Одиночество дипломата - Леонид Спивак

Уильям Генри Сюард блестяще завершил карьеру государственного секретаря США, оформив в марте 1867 года договор на покупку Аляски. Современники не оценили по достоинству значение сделки с Россией; Аляску называли «Ледником Сюарда». Ходили слухи, что на подкуп влиятельных партийных боссов в Вашингтоне, определивших судьбу новых земель, было израсходовано около двухсот тысяч долларов. Новые планы Сюарда по аннексии Виргинских островов не нашли поддержки в Сенате.

Шесть следующих — после Улисса Гранта — президентов США носили в годы Гражданской войны офицерские и генеральские федеральные мундиры. Их имена еще при жизни остались в тени «некоронованных королей Америки», владельцев новых финансовых империй — Вандербильтов, Дюпонов, Морганов, Рокфеллеров. С великой горечью, на закате своих дней Марк Твен писал о послевоенном американском обществе, о победе цивилизации Большого Бизнеса: «Эта цивилизация, уничтожившая простоту и спокойствие жизни, заменила удовлетворенность, поэтичность, нежные романтические мечты и видения золотой лихорадкой, убогими идеалами… Она создала тысячи жадных желаний и не удовлетворила ни одного из них; она свергла Бога с его престола и поставила на его место деньги». Все чаще имена бывших идеалистов всплывали в связи с громкими финансовыми аферами, другие герои войны, не найдя своего места в новой реальности, прозябали в нищете.

Один за другим уходили из жизни участники великой исторической драмы: Роберт Ли, Пальмерстон, Наполеон III, Уильям Сюард… Джефферсон Дэвис, выпущенный из тюрьмы под залог и подпавший затем под общую амнистию, вернулся в родной штат Миссисипи. До конца своих дней он отказывался подать прошение о восстановлении в гражданских правах (этот символический акт состоялся спустя сто лет, в президентство Дж. Картера). Дэвис провел остаток жизни в имении своих почитателей, где начал писать мемуары. Он обратился к Бенджамину с просьбой дополнить или осветить некоторые страницы истории Конфедерации. Ответ Иуды остался в тайне, но известна реакция Дэвиса: в тысячестраничном двухтомном фолианте «Взлет и падение правительства Конфедерации» президент всего два раза упомянул имя государственного секретаря (оба высказывания приведены в нашей книге).

Пять дней в неделю Бенджамин занимался адвокатской практикой в Лондоне, а на выходные старался приезжать в Париж. Этот город по-прежнему манил его. Здесь жили Натали и Нинет. К тому же Париж как-то удивительно быстро и легко залечивал свои раны и возвращался к жизни после стольких политических бурь и войн. По контрасту с сырым лондонским климатом, французская столица была особенно приятна весной, когда цвели каштаны на бульварах, а вдоль набережной Сены букинисты раскладывали свои лотки. Недавно появившийся омнибус сразу же стал излюбленным способом прогулок парижан и местом встреч влюбленных.

На авеню д’Иена, одном из самых фешенебельных районов французской столицы, появился великолепный особняк в три этажа. Вновь, спустя столько лет, Иуда Бенджамин построил дом для своей семьи. Кое-кто из старых друзей подметил, что интерьером особняк напоминает усадьбу Бельшас. Только теперь из спальни Натали была видна Триумфальная арка.

Омнибус, замедлив ход, пересек авеню д’Иена у площади Этуаль. Тот майский день 1880 года подарил Бенджамину великолепную прогулку. Колокольчик кондуктора объявил остановку. Иуда, не выждав нескольких положенных секунд, сделал неосторожный шаг на парижскую мостовую. При выходе он зацепился за подножку еще двигавшегося вагона и потерял равновесие. Силу удара головой о булыжник смягчило плечо. Несколько серьезных ушибов, вывихнутое плечо и трещина лобной кости обозначили резкую границу между прошлой активной жизнью и медленным угасанием.

Бенджамин постепенно отходил от юридической деятельности и окончательно завершил свою практику летом 1883 года. Свое последнее дело в Палате лордов королевский адвокат представил 24 июня. Слушалась апелляция Ирландского суда по поводу прав на рыбную ловлю герцога Девонширского. Некоторые из привилегий герцогов Девонширских на ловлю лосося в Ирландии были дарованы им короной еще в XIII веке. Сложное и запутанное дело было, как обычно, детально разработано и с блеском представлено Иудой Бенджамином.

Лондонская газета «Дейли Телеграф» так откликнулась на известие об отставке: «История английской юриспруденции знает немного примеров, подобных яркой карьере мистера Бенджамина, — от скромной позиции, которую он занимал как студент в 1866 году до лидера британской адвокатуры в 1883 году».

Великобритания, страна традиций, давала прощальный банкет в честь королевского адвоката Бенджамина. По рангу банкет, который открывал лорд-канцлер страны герцог Шелборн, соответствовал проводам выдающегося государственного деятеля Великобритании. Местом для церемонии служил Темпл-холл, один из самых почитаемых залов старого Лондона. Историческая слава пришла к Темплу задолго до того, как Колумб открыл Америку. Свое название он унаследовал от монастыря рыцарского ордена тамплиеров, основанного в эпоху крестовых походов. Именно здесь в 1215 году английский король Иоанн Безземельный писал «Великую хартию вольностей», ставшую закладным камнем британского права. В XIV столетии король Эдуард II передал бывшие монастырские владения «судейскому сословию», положив, таким образом, легальное начало английской юриспруденции. Множество событий в истории страны было связано с Темпл-холлом. Теперь же, 30 июня 1883 года, цвет английского правоведения собрался здесь, чтобы отдать дань уважения еврейскому иммигранту, чье имя стало синонимом блестящего успеха.

Даже в последние месяцы своей жизни, в дни моральной победы, Иуда Филипп Бенджамин остался самим собой. Он отказал одному из известных американских историков в просьбе написать о нем книгу: «Я прочел столько американских биографий, отражавших лишь страсть или предубеждения их авторов, что не хочу оставлять после себя письма или документы, которые могут быть использованы в подобных целях».

«Маленький еврей» был верен своим принципам. После смерти в его вещах нашли лишь несколько бумаг, включая его завещание. Он унес в могилу не только личные секреты, но и многие тайны американской политической и военной истории.

Большие города Америки уже освещались электричеством, люди привыкали к разговорам по телефону. Нью-Йорк, с его тремя миллионами жителей, оставил позади себя Париж и Берлин. Трансконтинентальная железная дорога связала Новый Орлеан с Лос-Анджелесом. Так осуществилась давнишняя мечта Иуды о выходе Юга к тихоокеанскому побережью. Но это была уже иная страна и совсем другие американцы.

Всего за несколько месяцев до кончины его в последний раз ужалила очередная американская «сенсация». Один из историков опубликовал письмо (оказавшееся впоследствии фальшивкой), которое было якобы передано сенатором Бенджамином английскому послу в 1860 году — оно содержало предложение вернуть штаты Юга Великобритании за поддержку в приближавшейся войне. «Еврей, продавший родину», — как много подобного он слышал за свою жизнь…

Иуда Филипп Бенджамин скончался в своем доме в Париже 6 мая 1884 года. В последние месяцы он все чаще оставался дома и кутался в плед. Та весна в Париже оказалась дождливой и холодной. Ему сильно нездоровилось. Отношения с Натали, после стольких бурных лет, пришли в состояние некоторого покоя. «Я был сильно болен, — написал Бенджамин одному из своих друзей — и проводил время между кроватью и креслом… Сейчас мне хочется лишь одного — тепла. Неужели оно никогда не придет?..»