Мера хаоса - Дмитрий Казаков
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Как обычно — инструменты подавать будешь, — отозвался шут, — если чего, то отбрехаюсь.
В способности Авти «отбрехаться» от кого угодно Хорст не сомневался, вот только роль неумелого подмастерья его не очень-то радовала.
— Заходите, — буркнул мальчишка, с натугой открывая тяжелую дверь.
В просторном зале, занимающем целый этаж центральной башни, оказалось светло — на стенах горели многочисленные факелы, столешницы украшали витые подсвечники.
Пол устилала сушеная солома, в ней грызлись за кости собаки, со всех сторон доносились смех и разговоры. На вошедших обратились десятки взглядов, постепенно болтовня смолкла.
— Ха-ха, возвесели меня, шут! — хозяин, расположившийся за отдельным столом, стоящим на возвышении, судя по багровому лицу, залил внутрь немало пива. Кресло рядом с ним пустовало.
— Легко! — воскликнул Авти. — Исполню-ка я тебе песню про славного редара Актульпа и срамного дракона…
Хорст про себя застонал. Песня была не то что неприличной, в ней просто не имелось ни единой пристойной строки. В сочетании с дребезжащим голосом Авти и похабными жестами, сопровождающими пение, она производила на неподготовленных впечатление, которое возникает, когда на голову проливается ведро помоев.
Исполнять такое перед благородными?
Петь Авти закончил в полной тишине. Сидящие за столами, как один, уставились на ре Стака. А тот разразился громовым хохотом:
— Ха-ха-ха! Как он его? Ха-ха-ха!
После этого шут мог делать все, что угодно — высмеивать гостей, ходить на голове, таскать куски из любой тарелки, — успех в каждом случае был обеспечен. Про Хорста забыли, и поэтому он оказался сильно удивлен, когда в самом конце представления, во время коронного фокуса с кувшином, его тронул за локоть один из телохранителей, который весь пир простоял за спиной у хозяина замка.
— Благородный Гейдар приглашает тебя для личной беседы, — сказано это было негромко, но внушительно.
Хорст кивнул, в душе его ожили нехорошие подозрения. Вдруг обитателю замка на холме надоели девицы из простонародья и захотелось чего-то нового, запретного для верного чада церкви?
— Следуй за мной, — велел телохранитель.
Они выскользнули в неприметную дверь, а за спиной раздался восторженный рев зрителей. Должно быть, о голову шута разбился очередной, неизвестно какой за его жизнь кувшин.
Телохранитель завел Хорста в небольшую комнату, уставленную сундуками. Из мебели здесь имелись два табурета, а на стенах висели цветастые гобелены.
— Сиди здесь, — приказал его грозный спутник.
На одном из сундуков плакала бесцветными слезами свеча.
Хорст уселся на табурет и принялся разглядывать гобелены. Все они были украшены сценами охоты — поджарые гончие, коричневые, как глина, скользили среди зелени, настигая дичь — горделиво задравшего голову оленя с золотыми рогами, кабана, похожего на клыкастый холм. За собаками мчались всадники. Стлались по ветру одежды, трубили рога.
Хорст вздрогнул, когда в коридоре, совсем рядом, зазвучали шаги. Гейдар ре Стак вошел уверенной, хозяйской походкой. Глаза под мохнатыми черными бровями слегка блестели, но взгляд оставался трезвым.
— Так. — Табурет скрипнул под могучим телом. Ворот рубахи хозяина замка был расстегнут, и Хорст видел болтающийся на простом шнурке кубик, выточенный из изумруда. — Гадаешь, должно быть, зачем я тебя позвал, клянусь копьем Порядочного Отольфа?
— Да, господин. — Спорить было бы глупо.
— Ха-ха, — Гейдар принужденно рассмеялся. — Не буду тебя томить. Скажи мне, юноша, давно ли у тебя это?
И решительным жестом — Хорст едва сдержал желание отпрянуть — потянул за цепочку, извлекая на свет подарок мага.
— Откуда? Откуда вы догадались, во имя Владыки-Порядка? Неужели видно?
— Нет, не видно. — Ре Стак мгновение подержал амулет, словно намереваясь раздавить его в огромной лапище, потом отпустил. Цепочка негромко звякнула. — Почти. Просто рано или поздно ты тоже научишься чувствовать тех, кто связан с магией…
Забравшись себе за ворот, Гейдар вытащил точно такую же рысью голову, какую носил Хорст. Бывший сапожник негромко охнул.
— Витальф Вестаронский вручил мне ее двадцать пять лет назад, — голос хозяина замка звучал необычно тихо, — когда я был на грани разорения и нищеты… С тех пор он — истинный владыка моей судьбы и жизни.
— И вы… вы смирились с этим?
— А что мне оставалось делать? — Гейдар спрятал амулет. — Витальф спас меня тогда, помогал и после. При его содействии я прожил в общем-то счастливую жизнь и надеюсь прожить еще долго. А если для этого иногда приходилось совершать кое-что, жертвовать собственной свободой — так что из этого? Счастье того стоит…
— И он никогда не отпустит вас из-под своей власти? — Хорст пожирал глазами человека, во всем отличного от него и все же оказавшегося чуть ли не соседом по темнице.
— Не знаю, — ре Стак поскреб затылок, — лично я не видел его очень много лет, но не думаю, что Витальф когда-либо откажется от такой фигуры, как я. Ведь игры магов бесконечны…
— Как же вы получаете от него указания? И что это за игры? Я так много слышал о них, но ничего не понял!
— Указаний не бывает. — На лице хозяина замка отразилось недоумение. — Я просто попадаю в ситуацию, где должен действовать определенным образом. Как сегодня на дороге. Что-то потянуло меня съездить в город, а почему я просидел в таверне Ворчуна так долго, никто не объяснит… Теперь точно знаю, что это было не случайно!
Хорст ощутил, как его охватывает отчаяние. Так что, и похищение холиастами, и путь на запад — все было задумано хитроумным магом? И власть его простирается даже сюда, на другой край Полуострова?
— А что до игр, — ре Стак нашарил на поясе связку ключей и потянулся к одному из сундуков, — сейчас я тебе покажу…
Забренчал замок, проскрипели давно не смазанные петли, и Хорст с изумлением уставился на большую деревянную шкатулку, извлеченную из недр сундука. С обеих сторон она была раскрашена в алую и белую клетку.
— Знаешь, чего это такое? — поинтересовался благородный Гейдар, раскрывая шкатулку.
— Нет, — честно ответил Хорст.
— Хнефатафл, игра князей. — Разложенная шкатулка образовала ровную клетчатую поверхность, а высыпанные из нее непонятные штуковины оказались фигурками, искусно выточенными из китовой кости и какого-то темного, не знакомого Хорсту материала. — Вот, смотри…
Статуэтки встали напротив друг друга, белые с одной стороны, темные — с другой. Хорст как завороженный смотрел на фигурки воинов, у которых можно было различить каждое колечко на кольчугах, на корабли с гордо раздутыми парусами. На всадников и служителей, князей в коронах…
Хнефатафл был самой чудесной вещью, которую он когда-либо видел в жизни.