Вольный ветер или история одного менестреля - Татьяна Засецкая

Захлопнись!!!!!!

Вежливо послав «Я» куда подальше, я подхватила Эривейла под руку и отправилась с ним к своей каюте….

— Эдегар.

— Разилак.

— Каурмень.

— Нэрхес-Теаралл.

— Лим-Араза.

— А… а… — задумался Эривейл. Вы не подумайте. Мы нормальные.

Кто бы говорил!!!!

Не обращайте внимания! Просто мы с эльфом уже три недели и два дня дурью маемся! Подумайте сами, чем могут заниматься эльф и менестрель на корабле три недели?

Ну….

Я не к тебе обращаюсь! Так вот! На первый взгляд вариантов много, но потом уже делать совершенно нечего! Вот мы и страдали с ним на пару! Правда уже два дня как мы сошли на землю Шортерского государства в одном из морских портов. Но дел не прибавилось. Вот мы и играем с ним в слова — названия городов. И Эривейл не знает больше городов на «А»! А я знаю!!! Но не скажу!

— Арилам! — воскликнул он, но под моим взглядом тут же затих.

— Было!

— Когда?

— Ты называл его три часа назад! Правда, Бес? — обратилась я к филлиасу. Тот скосил в сторону эльфа по-настоящему бесовской взгляд и утвердительно заржал. Просто Бес и Эривейл чего-то не поделили с самого начала. Не понравились они друг другу, хотя эльфы должны отлично ладить с животными.

Ага! Животных только не забудьте предупредить!!!

Это точно!

Стало темнеть и мы с эльфом решили устроить привал. Закончив все дела, я уселась на одеяло у костра и, достав лэру, собралась спеть, как вдруг из-за кустов донёсся вопль Эривейла, а потом показался и он сам, на чём свет стоит костеря Беса, который, радостно ржа, бежал вслед за эльфом, явно над ним издеваясь. Я с интересом следила за развитием событий моей «любимой мыльной оперы» под названием «Когда не нравишься животным». Эта серия по всей видимости называется «Устал — заберись на дерево и отдохни (поправка: дерево должно быть минимум столетнее и окаменевшее!!!!)». Эривейл сидел на ветке в обнимку со стволом и возмущённо орал на Беса, который пристроился внизу, оперевшись о ствол и нагло игнорируя крики моего ушастого товарища. Мне даже немного стало его жаль.

Кого — его?

Как это кого? Беса конечно! Он мой конь как ни как! А теперь ему целую ночь под деревом куковать, пока эльф оттуда не свалиться!!!

Плохая ты! Ладно! Спаси… Беса от эльфийских сапог!

Да что ему будет! Эривейл ему всё равно по башке не попадёт!

А если попадёт!

Я сказала — не попадёт, значит — не попадёт!

Хорошо! А ты не думала, что Бес чисто из вредности может эти самые немытые, грязные, ношеные месяц (прошлые кое-кто самолично утопил) сапоги сжевать, а ещё хуже съесть? У него же будет несварение желудка!!!!

Ой!

Вот тебе и ОЙ!!!

Пошла спасать Беса от эльфийских сапог!!!

Я подошла к дереву и, обозрев картину маслом, стала увещевать Бесу, что он ещё успеет достать эту ушастого паразита, который постоянно нарывается, он сможет сделать с ним всё, что только захочет (но только не жевать и не есть, и вообще в рот всякую гадость брать нельзя!!!), но только когда меня не будет рядом! Эльф слушал это все, и первое время сверху доносились возмущённые возгласы, кои я нагло игнорировала. Потом ушастик понял, что его мнение абсолютно никого не интересует, и заткнулся.

Беса я всё-таки уговорила, он согласился малька потерпеть и не доставать Эривейла, который, возмущённо косясь на меня, уселся по другую сторону костра и теперь оглядывал нанесённый ущерб.

— Тремс! — наконец не выдержал он, когда нашёл десятую (или тринадцатую?) дырку в куртке. — Твой конь меня не любит?

— Да что ты говоришь! — ехидно ответила я, вновь беря в руки лэру. — Знаешь, я как-то не заметила этого!

— Ты….

Уже начал Эривейл, но я предостерегающе провела по струнам и прикрыла глаза. Эльф проглотил тираду из непечатных выражений и ограничился только недовольным посапыванием, которое, в общем-то, быстро стихло.

У жизни есть две стороны,

Как у суток есть день, и есть ночь.

Друг другу они, как нам воздух, нужны.

Приходит одна, а другая же — прочь.

Сменяют друг друга веками они:

Бывает, мелькают до ряби в глазах,

Бывает и тянутся. Но и долгие дни,

И всё проходит, а с ними и страх.

Страх жизни, страх смерти, страх первой любви,

Страх первой ошибки и маленькой лжи.

Уйдёт всё внезапно, уйдёт в никуда,

Оставив лишь в памяти маленький след.

А жизнь мимо пройдёт, пройдут и года,

И сотрётся на веки тот памятный след.

А у жизни по-прежнему две стороны,

Как у суток есть день, и есть ночь.

Все это знают. Но знаешь лишь ты,

Как тьму обмануть, как свету помочь…

Надежду никогда не терять,

Даже если идёшь ко дну.

Нужно духом воспрять,

Даже если стоишь на краю.

Пойми, бояться будешь всегда,

Пока не ступишь в эту бездну, забыв про собственный страх.

Ты узнаешь — у жизни одна сторона,

Такая, какую ты видел в мечтах.

Запомни одно: жизнь такая,

Какой её сделал ты сам.

Даже если ты ходишь по краю,

Потом всё равно ты взлетишь к небесам…

Это была даже не песня. Я просто сложила в стихи слова мастера гнома, который не бросил меня, когда меня изгнали из Ищеек. Честно говоря, пусть я и хотела этого, я испытала ужасную боль, когда оказалась ночью перед закрытыми наглухо воротами в стены, ставшие домом за семнадцать лет. Было грустно. Я не знала, что делать. Я побрела куда глаза глядят. Так шлялась непонятно где, пока не встретила Родала — мастера гнома, с которым подружилась ещё будучи девчонкой. Он сразу меня узнал, вывел из прострации, отвёл на постоялый двор, в котором остановился, отпоил, выслушал. Он не стал меня утешать, он просто рассказал мне то, что я сама знала, но не могла поверить, он помог мне это сделать. По сути, старый мастер заменил мне отца, который от меня отказался, он принял меня такой, какая я есть, и я ему за это безгранично благодарна. И вот теперь его слова увековечены в песне. Как знать! Может они помогут кому-то ещё….

Эривейл погрустнел, он безмолвно сидел и смотрел на языки костра, а когда мелодия стиха, когда стих последний её отголосок, затерявшись в густых зарослях, он, бросив на меня какой-то слишком личный, слишком открытый, полный горечи взгляд, улёгся спать, повернувшись на другой бок. Странный он какой-то! Нервный!

На краю сознания промелькнула предостерегающая мысль о чём-то надвигающемся, но я не обратила на это внимания… А зря! Ой, как зря….