Эфиррия - Василина Лебедева

— Кэри, как ты думаешь, — начала она вечером следующего дня. Вдохнула побольше воздуха и выложила новость, которую рассказала ей нянечка.

Камеристка слушала внимательно, не перебивала, а когда Эвелина закончила и выжидательно посмотрела на неё, начала задавать вопросы и в конце вынесла свой вердикт:

— Вы уж простите, может я что-то с незнания и необразованности не так мыслю, но мне кажется, что мужу новость пока говорить не стоит. Ну а вдруг откажут вам? Или придёт письмецо с ответом — ждите три или более месяцев? Или вас одну пригласят для обследования.

Эвелина вскочила на ноги и начала метаться по спальне:

— Я хотела ему сказать, но потом… — начала она нервно, остановилась: — Думаешь смолчать пока?

— Уверена, — с убеждением кивнула Кэри. — Вы письмецо-то напишите, а я снесу на пункт приёма, отправлю его. А вот как ответ получите, так сразу же мужу и расскажете.

Совет камеристки Эвелине показался самым мудрым решением в сложившейся ситуации, и уже на следующий день она вручила Кэри запечатанный конверт:

— Вот, отнеси на пункт и приплати за срочность отправки, — указала камеристке.

— Всё у вас обязательно получится, — с воодушевлением поддержала Кэри Эвелину, пряча конверт в карман.

Тем же вечером письмо Эвелины едва не смяла рука её свекрови.

— Вот же дрянь! — процедила она сквозь зубы.

Трэя Бенедикта срочно отправилась на встречу, на которой показала письмо своей невестки, при этом злобно шипя:

— Эта мерзавка… Благостные, а что бы случилось, если её камеристка не принесла мне этого послания? Ты представляешь — чем могла бы обернуться затея этой гадины!? Поехала бы в этот центр, без прислуги, без людей верных нам! И всё, нет возможности опаивать её противозачаточным, а без настойки, этой твари никакого лечения и не нужно!

— Бенедикта, — осадил её спокойный женский голос: — не мельтеши и сядь. Даже это мы можем обернуть в свою пользу.

— Но как? — всплеснула руками свекровь Эвелины. — Если она не дождётся ответа из этого центра, то отправит ещё одно письмо и скорее всего сама. Расскажет Кристэну… — Бенедикта зажмурилась, когда представила, что её сын узнает о перспективе зачать ребёнка с ненавистной невесткой и ей стало плохо до такой степени, что внутренности скрутило до тошноты.

— Рано, конечно, — задумчиво проговорила собеседница Бенедикты. — Я не хотела начинать радикальных действий до начала предвыборной гонки, но ты права — ситуация складывается не очень приятная.

Женщина постучала ногтями по столешнице, обдумывая план действий, усмехнулась и уже с улыбкой посмотрела на Бенедикту:

— Слушай меня внимательно. Мы подстроим события так, что и ты, моя дорогая, и конечно я — обе останемся довольны результатом. Как там зовут прихвостня твоей невестки?

— Вистар, — ответила Бенедикта скривившись.

— Так вот — надо узнать — где в данный момент он находится, и отслеживать его перемещения. А далее мы подгадаем момент, когда твой сын соберётся на очередное задание и…

Дни летели, сменяя друг друга и вот уже за окном осень, наступающая на пятки лету, вошла в свою силу. Швыряла в окна упругие струи промозглого дождя, срывала с деревьев их яркий наряд, оголяла, оставляя цепляться за хмурое небо голыми ветвями.

Эвелина, продрогнув по дороге домой, зябко передёрнула плечами, когда вошла в холл особняка. Скинула на руки подоспевшему лакею пальто и узнав, что Кристэн домой ещё не вернулся, уныло направилась в свои покои.

У неё в последнее время сложился своеобразный ритуал. Каждый вечер увидев камеристку, она спрашивала об ответе из центра, а вот ответ только и слышала, что сокрушённый вздох и ответ: «Увы, трэя, не пришла весточка».

Ожидание сводило с ума, и Эвелина уже несколько раз порывалась рассказать Кристэну о центре, либо послать повторный запрос, но Кэри уговаривала подождать.

Нянюшка не одобряла молчание Эвелины, упорно настаивала открыться Кристэну, но все её доводы разбивались об стену упрямства воспитанницы: «Ну и какой смысл ему сейчас об этом рассказывать? — спрашивала она. — Неизвестно — когда придёт ответ из центра и придёт ли вообще! А когда уж письмо будет у меня в руках, вот тогда…»

Вот и в этот раз, Эвелина вызвала камеристку, ожидая увидеть покачивание головы на набивший оскомину вопрос, как Кэри сверкнула улыбкой и вдруг, как волшебник, вытащила из кармана конверт:

— Сегодня днём пришло, — успела сказать прислужница, как услышала радостный визг Эвелины:

— Да! Да, наконец-то!

Девушка подскочила к камеристке и выдернула из её руки долгожданную весточку. Трясущимися руками вскрыла конверт, торопливо пробежала глазами по строчкам и озадаченно посмотрела на камеристку.

— Что там? — нетерпеливо спросила Кэри, пока Эвелина перечитывала написанное ещё раз.

— Пишут, что я должна прибыть в город Зинцербург для дополнительного обследования. Написано, что только я должна пройти осмотр и сдать дополнительные анализы. Результаты обследования Кристэна они считают полными, а вот мои нет, — Эвелина, нахмурившись, села в кресло.

— Ну так значит — надо ехать! — решительно заявила Кэри.

— Да, кончено, — протянула Эвелина. — Но сначала я поговорю с Кристэном и…

— Нет! — вдруг едва ли не выкрикнула камеристка и Эвелина вскинула на неё удивлённый взгляд. — Я хотела сказать, — забегала глазами Кэри: — что вам бы сначала съездить, всё разузнать. А потом вы расскажете мужу сразу обо всём. Понимаете? Сейчас-то у вас неопределённость.

— Ты права, — задумчиво кивнула Эвелина. — И обследование пройду и расспрошу всё об этом центре, условиях и прочем. Вот тогда Кристэну и расскажу обо всём. Только вот как мне поехать, чтобы он не узнал? — озадачилась девушка, на что услышала совет:

— А вы не торопитесь. Время-то у вас есть, а решение найдётся.

Эвелина могла только подивиться проницательности своей камеристки, потому как даже придумывать ничего не пришлось. Этим же вечером, когда Кристэн вернулся домой, сообщил, что на следующий день вынужден уехать на очередное служебное задание. Эвелина едва сдержала вздох облегчения услышав новость, едва не улыбнулась от мысли, что ей не придётся изворачиваться, что-то выдумывать, чтобы поехать на обследование. Но это было лишь мимолётное чувство, потому как сердце тотчас кольнула грусть предстоящего расставания.

— И надолго? — тихо спросила, заглядывая в любимые, тёмные как ночь глаза.

— Увы, дорогая, на твой вопрос не могу ответить. На месте уже будет видно, потому как зачастую данные о разрывах не соответствуют отчётам…

Кристэн притянул супругу к себе, обнял, нежа лаской и любовью, которой хотел окутать её всю.

А ночью они страстно и в то же время нежно любили друг друга, одаривали сумасшедшими поцелуями и задыхались от острейшего наслаждения.