Одна из них - Катерина Ромм

– Он уезжал из города, очевидно, – пробурчала Призрак, быстро успокаиваясь. – Ну ладно, с этим мы разберёмся. Спасибо за информацию. Да уж, удивительно, как ты ещё держишься на ногах! В этих ёлочках сильный наркотик местного производства. Его маскируют под освежители воздуха, чтобы грабить народ. И для похищений… удобная штука, если подумать. – Призрак на мгновение задумалась.

Кассандра пожала плечами. Боль в запястьях она ощущала гораздо сильнее, чем действие наркотика.

– По поводу сестры… – продолжила Призрак. – Ты что, серьёзно собираешься искать её через полицию?

– Ну да…

– О Ангел! – Призрак всплеснула руками.

– Да ладно? – подал голос молчавший до этого Рофи.

– Ну хватит вам, – заступился за Кассандру Томь. И пояснил: – Местной полиции нельзя верить, они только отмывают деньги и прикрывают бандитов типа Хорна. Поэтому мы и охраняем театр сами. Здесь у всех есть такая охрана. Но понятно, что ты ничего не знаешь, ты же не из города.

– А как насчёт подумать? Если твою сестру похитили по распоряжению Роттера, то обращаться за помощью в органы, наверное, не самая гениальная идея? – спросила Призрак.

Томь и Кассандра промолчали.

– У них ничего не будет на твою сестру, – Призрак загнула большой палец. – Но они запишут твои показания и передадут их наверх, – она загнула указательный. – Тебя попросят не покидать Индувилон, и, пока ты будешь ждать, кто-то выедет за тобой. В конечном итоге ты окажешься там же, где и сестрёнка. Поможешь ты ей этим? – сложив все пальцы, Призрак показала Кассандре кукиш.

– По крайней мере, я её найду, – упрямо сказала Кассандра.

– Да уж, очень эффективно, – Рофи захлопнул книжку и подтянулся, чтобы сесть ровнее. – Я проанализировал ситуацию, но, если говорить начистоту, пока не вижу для тебя возможности быстро отыскать Мари. Надеюсь, со временем ты найдёшь способ. Однако ты кое-что можешь сделать для вашей мамы.

Кассандра мельком взглянула на Призрака, которая с явным интересом и с неожиданно тёплой и гордой улыбкой слушала мальчика.

– До нас доходили сведения, что выше по течению реки, в районе Ангоры, скрывается отряд ливьер. Его-то уж точно будет проще разыскать, чем Мари. Среди них наверняка есть травники. Я полагаю, они знают, как разбудить вашу маму.

Кассандра беспомощно развела руками, но, так как все остальные молчали и никто не собирался комментировать сказанное, пришлось спросить:

– Что ещё за… травники?

Мальчики растерянно взглянули на Призрака.

– Может быть такое, что она совсем ничего не знает? – спросил сестру Томь.

– Ну хотя бы не спрашивает, кто такие ливьеры, – хмыкнула та и указала Кассандре на стул. – Садись.

* * *

Они накормили её жидким недосоленным супом из гороха и капусты. «Я знаю, что дрянь, но картошки сейчас не достать», – сказала Призрак.

После обеда брат с сестрой отправились на дежурство, а Кассандре велели хорошенько выспаться – на широком матрасе было достаточно места для нескольких человек. Натянув на себя тончайший плед, она лежала, стараясь не шевелиться, чтобы не потревожить Рофи, но то нога чесалась, то ухо, и сон всё не шёл. И суток не прошло с тех пор, как она ушла из дома. Вчера в это время Кассандра, кажется, пила чай и вырезала из газеты адрес местного полицейского участка. Сегодня лежит в подвале кабаре в трущобах Индувилона и пытается не разбудить мальчика-калеку… Кассандре не было страшно. Только грустно и муторно на душе – от того, что рассказала Призрак, не постеснявшаяся поделиться своей историей с той же искренностью, с какой Кассандра поделилась своей.

Среди друзей и знакомых Кассандры не было тех, кто особенно пострадал во время гражданской войны, или же она об этом не догадывалась. Большинство жителей посёлка, как и её семья, были переселенцами из Поверхностного мира и перебрались в Цветочный округ уже после провозглашения Соединённой Федерации. Другие же, бывшие подданные королевства, говорили о прошлом редко и неохотно. Когда им задавали вопросы, они только пожимали плечами и отводили глаза. И постепенно их перестали расспрашивать. Мари и Кассандра выросли в мире, в котором не существовало никакой связи с Флориендейлом.

Но у Призрака эта связь была. Вой ну она не помнила, разве что чувство тревоги, опасности и последнюю бомбёжку, когда рухнул их дом и ранило маму. Однако им удалось бежать. Несколько лет они прятались и даже думали, что жизнь наладилась, когда родился Томь. Но их всё-таки раскрыли и арестовали. Призраку тогда было девять, и, рассказывая об этом Кассандре, девушка так сильно зажмурилась, что Кассандра подумала: сейчас заплачет. Но Томь сказал, что сестра не умеет плакать.

Несколько месяцев их держали в тюрьме – девочку, её маму и новорождённого брата. Приставленный к ним охранник неутомимо развлекал их несмешными историями. Он же раздобыл где-то для Призрака большую книгу сказок – это была её первая и последняя книга. Охранник делал всё, чтобы отвлечь их от мысли, что отец к ним больше не вернётся. Но разве от этой мысли можно отвлечь? Маму Призрака то и дело вызывали на допросы, иногда днём, но чаще посреди ночи. Дело было в каком-то компромиссе, вспоминала Призрак. Её родители отказывались сотрудничать с новой властью. Однажды мама разбудила девочку до рассвета и повесила ей на шею свой кулон с луком и стрелой – ничего особенного, простая железка, но она сказала, что украшение у неё от дедушки. Со следующего допроса мама не вернулась.

Детей отправили в приют, где Призрак терпеливо ждала, пока маленький Томь хотя бы чуть-чуть подрастёт. Девочка играла с кулоном, училась писать и считать, снова и снова перечитывала свою книгу сказок, но на самом деле голова её была забита мыслями о побеге и… мести. Жажда мести прошла с годами; остались лишь злость и призраки воспоминаний о холодных руках, которые трясут её, чтобы она угомонила наконец плачущего Томя, о маминых глазах после допроса, о бомбах.

Взрослая Призрак усвоила, что жизнь важнее мести, и чувство ответственности за брата и Рофи, бежавшего вместе с ними из приюта, пересилило злость. Когда-то они хотели отыскать лагерь ливьер, но Рофи повредил ноги – и лагерь превратился в недостижимую мечту. Рофи бы не дошёл, а Призрак и Томь не могли его бросить. Где-то там, с ливьерами, должны были быть и травники – древний народ Флориендейла, который, если верить Призраку, разбирался в растениях так, что даже лучшие мастера Цветочного округа рядом не стояли.

Кассандра как можно тише перевернулась на другой бок и уткнулась носом в книгу сказок Призрака. Страницы старого фолианта пошли волнами от влажности, и в темноте Кассандра