Брусиловская казна - Сергей Бортников

– А то как же! Значит, он всё-таки добился своего?

– …И сейчас Владимир Григорьевич не просто аристократ, титулованная особа, но и представитель, наместник короля на Волыни.

– Ого! – только и смог выдавить я.

– Не так давно ему вручили орден Святого Станислава, – как ни в чём не бывало, продолжал Миша.

– Ну и дела!

– Вместе с орденом, которым, кстати, награждают лишь после утверждения документов самим папой римским, Клёва получил паспорт гражданина мира и право свободного выезда во многие страны.

– Чем он не преминет воспользоваться, если его начнут прессовать органы.

– Точно! Теперь третье направление. Помощь осужденным и их семьям. Владимир не раз осуществлял «грев» Луцкого СИЗО, Маневичской колонии, оказывал адресную помощь многим узникам. Хотя, если честно, зачастую такие деяния напоминали обычные понты.

– Да, но при чём здесь клады?

– Не торопи события, дружище… Сейчас ты услышишь историю, похожую на сказку… Генерал Брусилов, слыхал такую фамилию?

– Обижаешь! Брусиловский прорыв. Уникальная военная операция. Она проходила на территории Волыни.

– Я чуть не забыл, что ты историк по специальности.

– Скажу тебе больше. В районе тридцатого километра трассы Луцк – Ровно есть кладбище воинов Брусилова. Рядом с ним находится так называемая лыжная база «Динамо». В застойные годы туда меньше майора не пускали. Дичь лушпарили в любое время года прямо из окон. Рыбку в озере ловили чуть ли не с крыльца. Я не говорю уже о таких мелочах, как специально обученные горничные… Клинтон позавидует…

– Сейчас «лыжное» хозяйство пришло в упадок. Но я не об этом… Начало прорыву положили затяжные бои за территории вдоль русла реки Стоход. Между населёнными пунктами Маневичи[44]и Ковель. Когда-нибудь мы вместе съездим туда и я покажу тебе фортификационные сооружения времён Первой мировой, передний край австрийской обороны, так называемую Польскую Горку, где стояли легионеры во главе с Пилсудским. Последнего, кстати, чудом спасла от плена одна местная жительница. Поляки выплачивали ей пенсию до очередного прихода Красной Армии! Интересно?

– Еще как!

– Кроме Пилсудского здешние края помнят также генерала Деникина.

– Антон Иванович воевал под началом Брусилова и дважды освобождал Луцк. Я читал его мемуары.

– Всё правильно… Так вот… Слушай и запоминай… Один из русских полков вел затяжные бои северо-восточнее деревни Кашовка. Господствующие высоты переходили из рук в руки. Как вдруг… Противник перешёл в молниеносную контратаку. Натиск неприятеля оказался настолько неожиданным, что нашим пришлось спешно отступить. Дабы избежать окружения, они бросили обозы, технику, некоторое снаряжение и казну – полный сундук золота! Его зарыли где-то в наших лесах.

– Не может быть.

– Может, дружище, может! Царские полководцы не грабили местное население, а закупали у него продукты, скот, инвентарь, расплачиваясь самым настоящим золотом. Для этих целей в распоряжении каждого из них был, скажет так, мини-банк на колёсах… На месте захоронения казны установили крест, срубив его, к сожалению, из мягкого дерева – берёзы. Видимо, надеялись скоро вернуться. Но история распорядилась иначе. Поступила команда сменить направление главного удара. Войска были брошены в многокилометровый прорыв западнее линии Цумань – Олыка[45]. Как раз в направлении лыжной базы, о который ты упоминал. Казна осталась в волынских лесах. А крест быстро сгнил…

– И сейчас уже никто не может указать на то место?

– Почему же? Там, где подолгу стояли русские солдаты, ставили временные деревянные церкви. Местонахождение той, что находилась в районе села Кашовка, известно достаточно точно. Хотя австрийцы и сожгли её. Но… Искать золото следует в радиусе многих сотен метров, а это непросто даже при нынешнем, весьма высоком, уровне технической оснащённости. Хотя, скрывать не буду, зацепка всё же была…

– Ну-ка, ну-ка, – засуетился я.

– Не нукай… Закапывали казну под присмотром русских офицеров несколько местных жителей. Всех их, конечно же, расстреляли. Но накануне Великой Отечественной войны в Кашовке произошли события, заставившие иначе посмотреть на всю историю с казной.

– Ну-ка, ну-ка!

– Тогда в наших краях одновременно объявились сразу несколько авантюристов, пытавшихся найти золото. Но не получилось. И тогда один из них обратился в органы. Сначала его рассказу не поверили. Затем изучили документы и убедились: было дело! Но к широкомасштабным поискам так и не приступили – началась война. Уже в первый её день немцы бомбили соседний Велицк, где располагался один из красных аэродромов…

– С тех пор утекло немало воды! – безжалостно констатировал я, но это не убавило энтузиазма моего собеседника.

– После войны следы заявителя где-то затерялись. Но… Его сынок еще много лет приезжал на Волынь из Кировограда[46], чтобы побродить с металлоискателем по лесу, и даже хвастал, что нашел клад.

– В это трудно поверить.

– Я тоже скептически относился к подобным сообщениям. До поры до времени.

– Интересно, что повлияло на изменение твоих взглядов?

– Как всегда – агентурные донесения. Один из моих парней, которому я полностью доверяю, недавно сообщил, что шведы переправили на Запад большое количество золотых монет.

– Откуда здесь взялись скандинавы?

– На границе Украины с Белоруссией в Ратновском районе есть бар «Викинг». Им владеют граждане Швеции. Муж и жена. По нашим сведениям, бизнесом супруги занимаются только для отвода глаз. Основное их занятие – поиски сокровищ. А металлоискатель им дал наш общий знакомый…

– Кливанский?

– Точно. Однажды супруги с ним не поделились. Володя узнал об этом и решил забрать прибор. Сейчас он ведёт поиски один. Но конкурирующая фирма не угомонилась и уже с собственной аппаратурой прочесывает Полесский регион. Ничего поделать ни с Кливанским, ни с ними мы не в состоянии – не хватает оперативников. Да и документы у них в порядке. Например, Клёва заручился поддержкой самого президента. Разве можно отказать наместнику короля в археологических изысканиях?

– Да… Но ведь монархические союзы, психологические методы воздействия и кладоискательство – всегда были прерогативой твоей Конторы! – не удержался я.

– Вот и делай выводы! – кисло улыбнулся полковник.

Попросив составить подробное досье на Кливанского, сделав ударение на его деятельности в последние три года, я провёл Михаила до остановки и вернулся домой. Уже на подходе должен быть Евгений – один из руководителей службы внутренней безопасности Волынского УМВД. С ним мы договаривались на десять.