Норманны - Русы Севера - Юрий Петухов

А пока, вплоть до самого конца 3 тысячелетия до н. э., ни один из европейских родов суперэтноса нельзя назвать самостоятельным этносом: ни мегалитников, ни курганников, ни кубочников, ни пришедших с востока катакомбников, ни живущих на юге трипольцев и др. — все они пусть и разошедшиеся, чем-то отличающиеся, но все же роды единого суперэтноса русов.

Причем наиболее развитые роды. Менее развитым или деградировавшим под давлением окрестных реликтовых предэтносов-племен мы уделяем меньшее внимание. Так, на северо-востоке от русов-кубочников, перемежаясь с русами-шаровидниками, существует в том же 3 тысячелетии до н. э. и позже культура ямочно-гребенчатой керамики. Но она принадлежит в основном охотникам, собирателям, рыболовам. Это тоже русы, но они остаются еще на мезолитическом, а возможно и палеолитическом уровне развития. Они практически не знают земледелия и не стремятся его познать — леса и реки дают обильную пищу, шкуры. Русы-охотники гребенчато-ямочной культуры занимали земли от Ледовитого океана до Вислы и от Ботнического залива до Среднего Поволжья. Селились они в основном вдоль рек. Жили зимой в полуземлянках, летом в шалашах небольшими родами и семьями. Отличались хорошей резьбой по камню и кости: найдены изображения медведей, лосей, животных, рыб. Они оставили петроглифы на скалах, сходные с петроглифами Урала и Южной Сибири. Многочисленные рисунки на скалах русов данной общности найдены в Северной Скандинавии.

Покойников хоронили в ямах, посыпая красной охрой.

Уже позже, в 1 тысячелетии до н. э., на земли родов русов гребенчато-ямочной культуры стали просачиваться протоугро-финские племена, идущие с Урала. Противостоять им роды русов-охотников мезолитического уклада не могли. И хотя боевых столкновений не было, угро-финны постепенно занимали часть земель, на которых до того тысячелетиями господствовали русы-охотники и присутствовали редкие малочисленные реликтовые племена собирателей и рыболовов. Но в рассматриваемую эпоху эти роды русов не играли заметной роли в этногенезе и готовящемся переделе Европы.

Потому мы не будем останавливаться на них. Хотя по антропологическому материалу они были русами-европеоидами с менее значительными неандерталоидными примесями, чем, скажем, русы Триполья или Средиземноморья в целом (где негроидный этноэлемент уже ощутимо давал знать о себе).

Будем считать, что северо-восток Европы наряду со Скандинавией был естественной кладовой, где продолжал сохраняться до поры до времени бореальный тип руса: тип руса-норманна, викинга.

Юго-западней от русов-кубочников, в районе нынешнего Женевского озера на свайных поселениях жили другие не достигшие высокого уровня развития роды русов-бореалов. Их поселения были однотипны свайным поселкам русов-бореалов Южной Сибири, о которых мы писали в первом томе «Истории Русов».

Свайные поселения и их обитатели хорошо описаны в научной литературе, особенно европейской. Историки Европы усматривают в свайниках прямых предков некоторых нынешних народностей. Но они несколько забегают вперед. Свайные поселения были широко распространены по озерам и рекам всей Евразии (Северная Италия, Южная Германия, Югославия, от Ирландии до Швеции, Вологодская область, река Модлона и пр.).

Десятки тысяч свай вырубались каменными топорами и вбивались в дно, в топкую почву. Сверху строились дома, настилы. Такие работы мог выполнить только единый и организованный род. Эти роды знали земледелие. Но оно было достаточно примитивным в сравнении с тем, что было у описанных выше родов-«культур» европейских русов. Землю обрабатывали деревянными или костяными мотыгами. Свайники практически не знали техники металлообработки. Но зато были искусными резчиками-умельцами, пользовались лучковым сверлом, имели примитивные ткацкие станки. Они разводили свиней и быков, держали собак. Эти роды Женевского озера поддерживали связи с немногими родами Европы, в частности, с родами, жившими на Нижней Луаре.

Всего на землях нынешней Швейцарии было около четырехсот свайных поселений. Европейские историки придают культуре свайных поселений особое значение. Но фактически она была неолитической в то время, когда основные роды суперэтноса в Европе находились в энеолитической стадии развития, то есть свайники жили еще в каменном веке, русы-бореалы — в медном (энеолит, халколит). Значит ли это, что свайники не были частью суперэтноса русов? Сейчас трудно судить об этом. Но скорее всего, в родах свайников с начала 3 тысячелетия до н. э. были большие реликтовые вливания. К концу этого тысячелетия они могли представлять собой гибридные предэтносы, где русы и автохтоны были основательно перемешены. Вполне возможно, что отчуждение от основных родов суперэтноса русов вследствие сильного смешения и заставляло свайников оседать в топких, болотистых почвах, на озерах, прятаться от более удачливых и более развитых родов, занимать не лучшую экологическую нишу, а ту, что оставалась (подобно реликтовым племенам, что «прятались» в лесах, занимая свою нишу).

Свайники, несмотря на их разнообразные ремесла, на превосходную прикладную резьбу по дереву, умение делать лодки-челны, столы, скамьи, веретена, луки, различные приспособления, даже в начале 2 тысячелетия до н. э., когда почти вся Европа вошла в бронзовый век, оставались людьми каменного века, подобно свайникам Урала 5–4 тысячелетия до н. э. Они шли каким-то своим путем. И если не они непосредственно стали пращурами одной из молодых европейских народностей, то они повлияли на ее генезис, как составная часть гибридного предэтноса, переродившегося в эту народность.

Свайники жили в прошлом.

Но наступали времена, когда и широколиственные леса становились местом расселения родов суперэтноса.

Русы археологической культуры шнуровой керамики, о которых мы уже вскользь говорили, как раз и предпочитали не степи, не горы, не побережья, а местности, покрытые широколиственными лесами, они обживали огромные пространства Европы, потому что Европа тех времен была сплошь покрыта такими лесами.

Нет, пожалуй, другой археологической культуры тех времен, которая вызывала бы столько споров. Когда были обнаружены первые могильники с «боевыми топорами», немецкие историки-националисты тут же объявили, что племена, которые их оставили, чистокровные арийцы-прагерманцы — воинственные «бестии», что они, дескать, отправились в поход на Восток (первый «дранг нах остен»), покоряя на своем пути всевозможных «недочеловеков», завоевывая их, обращая в рабов и одновременно неся им высокую прагерманскую культуру. Тут же в очередной раз выдвигалась теория об особой, цивилизующей и организующей роли Германии и германцев в истории (в том числе и древней истории) Европы.

Причем в националистическом угаре полностью игнорировались те факты, что: а) области расселения носителей «боевых топоров» были испокон веков заселены предками славян и славянами; б) понятие «германцы» у античных историков носило не этнический, а собирательный, территориальный характер; в) первые натуральные «германцы», как немцы-дойче сложились, дай бог, к XVIII веку н. э. на базе восточных «немцев», то есть этнических, ассимилированных славян, а до того земли нынешней Германии населяли народности, антропологически и этнически разнородные, говорящие на разных языках (тюрингцы не понимали тирольцев, швабы — саксонцев, голштинцы — баварцев и т. д., для примера скажем, что русские любых самых отдаленных краев и областей всегда понимали друг друга).