Сюрприз для лучшего любовника - Мишель Дуглас

Он нахмурился, но Эдди этого не заметила. Ее внимание было приковано к чему-то в окне у нее за спиной.

– Снег! – воскликнула она, подбежав к окну. – Флинн, вы только посмотрите! Я никогда раньше не видела снега.

Повернувшись, она выбежала из номера. Флинн последовал за ней.

– Эдди! Подождите! Возьмите пальто, иначе замерзнете.

Но она уже спускалась по лестнице.

Выругавшись, он сходил за своим пальто, затем за ее свингкотом и шарфом, после чего направился вниз.

Когда он вышел на улицу, Эдди повернулась. Ее лицо светилось от восторга, и его плохое настроение вмиг улетучилось.

– Черт побери, Эдди, вы хотите простудиться?

Подойдя к ней, он обмотал ее шею шарфом. Их взгляды на мгновение встретились, и низ его живота пронзила знакомая боль. Другая, менее привычная боль появилась у него в груди.

Мягкие пушистые хлопья снега ложились ей на волосы. Не подумав, Флинн смахнул их рукой. Эдди тряхнула головой и прервала визуальный контакт. Тогда он раскрыл ее пальто, она просунула руки в рукава и отошла на несколько шагов.

К его удивлению, ни та ни другая боль никуда не исчезла.

– Полагаю, снег не является для вас чем-то диковинным, – сказала Эдди.

– Я видел его и раньше. В Америке, в штате Монтана, – ответил Флинн с притворным энтузиазмом. – Но я никогда не видел снега, стоя у старинных ворот средневекового европейского города.

За эти слова он был вознагражден очаровательной улыбкой.

– Снег – это здорово, правда?

Флинн кивнул и нахмурился.

Почему он отгораживается от простых удовольствий вроде этого? Что в них плохого? Когда в последний раз он брал отпуск? Вся его жизнь вращается вокруг работы.

Работы и мести.

– Я вам правда сегодня не нужна?

Флинн покачал головой, и она побежала назад в отель. Он остался на месте и заметил, как белоснежное покрывало превращает город в сказочный.

Через пару минут вернулась Эдди. На плече у нее висела сумочка.

– Я собираюсь посидеть в маленьком кафе на Мариенплац, – сказала она. – Не хотите составить мне компанию?

Ему следовало отказаться.

– Хочу.

– Вы ведете себя странно, Флинн.

– В смысле?

– Наденьте пальто, а то замерзнете.

Обнаружив, что все еще держит в руках свое пальто, Флинн надел его, и они направились в сторону Мариенплац.

После этого они не разговаривали до того момента, пока не вошли в кафе и не сели за столик у окна.

– Отсюда будет хорошо видно глокеншпиль, когда начнется представление.

Флинн посмотрел на часы:

– Это произойдет только через полтора часа.

– Не знаю, как вы, а я не могу придумать себе лучшее занятие на ближайшие девяносто минут, – улыбнулась Эдди. – Вы только посмотрите, какой красивой стала площадь!

Эдди права. Он откинулся на спинку стула и начал расслабляться.

Они болтали о том о сем за кофе с пирожными. Эдди рассказала ему о картинах, которые видела вчера, а Флинн ей о своем путешествии в Монтану. Она слушала его с задумчивым видом, а затем неожиданно произнесла:

– Пожалуйста, не обижайтесь, но я поняла, что не хочу быть ни личной помощницей, ни секретарем.

– Почему-то меня это не удивляет. И я нисколько не обижаюсь.

Она вздохнула:

– Также мне вряд ли подошла бы работа в баре или в магазине.

– Пару дней назад я уже понял, что роль подчиненной не для вас.

– Из-за ограничения в финансах мне пришлось бы жить в пригороде и тратить много времени на дорогу до работы и обратно. Для изучения достопримечательностей у меня оставались бы только выходные. Возможно, я бы так сильно уставала, что мне было бы не до этого.

– Это действительно так.

– Мне повезло с таким боссом, как вы. Здесь я больше отдыхаю, чем работаю. Я пришла к выводу, что лучше путешествовать во время отпуска. Так можно полностью расслабиться, поскольку все хлопоты и заботы останутся дома.

Она опустила голову, но перед этим он заметил слезы, промелькнувшие в ее глазах. Тогда он занял место рядом с ней и взял ее за руку:

– Скажите мне, что вас тревожит, Эдди.

Она крепко сжала его руку:

– Я каждый день пишу письма Робби в своем дневнике. Наверное, это вам кажется глупым.

– Вовсе нет.

– Таким образом я ощущаю себя ближе к ней и… – Она зарыдала.

Тогда Флинн обнял ее за плечи и прижал к своей груди. Она плакала беззвучно, но он почувствовал, как в его горле образовался огромный комок, словно ее боль передалась ему.

– Я боюсь забыть ее, Флинн, – призналась она, когда наконец успокоилась и вытерла слезы носовым платком.

Теперь ему все стало ясно.

– Уверяю вас, Эдди, вы ее никогда не забудете. В вашей жизни будут появляться новые важные для вас люди, но она навсегда останется в вашем сердце. – Он взял в ладони ее лицо. – Пишите ей о Мюнхене и других городах, которые будете посещать. Но вам также следует рассказывать ей о вашей повседневной жизни, ваших планах и мечтах.

Он отстранился, пока не поддался искушению и не поцеловал ее.

Эдди поморщилась:

– Знаете, вы в чем-то правы. Вот только я не могу рассказывать Робби о своих мечтах, потому что сама не знаю, о чем теперь мечтаю.

– Тогда выясните, чего вы больше всего хотите.

– Каким образом?

– Почему бы вам не спросить совета у Робби?

Ее лицо озарила улыбка, похожая на восход солнца после долгой ночи.

– Отличный ответ.

Затем она повернулась и поцеловала его в щеку.

– Danke.

– Пожалуйста.

Флинн был так потрясен, что не понял, произнес это слово вслух или про себя.

Рождественским утром Флинн встретился с Эдди в вестибюле отеля, как они и договаривались. Точнее, на этом настояла Эдди, а он лишь подчинился, понятия не имея, что она задумала. В любом случае с ней ему точно не придется скучать.

– Спасибо вам, господин Мейдер, – произнес Бруно, когда они проходили мимо стойки, на которой стоял полупрозрачный пластиковый пакет с бутылкой шампанского и коробкой конфет.

– Счастливого Рождества, Бруно, – сказал Флинн.

– Счастливого Рождества, сэр.

– Вы купили подарки всем сотрудникам отеля? – спросил он у Эдди, когда они вышли на улицу.