Хайди - Йоханна Спири

удачно сойдутся две вещи – например, новое побуждение к учёбе и новый метод обучения, – и обе не во вред, господин Кандидат. Давайте порадуемся, что ребёнок так продвинулся, и будем надеяться на дальнейший успех.

С этими словами она проводила господина Кандидата за дверь и быстро направилась в учебную комнату, чтобы самой удостовериться в радостном известии. И правда, Хайди сидела рядом с Кларой и читала ей вслух историю, с большим удивлением и пылом погружаясь в новый мир, который ей открылся. Из чёрных буковок перед ней вдруг представали люди, волнующие сердце события, жизнь, наконец. В тот же вечер, когда садились за стол, Хайди увидела на своей тарелке большую книгу с красивыми картинками. Она вопросительно взглянула на бабуню, и та ласково кивнула:

– Да-да, теперь она твоя.

– Насовсем? Даже если я уеду домой? – спросила Хайди, разрумянившись от радости.

– Конечно, насовсем! – заверила бабуня. – Завтра же начнём её читать.

– Но ты не уедешь домой, останься ещё хотя бы на несколько лет, Хайди, – запротестовала Клара. – Когда бабуня опять уедет, ты тем более должна остаться со мной.

Перед сном в своей комнате Хайди не могла удержаться и раскрыла книгу, и с этого дня её любимым занятием стало снова и снова перечитывать истории с красивыми цветными картинками. Если вечером бабуня говорила: «А сейчас Хайди почитает нам вслух», ребёнок был счастлив, ведь теперь чтение давалось ей легко, и, когда она читала рассказы вслух, они казались ей ещё лучше и понятнее, а бабуня потом ещё многое поясняла и что-то рассказывала в дополнение к истории.

Больше всего Хайди любила рассматривать на картинке зелёный луг и пастуха посреди стада. Пастух стоял, довольный, опираясь на свой посох, ведь он пас тучные стада своего отца и ходил за резвыми овцами и козами, потому что это было ему в радость. Но далее следовала картинка, где пастух, покинув родительский дом, был на чужбине, и там ему приходилось пасти свиней, и он исхудал оттого, что питался виноградным жмыхом. И на картинке уже и солнце было тусклым, и страна была туманная и облачная. Но дальше к этой истории приводилась ещё одна картинка: старый отец вышел из дома и с распростёртыми объятиями бежал навстречу вернувшемуся раскаявшемуся сыну, чтобы принять его, ужасно исхудавшего, одетого в лохмотья. Это была самая любимая история, которую Хайди перечитывала чаще остальных – и вслух, и про себя, – и она всегда с нетерпением ждала новых объяснений и дополнений, которые бабуня добавляла к этой истории. Но в книге были и другие интересные истории, и за их чтением и разглядыванием картинок дни пролетали очень быстро, и уже приближалось время, которое бабуня назначила к своему отъезду.

Хайди, с одной стороны, находит, с другой – теряет

До конца своего пребывания во Франкфурте бабуня каждый день после обеда подсаживалась к Кларе, которая ложилась отдыхать, а фройляйн Роттенмайер незаметно исчезала, видимо нуждаясь в покое. Но уже через пять минут бабуня снова была на ногах и призывала Хайди к себе в комнату, разговаривала с ней и всячески занимала её и развлекала. У бабуни были хорошенькие маленькие куклы, она показывала Хайди, как шить для них платья и передники, и Хайди незаметно научилась шить и мастерила для маленьких барышень наряды, потому что у бабуни было много всяких разноцветных лоскутков. По просьбе бабуни Хайди читала ей вслух истории; это доставляло ей самой огромное удовольствие, ведь чем больше она их читала, тем больше они ей нравились. Хайди проживала вместе с героями историй всё, что проживали они, и всякий раз, возвращаясь к ним, она радовалась новой встрече.

Но по-настоящему весёлой Хайди не бывала никогда, и глаза её не искрились радостью.

Шла последняя неделя, которую бабуня рассчитывала провести во Франкфурте. Однажды она окликнула Хайди, чтобы та зашла к ней в комнату; это было время послеобеденного сна Клары. Когда Хайди вошла со своей большой книгой под мышкой, бабуня подозвала её к себе поближе, отложила её книгу в сторону и сказала:

– Ну, скажи мне, Хайди, почему ты такая невесёлая? У тебя на сердце всё та же печаль?

– Да, – кивнула Хайди.

– А ты жаловалась Господу Богу?

– Да.

– И ты молишься каждый день, чтобы всё стало хорошо и Он вернул тебе радость?

– О нет, я уже давно не молюсь.

– Что ты говоришь, Хайди? Что я слышу от тебя? Почему ты больше не молишься?

– Это не помогает, Господь Бог не услышал меня, и я Его хорошо понимаю, – в волнении говорила Хайди. – Во Франкфурте столько людей, и, если они вечером все молятся, не может же Господь Бог услышать сразу всех. Меня Он точно не услышал.

– Почему ты так уверена в этом, Хайди?

– Я всё это время просила только об одном, несколько недель подряд, а Господь Бог так и не сделал этого.

– Так дело не пойдёт, Хайди! Ты не должна так думать! Ты же видишь, Господь Бог для всех нас добрый отец, который всегда знает, что для нас хорошо, хотя сами мы этого не знаем. А вдруг мы захотим от Него чего-то такого, что для нас плохо? Он нам этого не даст, зато даст что-то гораздо лучшее, если мы будем продолжать усердно молить Его, а не отвернёмся и не убежим, потеряв к Нему всякое доверие. Видишь ли, то, о чём ты Его просила, в настоящий момент не так хорошо для тебя. Господь Бог тебя услышал, Он может слышать всех людей разом и всех разом видит, на то Он и Господь Бог, а не человек, как ты или я. А поскольку Он хорошо знал, что для тебя хорошо, Он про себя подумал: «Да, Хайди получит однажды то, о чём просит, но лишь тогда, когда для неё это будет хорошо и когда она будет этому по-настоящему рада. Ибо, если Я сейчас сделаю для неё то, что она хочет, она потом обнаружит, что лучше бы Я не пошёл у неё на поводу, и она заплачет и скажет: “Лучше бы Господь Бог не давал мне то, о чём я просила, это оказалось совсем не так хорошо, как я думала”». Господь Бог взирает на тебя сверху и смотрит, веришь ли ты Ему и приходишь ли ты к Нему каждый день с молитвой, когда тебе чего-то недостаёт. Глядь – а ты уже убежала от Него без всякой веры, перестала молиться и совсем забыла Господа Бога. Но, видишь ли, когда человек так поступает и Господь Бог не различает больше его голоса среди молящихся, Он тоже забывает этого человека и оставляет всё так, как есть. И когда дела этого человека идут плохо и он жалуется: «Мне никто не помогает!» – то его совсем не жаль, и всякий ему скажет: «Ты же сам отвернулся от Господа Бога, который мог тебе помочь!» Этого ты хочешь, Хайди, или всё-таки хочешь вернуться к Господу Богу и просить у Него прощения за то, что от Него убежала, и потом каждый день будешь молиться и верить, что Он сделает для тебя всё, чтобы твоё сердце снова могло радоваться?

Хайди слушала очень внимательно, каждое слово бабуни доходило до её сердца, потому что ребёнок питал к ней безоговорочное доверие.

– Я сейчас же пойду и попрошу