Ледовый Апокалипсис - Роберт Ладлэм

Наконец он вынул из ящика сверток, обмотанный мягкой черной тканью.

– А это что? – с любопытством осведомилась Рэнди.

– Это мое, – сказала Валентина, опиравшаяся подбородком на спинку переднего сиденья. – Можете взглянуть, если хотите.

Смит развернул сверток, в котором оказалось несколько метательных ножей. Таких, как эти, ему видеть еще не приходилось. Заинтригованный, он взял один из ножей. Всего восьми дюймов в длину и толщиной с палец, нож состоял наполовину из рукоятки и наполовину из острого, словно бритва, симметричного лезвия. Как бывает у рапиры или старых трехгранных армейских штыков, на клинке этого ножа имелась ложбинка для стока крови, что придавало оружию крайне зловещий вид. Смит, будучи не только врачом, но и воином, был впечатлен.

Нож не имел гарды, но его рифленую рукоятку от лезвия отделял выступающий ободок для упора большого пальца. Нож не являлся сборным, он был выточен холодным способом из цельного бруска какого-то чрезвычайно тяжелого металла.

По своему внешнему виду он явно напоминал тонки – дротики, применяемые в японских боевых искусствах. Положив его на вытянутый палец, Смит убедился в том, что оружие идеально отбалансировано. Если не считать наточенных до зеркального блеска лезвий и двух серебряных букв «ВМ» на клинке, нож был вороненым, угольно-черного цвета.

– Великолепно! – с искренним восхищением пробормотала Рэнди – и была права. Пропорции, дизайн, отделка – все это превращало нож из обычного оружия в произведение искусства.

– Благодарю, – откликнулась Валентина Метрейс. – Это сталь DY-100. С ней чертовски трудно работать, но она – самая прочная и, если удастся заточить как надо, уже никогда не затупится.

Смит удивленно оглянулся на женщину.

– Вы сделали их своими руками?

Валентина слегка наклонила голову.

– Мое маленькое хобби, – с напускной скромностью призналась она.

Пристегнув кобуру к брючному ремню, Рэнди снисходительно усмехнулась.

– Они очень миленькие, профессор, но ситуация может сложиться таким образом, что вам понадобится что-нибудь более серьезное.

– Не будьте столь категоричны, дорогая, – ответила Валентина, забирая у Смита ножи. – Клинки убили больше людей, чем все произведенные людьми бомбы и пули, и продолжают убивать сегодня с не меньшей эффективностью, чем тысячи лет назад.

Один из ножей исчез в левом рукаве свитера Валентины Метрейс, второй – за голенищем высокого ботинка.

– Мои любимцы – безмолвны, не дают осечек и незаметнее любого пистолета. Пользуясь ими, не приходится беспокоиться о том, что закончатся патроны, и они могут пробить бронежилет, против которого бессильна обычная пуля.

Рэнди поправила кобуру на поясе и протянула руку к ключу зажигания.

– Нет уж, спасибо, – хмыкнула она, – пистолет для меня как-то привычнее.

– Милые дамы, надеюсь, при выполнении этого задания артиллерия нам не потребуется, – подвел черту под дискуссией Смит.

– Только надеешься, Джон? – спросила Рэнди, выводя машину с автостоянки.

– Ну, если хочешь, я об этом мечтаю.

Пока их машина едва-едва тащилась в длинном хвосте автомобилей на выезде с территории аэропорта, Смит достал сотовый телефон и набрал номер, который он выучил наизусть еще утром, до отъезда из Сиэтла. В трубке прозвучал глубокий мужской голос, говоривший хоть и с небольшим акцентом, но на великолепном английском:

– Майор Смыслов слушает.

– Доброе утро, майор, говорит подполковник Смит. Мы заберем вас у входа в вашу гостиницу примерно через четверть часа. Белый «Форд»-седан с номерами штата Аляска. Регистрационный знак: Танго… Танго… три… четыре… семь. В машине – один мужчина и две женщины в гражданском.

– Очень хорошо, подполковник, я буду вас ждать.

Смит закрыл телефон. Скоро он познакомится с последним членом своей группы. Интересно, что это за тип и какое разнообразие он привнесет в их и без того экзотическую команду?

* * *

В теплой куртке с капюшоном, как нельзя кстати называющейся «аляска», и в горных ботинках, майор Григорий Смыслов стоял перед входом в отель «Арктик Инн». Дорожная сумка покоилась у его ног, а думал он почти о том же самом, что и Джон Смит.

В соответствии с полученными инструкциями, он ожидал встречи с военным врачом, историком и пилотом вертолета из числа штатских, но кем являются эти люди на самом деле? В душе Смыслова уже возникло ощущение, что в действительности они не совсем те, за кого себя выдают. Он вспомнил лаконичные, сухие, четкие инструкции, полученные по телефону от Смита. Так мог говорить опытный оперативник.

Смыслов нервно прикурил сигарету «Кэмел» от одноразовой пластмассовой зажигалки, но вкус великолепного американского табака на сей раз не доставил обычного удовольствия. Пришло время его выхода на сцену, и он нервничал.

Работа Смыслова еще не началась, но она ему уже не нравилась. От нее за версту разило безрассудством, даже безумием – запахом, ставшим в последние годы столь характерным для российских властных кругов. Кто-то из очень влиятельных московских бюрократов, не дав себе труда поразмыслить, бездумно и безответственно прореагировал на происходящее.

Он глубоко затянулся сигаретным дымом. Решать такие вопросы следует не здесь и не сейчас.

Из-за угла выехал белый автомобиль и остановился напротив навеса над входом в отель. Его номера и количество пассажиров соответствовали тому, что было сказано Смитом. Смыслов бросил сигарету на тротуар и неторопливо раздавил ее носком ботинка. Сейчас ему предстоит узнать или, по крайней мере, получить хоть какое-то представление о том, что задумали американцы и о чем они могут подозревать.

Подняв сумку, Смыслов направился к «Форду».

Через пять минут он действительно узнал это. Последняя надежда на то, что американцы верят в фальшивую версию русских относительно катастрофы «Миши-124», разбилась в пух и прах. Так же, как и он сам, они вели двойную игру.

Обе женщины были похожи на топ-моделей, но на самом деле они явно являлись кем-то иным. Неразговорчивая и настороженная блондинка, сидевшая за рулем, которая якобы являлась «пилотом вертолета», буквально излучала профессиональную подозрительность разведчика. То же самое относилось и к чуть более открытой и раскрепощенной брюнетке – «профессору истории». Удобно расположившись рядом с ним на заднем сиденье, она непринужденно болтала о климате Аляски, но одновременно с этим ее взгляд неустанно перемещался из стороны в сторону, ощупывая соседние и встречные машины и перепрыгивая с одного зеркала заднего вида на другое. Она проверяла, нет ли за ними «хвоста».

Смыслов пришел к выводу, что все эти люди работают либо в ЦРУ, либо в каком-то другом ведомстве, принадлежащем к разведывательному сообществу США, которое профессионалы называли между собой Клубом. Он также пытался определить для себя, является ли удивительная красота обеих женщин простым совпадением или перед ними поставлена задача соблазнить его. Такие даже святого могли бы сбить с пути истинного.