый ласковыми словами и обещаниями. О, Моше, дорогой, вы слишком ценный сотрудник, чтобы задействовать вас во второй фазе! Мне нужно, чтобы вы пересмотрели, обновили и перестроили всю программу переселения. Словно такая огромная и всеобъемлющая работа не могла подождать еще несколько недель. Ни одному ученому не понравится, если его вырвут из проекта, которым он занимался и не довел до конца, – пусть даже в качестве утешительного приза поманят новым заданием. А ведь Кэрриол, хоть и бумажный червь и ей нет равных в бюрократии, не чужда науки и должна понимать, какую травму ему нанесла. Пять недель он пытался обрести необходимый энтузиазм и встряхнуться, чтобы с новыми силами приступить к такой огромной работе, как переселение. Сидел и старался привести себя в нужное состояние духа, в то время как в каждой клеточке его мозга бешено бился вопрос: «Что же предстоит там, во второй фазе?» И, борясь с собой, без устали пытался разгадать загадку, что же это за феномен Джудит Кэрриол.

И тут, черт возьми, открывается дверь, и он едва сумел сдержаться, чтобы никто по его лицу не понял, что для него значило увидеть на пороге Джошуа Кристиана во плоти. Не его досье в тридцать три тысячи страниц, а живого человека. Чейсен не сомневался – лицо его не подвело. Но вот глаза… По тому, как взглянул на него доктор Кристиан, Чейсен понял, что этот проницательный, чувствительный человек что-то уловил. Но, слава богу, не разобрался, что к чему, поскольку самомнение ему совершенно не присуще.

Был четверг. В порыве благодарности Чейсен понял, какой великой и незаметной была его награда за участие в первой фазе Операции поиска. Он стал свидетелем развертывания второй фазы. Мало того: шеф дала ему понять, что именно он вытащил кролика из шляпы, что сама операция была не просто отработкой навыков, что грядет еще третья фаза, и ему позволено наблюдать… Господи, что ему позволено наблюдать?

С четверга по воскресенье Чейсен работал над проблемой переселения намного плодотворнее, чем когда-либо с момента получения задания пять недель назад. Во-первых, он понял, что получил искреннее одобрение Джудит. И во-вторых, рядом с ним оказался доктор Кристиан, который с ним разговаривал, спорил, что-то критиковал, что-то отвергал. Победитель, занявший высшую ступень пьедестала. Вот только в каком соревновании?

Мужчины по-настоящему понравились друг другу. Поэтому их сотрудничество было плодотворным, и каждый, радуясь знакомству, узнавал много нового. Но если Джошуа просто наслаждался общением, Моше Чейсен вначале был заинтригован и лишь потом по-настоящему оценил гостя. Оценил и глубоко полюбил.

– Сам не знаю почему, – признался он Джудит в один из тех редких моментов, когда они могли поговорить наедине – без последнего участника их трио.

– Чепуха! – решительно возразила она. – Вы просто скрытничаете и сами это понимаете. Пожалуйста, объяснитесь.

Он перегнулся к ней через стол:

– Джудит, вы когда-нибудь кого-нибудь любили?

На ее лице не дрогнул ни один мускул.

– Конечно.

– Это не просто слова? Мне кажется, вы говорите неправду.

– Моше, я лгу, только когда необходимо, – нисколько не смущаясь, призналась она. – В данном же случае нет никакой необходимости лгать. Не нужно от вас защищаться, поскольку вы не можете причинить мне вреда. Не надо прятать мотивы моих поступков, потому что, даже если бы вы о них догадались, все равно не способны повлиять на результат. Вы пытаетесь меня запутать, приятель, но меня вам с толку не сбить. Давайте, растолкуйте мне.

Чейсен с шумом вздохнул, всем видом показывая, что не признает поражения.

– Я и пытаюсь это сделать. Вам требуется человек, и человек особого сорта. Мужчина, способный без всяких усилий со своей стороны притягивать к себе людей. И при этом не представляющий угрозы нашей стране и нашему образу жизни. Харизма, помните? Пять недель назад я сказал, что он обладает этим качеством. Так откуда мне знать, почему я его полюбил? Он заставляет себя любить. Разве вы его не полюбили?