Улан: Танец на лезвии клинка. Наследие предков. Венедская держава. Небо славян - Василий Сергеевич Панфилов

спросил он. – Мы что, договор заключали с Францией? Нет… Постараются ли они обмануть нас? Безусловно – проверено временем… Да ещё и Ребель – чокнутый фанатик, считающий, что всех королей нужно убивать… Так что пусть воюют, а мы будет руководствоваться английской тактикой – пожинать плоды чужих побед.

Морской конунг смущённо отвёл глаза…

– Я это… вчера…

– Да вижу, – ворчливо ответил отец, – что ты «это». Что отмечали-то?

– Повышение Ганса Большого, я ему патент подписал. Ну а поскольку его сын – мой крестник, то и вот…

– Ладно уж, крестильщик… иди.

В мае 1796 года, воспользовавшись тем, что английская армия завязла в многочисленных противостояниях с французами, легионы империи внезапным броском захватили Нидерланды. Каких-либо серьёзных боёв просто не было, бюргеры не успели вовремя отреагировать.

Звучит странно, но такова обратная сторона оголтелой масонской пропаганды: обыватели были твёрдо уверены, что Рюген «не посмеет». Частично надежда была на весьма сомнительный, ими же попранный нейтралитет, частично – на Британию, с коей Нидерланды связывали давние торговые и родственные связи.

Вялые попытки сопротивления в уже захваченных провинциях пресекались максимально жёстко – виселицами. Поскольку при этом не было сопутствующих грабежей и насилия, жители достаточно быстро успокоились. Протестантская этика: если завоеватель не лезет к тебе в кошелёк, религию и постель (именно в такой последовательности), то зачем сопротивляться?

Вообще, захват Нидерландов, где главную роль сыграл командующий легионами, однорукий Фёдор Головин, прошёл на удивление буднично[514]. В мае начались боевые действия, а к середине июня Нидерланды были не только полностью захвачены, но и «умиротворены», прекратив военное сопротивление как таковое.

Какая-то часть моряков ушла в Британию вместе с пассажирами, составив Вспомогательный британский флот. Но поскольку они выполняли аналогичные функции и при «нейтралитете», то император не слишком расстроился…

– Да, скверно, конечно, – сказал он Богуславу, с которым и обсуждал сложившуюся ситуацию в кабинете Штральзундского дворца, – но куда деваться-то? Нейтралитет их… сам знаешь.

– Да уж знаю, – недовольно прогудел сын, не отрываясь от кружки с кофе, – сталкивался! Сколько раз было, когда они припасы доставляли нашим врагам или даже десант перевозили. Плохо, конечно… Но я думал, что больше к Георгу уйдет.

Рюген философски пожал плечами и откинулся на спинку кресла, обитого шкурой собственноручно добытого медведя.

– Ушли те, кто с англами был тесно связан…

– Да таких там каждый первый! – запальчиво воскликнул наследник.

– Не скажи… Те, кто очень уж тесно связан, уехали ещё раньше. Сейчас же большинство присматривается к новым реалиям. Вот сам посуди: Георгу путь в Индию перекрыт, и большей части доходов он лишился. С продовольствием у него тоже не слишком хорошо, да с припасами для кораблей. И тут мы – пусть тоже не всё гладко и проиграть можем… Можем-можем… Но, в отличие от Англии, мы даже проиграв, останемся на сегодняшних позициях. Разве что потеснимся чутка. Но Венедия, Норвегия, Дания, Швеция, большая часть земель германских – всё равно нашими останутся, в любом случае. Так что о переходе под покровительство Померанского дома там сейчас многие думают. Тем более что масоны-то по большей части уехали, и пропаганда резко прекратилась.

На деле ситуация в Нидерландах оказалась не настолько гладкой, как хотелось: если открытого сопротивления там не оказывали, то диверсии пошли одна за одной. Горели склады с продовольствием, канатами и парусиной, верфи, легионеров травили в трактирах, взрывали… Ведомство Юргена буквально сбивалось с ног, и результаты были. Диверсантов практически всегда вылавливали, и по большей части ещё до совершения диверсий.

Как и ожидалось, масоны и прочие тайные организации были весьма густо замешаны в этом. «Всплыла» масса «спящих агентов»; были обыкновенные уголовники, польстившиеся на вознаграждение; были диверсии из-за шантажа близких; были «потеряшки» со сломанным сознанием, плохо понимавшие происходящее. Ну да последнее – явление не новое – «шалости» с изменённым сознанием и психологической обработкой были известны со времён едва ли не допотопных. Во всяком случае, византийским спецслужбам, исмаилитам, иезуитам и прочим серьёзным организациям, включая масонов, иллюминатов, розенкрейцеров и прочую нечисть.

Их гребли сотнями, стараясь проводить затем открытые суды – по возможности, поскольку обращение с ними было самое жёсткое и пытки применялись только так. Нидерланды бурлили: подробности во время судов всплывали порой такие пикантные… Граждане обсуждали, шумели, и потихонечку многие становились на сторону Померанского дома. Не полностью, разумеется, но отношение к завоевателям стало более лояльным.

Но несмотря на захват территории, полноценной победы, в общем-то, не получилось. Из-за постоянных диверсий, облав и весьма вероятных английских десантов пришлось оставить легионы, обеспечивая какой-то порядок.

Глава шестая

В Англии формировался эмигрантский корпус под предводительством принца Конде, причём скрывать, что он нужен для десанта во Францию, англичане уже перестали. Французских эмигрантов в английских войсках вообще было на удивление много. Так, в корпусе Конде уже набралось свыше двенадцати тысяч человек, и набор шёл полным ходом. Были и отдельные роты, батальоны и даже полки, не имеющие никакого отношения к Конде – у эмигрантов были свои, достаточно серьёзные разногласия. Вдобавок многие французы записывались в обычную английскую армию.

Нельзя сказать, что большая часть эмигрантов принадлежала к дворянству: хватало и горожан, крестьян, торговцев… Революция прошлась по стране паровым катком, и обиженных было много. Так уж сложилось, что «мстители» уезжали по большей части в Англию, «патриоты» – в колонии, а «мирные» – в империю.

Беда Франции была в том, что у неё не оказалось сильного, а главное – умного лидера. Да, герцог Померанский «помог» немного, но, откровенно говоря, помощь была не слишком нужна – вожди Революции были теми ещё пауками… Сейчас управление перехватил Ребель, но аналитики уверенно говорили – не удержится. Если не помочь.

Сейчас, пока французы понимают необходимость навести хоть какой-то порядок, его терпят, но потом… Энергичный, но ограниченный, совершенно не гибкий, а главное – не слишком умный. Вождём он стал скорее по воле случая, чем благодаря личным качествам. Ну и происхождение… Крещёный еврей-антисемит, активно вмешивающийся в дела христианских церквей… Не лучший кандидат.

Но пока справлялся, были даже кое-какие успехи. Так, начали наводить порядок в армии и флоте, в казначействе и интендантстве. Возрождалась промышленность…

– Беда в том, сир… Точнее, я не правильно выразился, – поправился Людвиг ван Эйк, занимающийся Ребелем. – Беда Франции и наше счастье в том, что порядок там наводится виселицами, пытками и расстрелами. На какое-то время такие меры будут весьма действенны, но потом…