Американское сало - О. Воля

– Связь по мэйлу, как обычно, – вытаскивая наконец сигару и обнюхивая ее, сказал Главный, – задание я буду корректировать после каждого твоего материала, поняла?

– Поняла, – кивнула Алла.

Чай «Ахмат» – запашний смак Сходу![27]

– Генеральная прокуратура Украины заявила, что располагает достаточными доказательствами преступных действий Ю. Тимоченко в ее бытность вице-премьером Украины, – сообщает газета «Дело».

На террасе самой дорогой гостиницы Ялты «Ореанда» было необычайно пусто. Но тот, кто бы подумал, что все дело в февральском межсезонье, серьезно ошибся бы. С тех пор как в СССР вышел фильм Соловьева «Асса», действие которого происходит именно в прекрасной зимней Ялте, приезжать на берег Черного моря зимой стало своеобразной модой у советской элиты. СССР давно нет, «новые русские» научились проводить зимние выходные в Куршевелях и Давосах, а «новые украинцы» по советской привычке на пару-тройку дней подтянулись в Ялту. Гостей и в городе, и в самой гостинице «Ореанда» был достаточно, но служба безпеки премьер-министра постаралась сделать так, чтобы Виктора Федоровича Янушевича не изволили беспокоить.

Виктор Федорович сидел в большом кресле и дивился на шикарный интерьер ресторана. Ему это было чуждо и противно. До сих пор он не мог привыкнуть к роскоши, которой никогда не знал. Вся его жизнь прошла среди окурков, битых бутылок, машинного масла, запаха бензина, пота и мочи, бетона, среди красных пьяных рож и огромных кулачищ, а тут… «салфет вашей милости», «аллюры, велюры и тужуры»… А он родился в месте, которое зовут Раздоловка, – самое помойное место, в поселке Енакиево, самом грязном месте индустриального Донбасса. Мать померла, когда ему было два года, отец отдал Витьку бабушке, а сам в этом же доме зажил с другой тетей.

Каждый день после работы металлург Янушевич-старший покупал свои «законные пол-литра беленькой» и устраивался с дружками тут же на лавочке. Витя рано повзрослел. Уже лет в шесть он знал, откуда берутся дети, и даже пару раз видел, как их делают дяди и тети, гуляющие по кустам после кино в клубе. Бабушка за ним не следила, и он рос дворовой шпаной, которая жила по своим законам. Много в Раздоловке было и бывших уголовников, которые любили рассказать ребятам о «понятиях», по которым живут зоны. А пацанва слушала авторитетов развесив уши. Лет с десяти Витек ходил со всеми драться район на район, школа на школу, а потом и просто бить всяких заезжих аккуратненьких «мальчиков со скрипочками». После школы Витек пошел в шахтерский техникум, как все ребята, и, наверное, стал бы обычным шахтером, как все, и спился бы в сорок лет, как все, если бы не неприятный случай. Как-то вечером гуляли с другом в поисках девчонок, а нарвались на пьяного штриха, который сам же их обматерил за то, что его толкнули плечом, назвал обидным словом «козлы», а за это по понятиям надо отвечать… Дали ему пару раз по печени, сняли часы и сказали: «Слышь, дядя, завтра придешь сюда за часами и извинишься, когда трезвый будешь, подумаем, чем за базар ответишь». А на следующий день штрих привел ментов… Понятия есть понятия. Дружок был старше Витьки, если он – главный, то ему за грабеж трубить лет пять-семь. А Витек – малолеток – дадут года два, не больше, и то потом скостят.

