Пять причин улыбнуться - Ирина Градова

— Алкоголички.

— Не важно. Зря я тебе, что ли, косметики надарила? Чтоб пользовалась!

Алька обреченно вздохнула. Если Маришка чего-то хотела, она обязательно этого добивалась. Не мытьем, так катаньем. Решила расстаться с Колькой — и сразу рассталась, не дожидаясь момента, когда закончатся силы терпеть. Не то что Алька — ушла лишь потому, что остаться было бы полным сумасшествием.

Когда Алька вернулась домой, Сергей сидел у себя в комнате и строчил свою книгу. Слышался стук его тяжелых пальцев по клавиатуре.

Алька не знала, с какого бока подойти к нему насчет выставки, и в растерянности остановилась у двери, обдумывая, что сказать. Вообще-то она полагала, что Сергей откажется. Мужчины и косметика — вещи несовместимые.

Пока она, волнуясь и подбирая слова, комкала в руках билет с надписью «Очарование», Сергей закончил стучать по клавиатуре и направился к двери. Отскочить Алька не успела, поэтому удар пришелся точно по лбу.

Вот черт, появится шишка, подумала она, прикладывая руку к ушибленному месту. Опять Маришка скажет, что она — сплошное недоразумение…

Сергей испугался больше, чем Алька, и тут же поволок ее на кухню. Вынув из морозилки кусок мороженого мяса, он приложил его к Алькиному лбу.

— Больно? — спросил он виновато. — Я не хотел. Откуда мне было знать, что ты за дверью?

— Да ничего, — махнула Алька свободной рукой. Другой она прижимала ко лбу кусок твердого, как камень, мяса. Рыжий прямоугольный листочек с надписью «Очарование» выскользнул из рук и плавно упал на пол.

Сергей поднял билет и прочитал вслух:

— «Очарование». Это что?

— Билет.

— Я вижу. Куда?

— На выставку косметики. Маришка подарила. Две штуки. — Хорошо, что на лбу у нее лед. Сергей подумает, что это она из-за него такая красная… — Она хочет, чтоб я пошла.

— А с кем? — полюбопытствовал Сергей.

Алька хотела сказать, что могла бы пригласить Олега, но он уехал. А потом подумала, что Сергей может обидеться. Поэтому спросила напрямую:

— Может, ты пойдешь?

— На выставку косметики? — засмеялся Сергей. — Заманчивое предложение… Особенно если учесть, что я в ней как свинья в апельсинах… — Алька почувствовала, как вместе с каплями подтаявшего мяса утекает ее хорошее настроение. — Хотя… — немного подумав, продолжил Сергей, — почему бы и нет? Тебе ведь все равно больше некого позвать. Олег-то уехал.

Все то, что Алька хотела и не могла сказать, сказал за нее Сергей. Она почувствовала, как внутри щелкает и снова срабатывает механизм, от которого ей хочется крутиться как заводная игрушка.

Утром Алька выполнила все Маришкины наставления. Наложив на лицо грязевую маску, она отгладила серое платье. На дне пакета, кроме туши, теней, помады и прочей декоративной косметики, она обнаружила маленький бархатный мешочек. В нем лежала серебряная гривна, которую без Алькиного ведома засунула туда Маришка. Алька улыбнулась — подруга даже это предусмотрела!

Смыв маску, Алька наложила следующую, а затем, через какое-то время, сняла ее и воспользовалась кремом. И правда, лицо было, как будто она только что родилась: свежим, чистым и бархатным. Ни отеков, ни дурацкого шелушения, которое постоянно донимало сухую Алькину кожу. Маришка не приукрасила. Эта самая «Кора» и правда оказалась замечательной. Алька даже губы слегка подкрасила, но не помадой, а розовым блеском, так что они выглядели сейчас влажными и сочными.

Услышав, что Сергей поднялся, Алька прихватила платье и заперлась в ванной. Ей хотелось, чтобы он сразу увидел ее преобразившейся, красивой. Правда, красивой Алька не была никогда и хорошо это знала. Но многие говорили, что у нее прекрасная улыбка и восхитительные глаза. А этого, по мнению Альки, уже достаточно, чтобы не переживать по поводу того, что она — не фотомодель.

В длинном серебристом платье Алька немного путалась. «Ничего, привыкну», — утешила она себя. Красота требует жертв. Нацепив черные туфельки на шпильках, Алька почувствовала себя, взрослой и интересной женщиной. Это новое ощущение придало ей уверенности, и к Сергею она вышла спокойной, без лишнего волнения.

Когда Алька появилась на кухне, он так и замер с чайником в руках. Облегающее серебристое платье, изящная гривна, украшающая тонкую шейку, струящиеся по плечам волосы… Даже синие Алькины глаза отливали теперь серебром. В этой сказочной фее сложно было узнать смешную девчонку, у которой вместо язычка на сапоге висела канцелярская скрепка.

— Вот те на… — присвистнул от неожиданности Сергей. — На твоем фоне я буду смотреться жалким заморышем.

— Не прибедняйся, — улыбнулась Алька. И улыбалась она как-то по-новому, торжественно и спокойно. — Ты, конечно, не красавец, но уж заморышем тебя точно не назовешь.

Сергей засмеялся:

— Да, ты мастерица делать комплименты. Ну ладно, по крайней мере, искренне. Придется надевать костюм. А я-то, наивный, думал обойтись джинсами и свитером…

Алька развела руками: мол, я же не виновата, что ты такой недогадливый. Настроение у нее было приподнятым и игривым. Глаза Сергея говорили лучше всяких слов. Она ощущала себя по-другому. И нравилась такой Сергею. А это — самое главное.

Алька не ошиблась — народу на выставке было полно. Обычно в толпе она чувствовала себя неуютно и неуверенно. Но сегодня особенный день, вернее, Альке казалось, что он особенный. И поэтому ей наплевать на то, что вокруг так много мужчин в костюмах и дам, так же как она, одетых в красивые платья.

Поначалу Алька даже не смотрела на то, что происходит вокруг. Ее взгляд постоянно следил за Сергеем, выискивал на его лице признаки радости или недовольства. Она боялась, что выставка ему не понравится — ведь он пришел сюда ради нее. Но Сергей, очень элегантный в темно-сером костюме, выглядел спокойным и веселым.

Успокоившись на этот счет, Алька принялась разглядывать происходящее вокруг. Выставка напомнила ей подготовку к новогоднему празднику: залы были украшены воздушными шарами, флажками, красочными постерами, не хватало только яркого фейерверка и конфетти. Альке казалось, вот-вот грянет музыка, пробьет двенадцать, польются золотые струи шампанского и все начнут целовать друг друга и поздравлять с Новым годом. Но ничего подобного, естественно, не произошло. Гости спокойно прогуливались вокруг стендов с разложенной продукцией, а участники выставки завлекали их медоточивыми речами о том, как хороша их продукция и какие большие у нее перспективы.

Алька видела такое изобилие косметики впервые. Мама всегда пользовалась одним кремом для рук и одним — для лица. А маски делала из чего придется. В ход шли и мед, и кефир, и остатки майонеза. Конечно, наблюдая за этими нехитрыми попытками ухаживать за собой, Алька и не подозревала, что когда-нибудь увидит залежи кремов, скрабов, масок, тоников и прочих косметических средств.

Сергей удивлялся не меньше, чем Алька.