Милость крестной феи - Мария Заболотская

с ним, а с кем-то, прячущимся в ночной тьме. «Она злится вовсе не на меня!» — с облегчением подумал юноша, но все же про себя дал зарок помнить, что его спасительница не так уж добра и безобидна и в беседах с ней следует взвешивать каждое слово, прежде чем произнести его вслух.

— Ты… видишь кого-то? — спросил он с опаской, пытаясь уследить за быстрыми движениями ее глаз.

— Нет, — неохотно ответила Эли, вздохнув, и выражение ее лица стало прежним, простым и открытым. — Но я уверена, что они следят за мной, и только и ждут, чтобы я совершила ошибку! Ну же, не стой на месте, нам нужно торопиться!..

Она снова схватила его за руку, и если бы Ашвин мог чуть яснее видеть в темноте, озаряемой всполохами пожара, то заметил бы, что ее грязные щеки немедленно покраснели. Стоило гневу ослабеть, как в дело тут же вступала любовная магия феи — и, надо сказать, Эли начинало это порядочно раздражать. «Я как будто глупею!» — возмущенно думала она, тщетно пытаясь сосредоточиться на чем-то ином, но сердце продолжало биться как безумное от прикосновения к пальцам юноши, от мысли, что они идут рядом, что он говорит с ней… Ох, что за нелепость!..

— Кто — они? Кто за тобой следит? — Ашвин с трудом поспевал за Эли, но любопытство было сильнее страха и усталости. Лесная девочка была такой странной! То кроткая и добрая, то злее дикой кошки! За каждым произнесенным ею словом скрывалось что-то пугающее и волшебное, и Ашвин невольно вспомнил сказки, где говорилось, что обитатели волшебных лесов нередко крадут младенцев и воспитывают на свой лад.

Эли, услышав его вопрос, едва не зашипела от досады: нелегко раздражаться из-за чьей-то несообразительности — и в то же время сходить с ума от обожания!

— Да феи же! Они и их прихлебатели! — вскричала она сердито. — Им нужно, чтобы я сглупила и совершила какой-то поступок, за который потом буду себя винить до конца жизни. Они очень любят, когда людская совесть нечиста! Но я хорошо знаю волшебный народец и не поддамся на уловки…

— Ты выросла среди фей? — вновь не удержался Ашвин от вопроса, который так и жег ему язык.

— Вот еще! — от возмущения Эли поперхнулась. — Врагу не пожелаю жить с феями и терпеть их злые пакости! Меня воспитали добрые славные люди… и еще немного — лес…

— Быть может, ты дочь лесного разбойника? — продолжил расспросы Ашвин, сгорая от любопытства.

Но эти слова рассердили Эли еще больше. Вот уж чего Ашвину делать не стоило — так это сомневаться в честности ее семьи!

— Я из достойной хорошей семьи, пользующейся всеобщим уважением! И если ты хоть еще раз в этом усомнишься, Ашвин — так и знай, я утоплю тебя в болоте! — вскричала она, сверкнув глазами.

— Прости, прости! — поторопился исправиться он. — Я вовсе не хотел тебя оскорбить! Но мне хотелось бы узнать хоть что-то о тебе, о твоей семье…

— Моих родных ждет немало горя из-за меня, — сурово ответила Эли. — Твоими бедами я и подавно их награждать не собираюсь! — и, почувствовав, как пал духом Ашвин, продолжила куда мягче. — Но от своего слова я не отступаюсь и буду помогать тебе, пока жива.

— Ты спрячешь меня в лесу?

Эли вздохнула.

— Я могу провести тебя через лес самыми тайными и опасными тропами, куда ты пожелаешь, но оставаться здесь тебе нельзя. Подумай сам — разве эта жизнь для тебя?

Ашвин не стал спорить с очевидным — за беседой этой они не прошли и пары сотен шагов, но он уже пару раз споткнулся, запутался в колючих кустах, затем едва не свалился в глубокий овраг, и вздрагивал от каждого шороха, сам не зная, кого боится больше — зверя или человека.

— Так куда мне отвести тебя? — спросила Эли, и, возможно, впервые в жизни Ашвин почувствовал, что сам определяет свой путь — никогда его мнением еще не интересовались с таким вниманием и серьезностью.

— В столицу, — сказал он твердо, сам удивляясь тому, как уверенно и легко дались ему эти слова. — Если мне не дано затеряться в лесу, то я затеряюсь среди людей. Чем больше людей — тем лучше. И госпожа Клариза… она говорила, что рано или поздно мы отправимся туда. Еще в те времена, когда была верна мне…

— Столица! — повторила Эли задумчиво, но без сомнений и страха. — Хорошо, я найду дорогу!

— Ты никогда там не бывала?

— Я никогда не покидала свой дом и лес, — просто ответила Эли.

— Тебя тоже прятали от чего-то и держали взаперти? — удивился Ашвин.

— Пожалуй, что прятали, — согласилась она, чуть поразмыслив. — Но я всегда чувствовала себя свободнее ветра… до недавних пор.

— И что с тобой случилось?

— Я повстречала фею, которая хотела одарить меня особой судьбой, — ответила Эли, сразу же помрачнев.

— А твоя фея… ее можно попросить о помощи? — Ашвин сам не знал, спрашивает ли об этом всерьез или в шутку — он до сих пор не решил, как следует относиться к рассказам о волшебстве: кто знает, не безумна ли попросту лесная девочка?.. Или она вовсе не человек — и все ее слова чистая правда?..

Но Эли, выслушав его предложение, встревожилась по-настоящему.

— Нет! — воскликнула она гневно. — Не вздумай! И никогда больше не произноси подобное вслух! Они прячутся в тени и слышат каждое слово — а потом не дадут от него отказаться. И запросят такую цену, которую тебе не выплатить до конца твоих дней…

Вновь Ашвину пришлось просить прощения — он все никак не мог привыкнуть к тому, как близко к сердцу принимает Эли любое упоминание волшебных созданий.

— Я подумал, что ты умеешь с ними договариваться, — виновато сказал он. — Ведь ты постоянно говоришь о них так, будто хорошо с ними знакома!

— Знакома достаточно, чтобы никогда не просить о помощи, — отрезала Эли. — Да и чем они помогут? Феи — создания сумасбродные. Знал бы ты, какие нелепые штуки они с важным видом дарят людям!.. — она невольно пошарила в кармане, чтобы показать Ашвину осколок хрустальной туфельки в доказательство своих слов, но он давно уж