Кольцо нибелунгов - Валерий Воскобойников

А вассалы ее со своими дружинами, приглашенные на пир, продолжали прибывать – на кораблях и верхом.

И уже понятно было, что гостям в Изенштайне не поместиться, они толклись повсюду. На поле, где недавно состязались король с королевой, для них спешно расставляли шатры.

– Ты видишь сама, что нам надо скорей отправляться в твое королевство, в Бургундию, – объявил Гунтер. – Это прежде оно было только моим.

– Согласна, но кого мне оставить вместо себя? – нерешительно спросила Брюнхильда.

– Верного и разумного. Или нет у тебя такого человека?

– Оставлю своего дядю. Но перед тем как отплыть, хотела бы я наградить всех вассалов за верную службу. А также и твоих воинов, тех, кого привел Зигфрид. Дай мне своего человека.

– Поручим Данкварту. Он и храбр, и честен. – И король подозвал Данкварта.

– Вручаю вам ключи от казны. Наградите от меня своих и моих людей. – Брюнхильда протянула несколько тяжелых ключей на стальной цепочке.

И пока на следующий день продолжался пир, Данкварт одаривал всех подходящих золотыми и серебряными чашами, драгоценными камнями, украшениями.

– От имени нашей королевы! – говорил он каждому радостно. – Щедрей ее нет человека на свете!

– Не слишком ли молод этот ваш Данкварт? – спросила озабоченно королева, увидев, как люди отходят от него со счастливым изумлением на лицах, унося полные пригоршни и шлемы драгоценностей. – Он опустошил уже несколько сундуков! Те, что нажиты мной и моим отцом. Пожалуй, он неопытен в таких делах, и я заберу у него ключи назад, иначе стану сама беднее последней бродяжки.

– Пусть не тревожит вас эта забота! – попробовал вступиться за брата Хаген. – В Вормсе у вас будет множество сундуков с каменьями, золотом и серебром, дорогие шелка и меха – всего у нас вдосталь.

– Но я хочу взять и свою небольшую казну, чтобы одаривать новых родных и друзей.

Ключи у Данкварта забрали, и несколько дев, самых верных из свиты Брюнхильды, стали перекладывать ценности в ее дорожные сундуки.

А внизу, на море, под замком собралось множество кораблей. Вокруг суетились сотни людей. Одни готовили к плаванию суда для королевы со свитой, другие тащили припасы в дорогу, катили в бочках вино. Третьи подвозили по морю на лодках овес для коней. Лошадям не хватило конюшен. Большая их часть топтала луга вокруг замка.

Во дворце, тоже спешно, девы укладывали свои платья и платья королевы.

– Завтра утром мы отплываем, – объявила наконец Брюнхильда.

И окна замка, и стены крепости заполнили люди, прощавшиеся с королевой. А сколько их было на берегу! Гордых вассалов и простых воинов, ремесленников, поваров, оружейников, слуг. Их королева-дева, знаменитая воительница, уплывала с чужим королем в дальнее королевство. А вместе с ней уплывала сотня придворных девиц и дам – чьи-то дочери, сестры. Уплывали две тысячи воинов – чьи-то братья, сыны. Провожала их вся Исландия.

И пока шли корабли, натянув паруса, под скалистыми ее берегами, сверху махали им шляпами, а у кого не было ни шляпы, ни шлема – просто рукою, воины, жены, дети, старики.

Молчаливые нибелунги, погрузив своих лошадей, тоже отправились в плавание в неизвестную им Бургундию. Вслед за своим повелителем, Зигфридом.

На десятый день плавания корабли подошли к устью Рейна.

– Не пора ли послать гонца во дворец? – спросил у Гунтера Хаген. – Хорошо бы порадовать вестью, сказать, чтоб готовились к встрече.

– Хаген, ты прав! Бери дюжину воинов и скачите в Бургундию. Это добрая мысль. А лучше гонца, чем ты, не найти.

– Меня – гонцом?! – удивился Хаген. – Не важней ли мое присутствие здесь? Кому я доверю беречь и казну, и поклажу, и дам? Проси лучше Зигфрида. Он сам, добровольно, назвался твоим вассалом, пусть и исполнит приказ. К тому же, я знаю, ему бы хотелось скорее увидеть Кримхильду.

– Король, согласитесь, что я оказал вам немало услуг, но простым гонцом вы могли бы послать молодого Данкварта! – отвечал Зигфрид на просьбу Гунтера.

– Зигфрид, я же прошу именно вас, потому что знаю, как дороги вам мгновенья свидания с моею сестрой. Или вы уже не стремитесь ее увидеть? Или она не тоскует, считая каждый день, проведенный без вас? Только потому я и решаюсь просить вас о подобной услуге, а вовсе не затем, чтоб унизить.

– Я готов. С собою возьму дюжину своих нибелунгов. Что передать и кому?

– Главной вестью станете вы сами, – обрадовался король. – Матери, братьям, друзьям и сестре объявите о нашем успехе, передайте земной поклон от невесты. Ортвин, наш племянник, пусть немедля разбивает шатры на берегу и проследит, чтобы их богато убрали. И пусть отсылает послов к родне с вестью о том, что я всех приглашаю на свадьбу. И, Зигфрид, попросите Кримхильду, чтоб при встрече моей невесте выказали и уважение, и любовь.

Корабль пристал к берегу. Зигфрид свел своего Грани. Следом с другого судна сошли двенадцать воинов. Зигфрид простился со свитой, учтиво поклонился Брюнхильде и устремился в Бургундию по знакомой неширокой дороге.

Впереди двенадцати воинов, пропыленный, Зигфрид промчался в ворота Вормса и резко остановил Грани перед главным крыльцом дворца.

С крыльца бросился навстречу ему младший из королевских братьев, Гизельхер, за ним сбежал и Гернот.

– Зигфрид, вы? Почему вы один? Что с братом? Отвечайте скорее, он жив? – торопил Гизельхер.

А по городу поползла, пугая жителей, печальная весть: Зигфриду удалось вырваться лишь одному. Король, остальные – то ли погибли, то ли в плену.

Но ее обгоняла уже весть другая, добрая: король успешно сосватал в дальней стране богатыршу Брюнхильду, победил ее во всех состязаниях и вместе с невестой на днях прибывает в столицу.

* * *

– Матушка! Зигфрид у нас во дворце. Я только что видела, как он промчался на своем Грани. Но был он так запылен, таким измученным было его лицо! И я боюсь, не принес ли он дурную весть.

Королева Ута какой уж день была нездорова. Но Кримхильда не удержалась, вбежала к ней и тут же заплакала:

– Я боюсь! Я боюсь за Гунтера и за Зигфрида тоже!

– Успокойся, дочь. Пока ты ничего не узнала. И не дело показывать подданным свои слезы, даже если на то есть причина. Станешь королевой – всегда помни об этом.

– Я не стану, не стану теперь королевой! Гизельхер сказал мне: отправляясь в путь, Гунтер поклялся, что если Зигфрид поможет ему удачно жениться, то в день возвращенья он, Гунтер, соединит меня с Зигфридом.