Арктика-2020 - Петр Заспа

– Почему?

– Нил, я бы не хотел об этом. За те последние дни мне откровенно стыдно.

– Кирилл, мы ведь договорились – начистоту!

– Да понимаешь, Нил, мы ведь русские чуть что, так сразу бросаемся к нашему испытанному лекарству. Вот и я, когда жена бросила, так тут же потянулся к стакану. Ну и началось… выговоры, предупреждения, все от меня отвернулись, от полётов отстранили. А когда пришла мысль к вам сбежать, уже было поздно.

Баррет недовольно пробарабанил пальцами по столу:

– Жаль. Очень жаль, что все хорошие мысли к нам всегда приходят, когда уже поздно. А почему ты выбрал катер? Да ещё такой утлый? Кирилл, я видел разведснимки твоего аэродрома. В Нагурском причал усеян катерами, и многие выглядят надёжней этого?

– Этот стоял в дежурстве. А значит, полностью заправлен, исправный и проверен.

– Да, да, ты писал об этом. Кстати, с тем матросом и мичманом, на которых ты напал, всё в порядке.

– Мне это безразлично.

– Конечно, как скажешь. Но, Кирилл, зачем заложник? Своими действиями ты подставился под статью о терроризме! А у нас одно это слово наводит ужас на законников. Даже я, твой друг, не знаю, как смыть с тебя такое пятно? Нам придётся постараться.

– Он был моей гарантией, что я смогу к вам доплыть. Нил, не будь заложника, по моему следу послали бы вертолёт и без угрызений совести расстреляли с воздуха.

– А что, погони не было?

– Может, и была, но я их всех перехитрил. Наверняка они решили, что я поплыву на юг к Надежде. Этим путём море чистое, и можно встретить норвежский корабль. Но я взял курс северней, к Белому. Так хоть и длиннее, и опаснее, но надёжней. Пару раз я чуть не пропорол днище о льдину, но зато я здесь.

– А что, этот заложник какая-то важная шишка?

– Не знаю. Он весь путь трясся и скулил, как ему страшно. Нефтяник с «Заразломной», а кто он, я не вникал.

– Ты отважный парень, Кирилл, но одного я не могу понять – как такой смелый, отчаянный герой, лётчик, капитан и вдруг сломался из-за развода с женой? Ну был бы ты вцепившимся в юбку слюнтяем, было бы всё логично. Но ты?..

– Скорее, это было поводом. Последней каплей. А в глубине души я давно хотел переметнуться, да боялся себе в этом признаться.

– Угу… – промычал Баррет. – Понимаю. Желание свободы, демократии и всякая такая чушь. Не повторяйся, я это уже слышал не раз. Твои вещи? – англичанин вывернул содержимое коробки на стол.

– Мои!

Кирилл отшвырнул пальцем часы, пару сторублёвых купюр, оставил без внимания телефон, брелок с ключами, но увидев электронную сигарету, схватил, как путник в пустыне хватает стакан с водой.

– Я возьму? Как же мне эти дни её не хватало! И картридж тоже заберу. Я его специально зарядил. Как знал.

Баррет забрал у него из рук блестящий цилиндр с мундштуком и прозрачной колбой на конце, поднёс к глазам, покачал уровнем жидкости, повертел со всех сторон и вернул:

– Помогает?

– Ещё как помогает. Хочу избавиться от вредной привычки, но пока что без этой штуки никак.

– Вижу, Кирилл, что ты решил кардинально изменить свою жизнь. Начиная с мелочей и заканчивая глобальными переменами, – Баррет обернулся к Доккену и поучительно заметил, перейдя на английский: – Заметьте, Ларс, даже русский понимает вред курения. Кстати, вы проверили все эти вещи?

– И даже составил описание. Часы у него интересные. Много чего показывают – высоту, давление, барограмму погоды. Если бы не на русском, я бы их оставил себе.

– А электронную сигарету проверили?

