Одинокий волк Морган Чейн - Эдмонд Мур Гамильтон

Особенное впечатление на Чейна произвела гигантская арка, куда по приказу магистра Андерса была направлена группа подрывников из бригады Шверса. Там уже работало несколько таких же групп из других бригад.

Арка номер 47 располагалась прямо в океане, неподалеку от берега. Могучая дуга, сделанная из какого-то удивительно прочного бетона, поднималась в небо почти на пятьсот метров, и имела в ширину не менее двух километров. Концы арки, подкрепленные множеством дополнительных опор, уходили в синие воды на глубину в многие десятки метров.

Арка состояла фактически их семи арок, между которыми имелись просветы шириной почти в десять метров. На верхней поверхности каждой дуги располагались тысячи круглых возвышений метрового диаметра. Их назначение было совершенно непонятно.

Самым загадочным являлось изменение цвета арки. По утрам и вечерам она выглядела белоснежно белой, а днем почему-то обретала цвета радуги. Особенно ярко светилась арка в те часы, когда на небо набегали густые облака, и начинался дождь.

Гигантский мост из ниоткуда в никуда поражал воображение даже самых недалеких существ. Зачастую многие из них внезапно прекращали работу, подходили к краям арочных дуг и словно зачарованные смотрели в сторону материка. Панорама действительно выглядела завораживающей: желтые песчаные пляжи, густые зеленые леса, редкие серые скалы самых причудливых видов. Особенно впечатляли десятки храмов, видневшихся то там, то здесь среди изумрудного ковра леса.

По вечерам, когда солнце уходило в море, подрывники предпочитали уходить на противоположную сторону арки, и любоваться удивительным закатом. Золотое солнце медленно тонуло в синих водах, окрашивая западную часть неба фантастическими переливами цветов — от ярко-розового зеленого всех оттенков. Особенно красиво было, когда в момент заката в небе появлялись перистые облака.

Словно небесные корабли, они величаво плыли над угасающим солнцем, распустив по ветру свои упругие паруса.

Ночь подрывники проводили здесь же, «на объекте». С самого детства Чейн отвык любоваться звездами. Уж чего-чего, а этого добра он навидался в своей жизни под завязку! Но на Талабане и звезды выглядели иначе, чем на других планетах, и даже в открытом космосе. Особе великолепие небу придавали частные метеоритные дожди. Каждую ночь они создавали впечатление чудесного фейерверка. Трудно было поверить, что все это было создано руками природы… Да и природы ли?

Первым эту давно созревшую у многих подрывников мысль высказал, как ни странно, Даззар. Этот ювенал отличался от своих собратьев не только чрезвычайно развитым разумом, но и необычным, порою парадоксальным мышлением. Внешне он выглядел точно таким же радостным дебилом, как и его соплеменники. Но когда он раскрывал свой широкий рот, все невольно прислушивались.

На третий день пребывания команды Шверса на арке, Даззар, как обычно, сидел во время обеда на крае арки, свесив с нее длинные ноги, и, непрерывно жуя, тупо глядел на панораму Побережья. Вдруг он поднял руку и, по-идиотски ухмыльнувшись, сказал:

— А ведь красиво!

Ангорянин Итор приоткрыл еще шире раковины на своих двух плоских головах и повернул глаза-шарики в его сторону.

— Конечно, красиво, — буркнул он. — Даже ювеналу ясно!.. Прости, Даззар, это я не нарочно сказал. Просто поговорка есть такая…

Даззар спокойно кивнул.

— Я понимать… Мы, ювеналы — теперь есть дикий народ. Многие мои братья и разговаривать не уметь. Я уметь разговаривать, но плохо. Но я обязательно научиться! Когда я вернуться на родной Буррахар, то рассказать разным детям, что здесь видеть. Если бы они видеть это, они бы сразу умнеть!

Чейн, меланхолично жевавший кусок баночной ветчины, встрепенулся.

— Как это — умнеть? Даззар, не говори глупости. Да, вид на Побережье отсюда, с арки, открывается чудесный. Но не ради же этого ее создали… Пьяное небо! Уж не хочешь ли ты сказать, что эта арка специально построена, как огромная смотровая площадка?

Даззар залился идиотским смехом и энергично потер руки.

— Так я сказать! А эти штуки (он указал на круглые бетонные наплешины) — есть стулья. То есть сидения. Или насесты — ведь здесь быть птицы. Они взлетать на арку и смотреть глазами на красоту. Умные — радоваться и мыслить. Глупые — умнеть. Так я думать!

Подрывники озадаченно переглянулись. Ящероподобный миддарец по имени Цунгуг приоткрыл пасть и высунул свой синий раздвоенный язык, что у него означало презрительную улыбку.

А затем он произнес несколько шипящих фраз, состоящих почти из одних согласных

Даззар кивнул, а затем взглянул на Чейна, и сразу же стал переводить на галакто:

— Цунгуг говорить, что я есть дурак. Никто не строить такой большой арка, чтобы просто сидеть и смотреть. Цунгуг говорить, это мост. Море подняться, и затопить дорогу к мост.

Один из чораннцев, Жорх, взлетел в воздух и стал носиться в воздухе, издавая гукающие звуки. Его белая шерсть поднялась дыбом — видно, у разумного шара родилась мысль.

— Нет! — свистящим голосом пропел Жорх. — Даззар прав! На моей родной планете, в отроге Алламара, люди со Скеретха построили много рудников. Я работал на одном руднике, носил камни и бревна. У нас в лагере были люди с желтой кожей. Они называли себя джапы, и сторонились других. Даже одежду носили другую, цветную, яркую. По выходных они брали длинные мечи и устраивали между собой бои, веселя других людей.

— Джапы? — Чейн удивленно пожал плечами. — Никогда не слыхал про таких. Они что, тоже стоили арки?

— Нет! Но они заставили меня носить на большую поляну много больших камней. Я сначала не понял, зачем просто класть камни на траву. Но потом понял. Каждое утро и каждый вечер после работы джапы расстилали на траве коврики, становились на них коленями, и часами смотрели на камни. Они называли это «сад камней». А потом они посадили рядом несколько деревьев с Терры, вырыли маленький прудик, и часто любовались на все это. Остальные люди смеялись над джапами за то, что те сохранили древние обычаи своего народа.

Шар совершил в воздухе головокружительный кульбит, а затем завопил:

— Я все понял! Птицелюди тоже были как джапы. Им нравилось любоваться на море, и на Побережье. У них тоже был свой сад камней — только вместо камней они любовались на свои храмы!

Даззар взволнованно вскочил и с восторженным воплем ринулся к чораннину, чтобы дружески обнять его. Разумеется, он тут же рухнул вниз. Никто даже глазом не повел — неуклюжий ювенал падал с арки уже неоднократно.

Жорх спикировал за ним вслед и, выбросив щупальца, обвил ими длинное тело ювенала. А затем поднялся ввысь и осторожно поставил Даззара на арку.

Чейн даже не заметил этого маленького происшествия. Изумленно раскрыв глаза, он оглядывал панораму Побережья. Действительно, изящные храмы выглядели словно причудливые белые камни, разбросанные рукой великана по изумрудному ковру лесов. Стоило только бросить взгляд на них, как уже трудно было оторваться от этого завораживающего зрелища. А ведь сейчас часть храмов была уже уничтожена, а многих затопили зеленые волны леса… Как же выглядела эта панорама в далеком прошлом, когда планета еще кипела жизнью?