Короче, по-пацански поступил Витек – все на себя взял. За что и в зоне была ему уважуха. Но больше он туда возвращаться не хотел – хватило. По молодости кажется – ерунда, отсидел, и все. А вышел – на работу не устроиться, все вокруг косо смотрят. Сколько раз проклинал себя Виктор, уже когда начал делать карьеру, за эту бурную шальную молодость! И вот сейчас, пишут ищенковские газеты, разносят бабушки слухи, что сидел, мол, Янушевич, за изнасилование. Какое там! Ему в Янакиеве любая баба просто так давала уже в восемнадцать лет! По дурости он сидел, а не по изнасилованию. А еще особенно раздражало, что всякая шваль ему стала судимостью этой в морду тыкать. Завелся как-то у его Зинки какой-то новый хахаль, Витек, понятное дело, подошел и сказал: «Увижу – морду набью». А этот ему в ответ: «А я вот сейчас пойду к участковому и скажу, что ты меня ударил. Кому поверят, мне или тебе – уголовнику? Еще раз сядешь». И пришлось ведь отступиться от Зинки… В зону точно не хотелось, ведь за рецидив больше дают. Но как увидел хахаля еще раз с Зинкой, да ухмылочку его поганенькую, да рубашечку его беленькую, не удержался – и вмазал. Раз все равно нажалуется участковому, то пусть уж жалуется за дело… Сколько морд набил в жизни Витек, сколько ребер переломал, если за все сидеть – жизни не хватит. Но тут другой случай, тут знал, гнида, потерпевший, место его уязвимое, наличную судимость… И сел Витек второй раз. Правда, опять быстро выпустили по амнистии. Но третий раз точно нельзя – тут уж никакой амнистии не будет, упекут за что угодно на десять лет – и прощай жизнь. Объясняли ему и участковый, и воспитатель в зоне, что жизнь-то еще впереди, что можно еще заново все начать. Устроился Витька на завод сварщиком, потом на автобазу – электриком. Потом был смешной случай. В КПСС стали звать рабочих. Там ведь квоты, на каждого принятого в партию инженера должно приходиться по три работяги. Инженеры-то не могут вступить, по квоте мест нету, а рабочих – зазывают. Позвали и Виктора. А он – судимый я, мол… Тут завгар и говорит: «Дело поправимо, судимости твои снимем, я летчик, служил в одном полку с Героем Советского Союза, космонавтом Береговым, депутатом Верховного Совета СССР. Письмо ему напишешь – а я с ним договорюсь…»

И правда, не подвел завгар, через месяца три пришло от Берегового в местный суд разгромное письмо. Дескать, что за ерунда, парень рос без родителей, оступился, но нашел силы исправиться, стремится в партию, а его – не пускают. Найдите возможность снять судимости! Быстро пересмотрели дела. А чего там пересматривать? Ведь и в первом, и втором случае все держалось на показаниях свидетелей и потерпевших – ясно дело, мальца просто оговорили. Поэтому за отсутствием состава преступления судимости погасили. Какой тяжкий груз свалился с души у Виктора Федоровича! С тех пор карьера его пошла как по маслу. Каждые несколько лет – новая должность. Стал директором автобазы, затем директором ремонтного предприятия, депутатом местного совета, к моменту развала Союза всем транспортом в Донбассе он уже командовал, медали имел как отличник отрасли. А что такое транспорт в индустриальном регионе? Это вены – по которым бежит кровь. Так что и с прежними директорами, и с новыми владельцами предприятий, и с партэлитой, и со «спортсменами» у Виктора Федоровича были прекрасные отношения. «Донецких» называют бандитами, но это от незнания дела. Бандиты разные бывают: есть «синие» – уголовники из матерой среды, воры в законе, «положенцы» и «смотрящие». Есть «афганцы». А есть «спортсмены». Спортивная жизнь боксера или борца на ринге заканчивается в тридцать лет, а дальше не идти же баранку крутить? Надо в бизнес идти, а бизнес хотят крышевать «синие» или «афганцы»… А «спортсмены» тоже не лыком шиты – в обиду себя не давали. Более того, не только защищались, но и сами активно предлагали «крыши» другим бизнесменам. Потом установили связи с такими же околоспортивными группировками из России – чтоб легче было вместе противостоять «синим» ворам и «афганцам»… В Донецке был футбольный клуб «Шахтер», вокруг него группировались «спортсмены», они взяли под контроль весь Донбасс, вели между собой разборки и перестрелки, в которые сам Виктор Федорович не очень вникал. А вот когда его друг депутат облсовета Колесник познакомил его с Ринатом Ахматовым – тоже своим другом детства – и представил Рината как владельца всего в Донбассе, то Виктор Федорович от дружбы не отказался, более того, стал политическим лицом «донецких». Сначала стал вице-губернатором, потом губернатором, а потом «донецкие» купили ему и должность премьер-министра. Не было никого на всей Украине богаче и влиятельнее их.