– Да, проверил. Разобрал, собрал и даже попробовал покурить. Дерьмо все эти электронные игрушки, скажу я вам! Настоящую сигарету не заменяют. Ни аромата, ни крепости, один бесполезный пар.

– Как ты представляешь свою дальнейшую жизнь? – теперь Баррет снова переключился на Каткова.

– Тебе виднее, Нил, но мне кажется, мой поступок должны оценить.

– Вот как?

– Ты же сам сказал, что восхищаешься моим подвигом? Может, найдётся ещё кто-то в вашей верхушке, кто захочет меня отметить?

– Чего же ты хочешь? – не удержался от улыбки Баррет. – Орден? Или аудиенцию у королевского семейства? Я уже тебе говорил – чтобы что-то взять, нужно что-то дать взамен. Но пока что я не вижу от тебя никакой пользы!

– А мой опыт? Он может вам пригодиться. Я опытный лётчик! Я могу переучиться на ваши истребители и защищать небо Англии.

– Что?! – на этот раз Баррет сорвался на гомерический хохот. – Ты сам-то хоть понял, что сейчас сказал? Кирилл, у Англии достаточно своих лётчиков. И в отличие от тебя, преданных своей стране. Сегодня ты решил к нам, а завтра захочешь домой и ради того, чтобы тебя простили, угонишь наш «Тайфун»? А может, ты для этого и приплыл? Связал несчастного нефтяника, угнал катер, теперь сидишь здесь перед нами и как говорят у вас в России – пудришь мозги, а сам нацелился на наш «Тайфун»?

Катков едва слышно матюгнулся одними губами, потупился, разглядывая узоры на полу, затем вздохнул:

– Ладно, проехали. Делайте со мной что хотите, только не отдавайте обратно.

– А это тоже ещё нужно заслужить! Другой раз даже между врагами бывают добрые жесты. Мы вернём тебя русским, а взамен попросим нашего провалившегося резидента. Так что ты уж постарайся. Подумай над тем, чем ещё можешь нам помочь?

– Не знаю… – окончательно замкнулся в себе Кирилл. – Я рассчитывал быть вам полезен как лётчик, а там сами решайте.

Баррет его не торопил, ничуть не смущаясь возникшего молчания. Навалился спиной на скрипнувшее кресло, легко поигрывая пальцами по раскрытому блокноту, долго и пристально разглядывал подёргивающийся нерв на скуле Каткова и вдруг звонко грохнул ладонью по столу:

– Купился?! Ха-ха-ха, Кирилл, вижу, что купился!

– Это была шутка? Нил, у нас за такие шутки…

– Да будет тебе – мы же друзья, а с друзьями так не поступают. Лучше давай вместе подумаем над тем, что нам с тобой делать дальше? Чтобы лучше это понять – составим твой портрет, – Баррет ювелирно, двумя пальцами, выудил из нагрудного кармана крохотный диктофон и положил перед Катковым. – Расскажи мне о себе. С самого детства. Вспомни первую учительницу, затем первое свидание и как её звали, когда попробовал свой первый стакан вина, где проводил лето? Смелей, Кирилл, мне интересно всё. От твоего зачаточного невнятного мычания до сегодняшнего дня.

– Нил, на это уйдёт уйма времени!

– А ты куда-то торопишься?

Ларс недоверчиво посмотрел на панель переводчика, затем на Баррета. На этот раз уже и он был готов поверить, что англичанин большой шутник и данное представление не что иное, как розыгрыш. Но судя по тому, как Баррет весь обратился во внимание – не тут-то было. Англичанин действительно собирался выслушивать русского, как тот проводил время в школе?! Ларс откровенно зевнул. Скучающе повертел головой, покосился на пачку сигарет, на мерцающий огоньком диктофон, но Нил Баррет никак не отреагировал на его страдания. Тогда Ларс решительно встал, выключил переводчик и, воткнув в рот сигарету, вышел за дверь. Детские воспоминания русского? Это уж увольте! Это без него.