Одно сердце на двоих - Александр Тамоников

— Удачи!

В пятницу утром Галдин провел обычные процедуры с Дуневичем. Потом он встретился с Марией Алексеевной и коротко поговорил с ней, но не узнал ничего нового.

После этого Галдин решил позвонить участковому. Тот передал сигнал отсрочки вызова. Видимо, он был на докладе у Гвоздева.

Тогда Вадим набрал другой номер.

Послышались длинные гудки, затем раздраженное:

— Да?!

— Привет, Снегирь!

Тон абонента сразу изменился:

— А, это ты, Вадим. Здравствуй.

— Как проводишь отпуск?

— В гробу я его видел!

— Почему?

— При встрече объясню.

— С Людмилой, что ли, поругался?

— Сказал же, при встрече. У тебя как? Природа, свежий воздух, шашлычки под водочку и, конечно же, очередная пассия?

Галдин вздохнул и ответил:

— Нет, Сеня, все гораздо прозаичнее. У меня тут война намечается.

— Не понял.

— Местный бизнесмен, который подмял под себя весь район, изуродовал моего друга. Он теперь на коляске. А его сестру этот подонок забрал к себе в качестве наложницы.

— Погоди, Вадим. Ты ничего не путаешь? Это произошло у нас в России или где-то на Востоке?

— В России, Сеня, в самом ее центре.

— И такой беспредел?

— Считаешь, я обманываю?

— Да, дела. Ты решил освободить девушку?

— Конечно. И наказать тут кое-кого, в первую очередь этого самого бизнесмена.

— Понятно. Веселое дельце.

— Да куда уж веселей. Вот только, Сеня, одному мне не справиться. Объект слишком плотно прикрыт.

— Почему одному? А наши парни? — воскликнул Снегирев.

— Парни в отпуске или при исполнении.

— Ладно, а я?

— Так ты же тоже в отпуске.

— Считай, что уже нет. Говори, как к тебе добраться.

— Ты решил приехать?

— Собственного самолета или вертушки у меня, к сожалению, нет, Вадим. По воздуху, конечно, получилось бы быстрее.

Галдин почувствовал, как теплая волна благодарности наполняла его тело.

— А как Людмила? — спросил он.

— Нормально. Договорюсь. А ты Серданову о ситуации не докладывал?

— Только вчера думал об этом. Ему-то какое дело до проблем какой-то деревни?

— Неужели ты командира не знаешь?

— Пока решил обойтись без его помощи. Нужно провести разведку, а для этого мне требуется напарник.

— Так говори, как доехать. Я переговорю с Людмилой, соберусь и двину к тебе.

— Ты сейчас где?

— Да на даче своей, чтоб ей пусто было.

— Указываю маршрут от Москвы, от нашей базы.

— Давай. Я включил диктофон.

Галдин сообщил другу, как проехать в Чернуху, минуя поместье Сухобокова.

— Чернуха, говоришь. Там сейчас реально грязь? У меня не внедорожник. Как бы я на своей тачке не залез по самые помидоры.

— Залезешь, позвонишь по закрытому каналу. Учти, от Переславля все переговоры вести только по специальному аппарату. Людмиле скажи, чтобы не ругалась на меня. А если будет против, не настаивай, оставайся с ней. Я кого-нибудь другого попытаюсь выцепить.

— Считай, эта тема закрыта. Значит, мне предстоит проехать чуть более двухсот верст по асфальту, а затем по лесной дороге еще с десяток, так?

— Примерно.

Снегирев подумал и сказал:

— Если выеду в десять часов, не попаду в большую пробку и не застряну в твоей чаще, то часам в шести вечера буду у тебя.

— Как подойдешь к населенному пункту, к деревне не выезжай, свяжись со мной. В Чернухе надо появиться как стемнеет, не раньше. Я пока подберу место для стоянки твоей машины.

— Она что, не пригодится?

— У однокурсника есть «Нива», у меня — «Рено», который выделил Серданов. На двоих более чем достаточно.

— «Нива» — это хорошо, на ней везде можно проскочить. Если знать, как ехать.

— «Рено» не хуже.

— Тоже нашел внедорожник.

— Ты позвони, как решишь вопрос с Людмилой.

— Это тебя не касается. Позвоню, когда буду поблизости.

— Добро. Спасибо тебе, Сеня!

— Это тебе спасибо, Вадим.

— Мне-то за что?

— К жизни настоящей вернул. Слушай, может, мне стоит заехать в центр да обрисовать Серданову обстановку?

— Нет. Сначала попробуем сами. Будет нужна поддержка, всегда сможем обратиться к командиру.

— Как скажешь. До связи!

— До связи!

Галдин выключил телефон, услышал сзади какой-то скрежет и поскуливание Султана. Он обернулся и увидел, что Дуневич попробовал сам выехать из дома. Пес пытался остановить его, явно предчувствовал нехорошую развязку этой затеи. Коляска свалилась бы с крыльца, если бы колесо не попало в щель у косяка.

— С ума сошел? — воскликнул Галдин и бросился к товарищу.

— Да вот попробовал сам, — виновато проговорил Вячеслав.

— Сам. А не подумал, что свалился бы с кресла и ударился бы своей дурной башкой о ступени или об землю?

— Рассчитывал потихоньку спуститься.

— Ты вот что. Дай слово, что больше никогда не повторишь подобной попытки. Или я прикажу Султану не выпускать тебя даже в сени. Поверь мне, он так и сделает.

— Слово.

— Ладно. Давай-ка я тебя выкачу. — Галдин спустил коляску с инвалидом на помятую траву.

Вячеслав закурил и сказал:

— Тошно мне, Вадим!

— Не налью. Только вечером перед ужином пятьдесят капель.

— Да не о том я. Не хочу водку. Тошно мне от бессилия. Вот ты что-то делаешь, участковый тоже вовсю суетится. Вы хотите вытащить из поганых лап Сухобокова мою сестру. А я сиднем сижу на этом проклятом кресле.

— Лучше было бы, если бы ты лежал недвижимый, полностью парализованный?

— Нет, конечно. Звонил кому?

— Товарищу по отряду. Мне нужен напарник.

— Товарищ твой тоже в отпуске?

— Да. Но что-то там у него не пошло. Он с радостью согласился помочь мне и уже сегодня должен подъехать. Я хотел у тебя узнать, его «Хендай» по лесной дороге пройдет?

— Если снова дождь не вдарит.

— А тот, который был, не затопил дорогу?