Ракушка - Ева Росс

— Точно, — согласилась Марина и вернула мундштук.

Она попробовала вспомнить, как зовут мужчину. И только с третьей попытки, словно перезагружала комп, вспомнила имя Филя. «А ведь и правда, куда спешить, суета, вечная суета», — Марина припомнила слова отца, где он говорил, что человек вечно стремится к наслаждению.

— Да, это здорово, — сказала она и взяла из рук Ирины мундштук.

Теперь она делала медленные вдохи и уже не захлебывалась дымом, захотелось закрыть глаза и уйти в транс. «Почему это происходит, что с нами не так?» — мысли текли плавно, словно вода в реке. Марине казалось, что город живет неправильной жизнью, что нет смысла в том, чтобы работать ради работы. Она сделала еще несколько вдохов и, прикрыв глаза, вспомнила Андрея, а после Виктора. Пожалела, что все уже давно в прошлом, мысли вернулись к Игорю, к своему брату. Тогда она первая его поцеловала, а он испугался, что увидит мама, и убежал. Марина заканчивала школу, Игорь еще был глупеньким, таким наивным мальчиком. Он ничего не рассказал маме, и она опять его поцеловала. Это было так давно, словно из другой жизни. Можно сказать, что Игорь был ее первым мужчиной, он поцеловал ее сосок, это было так возбуждающе, что она чуть было не закричала от восторга. Он был слишком юн, чтобы понимать, что надо делать, но Марина хорошо помнила его торчащий пенис, который сжимала в своей руке.

— Ты уснула? — прошептала над ухом Ирина.

— Это кайф, — ответила Марина.

— А я что тебе говорила, полный улет, возвращаться не захочешь.

— Это какой-то специальный табак или мне так кажется?

— Не знаю, Филичка иногда курит жесткий, словно наждачная бумага, а это он сделал для нас с тобой. Сиди смирно, вот так надо, — Ирина расстегнула пару пуговиц на платье и чуть раздвинула ворот. — Так лучше. — Марина вопросительно подняла брови. — Парни клюют, проверено временем.

— Кажется, они на все клюют.

— Хи, точно, — Ирина сделала глубокий вдох и тут же закашляла. У нее из носа и рта повалил дым, словно она змей Горыныч.

— Ну все, я пришел, еще не кончился? — войдя в офис, спросил Филя.

— Не знаю, — кашляя, ответила Ирина.

— Кстати, там у тебя на столе бумаги, их вчера курьер привез.

— И чего он сюда их притащил, не мог сразу в офис?

— Вчера Мартынова звонила, требует их.

— И?

— Вези, — коротко сказал Филя и сел за свой стол.

— Щас? Но сегодня суббота.

— Если никого нет, на вахте оставишь, она будет завтра утром опять звонить, лучше отвези.

Ира протянула мундштук Марине, внимательно посмотрела на нее, потом на Филю, встала и вышла из комнаты. Через минуту вернулась и недовольно села около Марины.

— Я быстро, туда и обратно.

— Это куда? — поинтересовалась Марина.

— До Герцена, за ЦУМом.

— Ого, не ближний свет, я не поеду.

— И не надо, я быстро. Ты же один час без меня продержишься?

— Продержусь, — спокойно ответила Марина и, сделав вдох, выпустила дым.

— Тогда я побежала, туда и обратно.

— Не спеши.

Ирина внимательно посмотрела на Марину, нагнулась и поцеловала ее в губы. Это был сексуальный, полный страсти поцелуй.

— Без меня не убегай, — сказала Ирина и вышла из комнаты.

Марине было хорошо, она расслабилась и, как говорила раньше, начала страдать пофигизмом. Дым уходил куда-то в потолок, казалось, что она среди облаков, и у нее нет тела. Мысли плыли так же неспешно, как и время, в какой-то момент Марине показалось, что стрелка на часах остановилось. Она тряхнула головой, и стрелка сдвинулась.

— Готова? — спросил ее Филя и приподнял колпак. — Уже все высосали, шустрые девочки. Будешь еще? — Марина моргнула, как ей казалось, слова не нужны. — Сейчас все сделаю, дам тебе свой фирменный табачок, точно понравится.

Марине и так было хорошо, даже весело, тут раньше работали люди, слышались голоса, звонили телефоны и стучали пальцы по клавиатурам. Но сейчас никого, словно она на необитаемом острове под названием «офис».

— Ну все, дай я сейчас его раскурю, с непривычки покажется приторным, но это первые два-три вдоха, после легкие заиграют и захочется танцевать.

— Танцевать? — удивленно спросила Марина, поскольку сейчас ей точно не хотелось танцевать.

— Держи, попробуй.

Марина сделала первую затяжку и сразу почувствовала на языке сладкий привкус и запах ванили. Подождав, пока легкие раскроются, она выпустила дым и, откинув голову назад, улыбнулась Фили.

— Здорово.

Уже не было ни каких мыслей, было лень думать, остались только ощущения. Он обошел кресло, положил руку Марине на плече, коснулся ее щекой. Была попытка подумать, всплыли слова: он, я, хочу, нет… Ладонь скользнула вдоль шеи и сразу углубилась в расстегнутый ворот платья.

— Ах, — предательский выдох.

Рука еще немного опустилась и пальцы уперлись в лифчик, скользнули по груди, и уже через секунду он сжимал ее.

— Да, — еле слышно прошептала Марина и прижала голову к его руке.

Ощущение было открытым, наверное, потому, что ей не хотелось ни о чем думать, только прикосновения и ничего больше. Его пальцы заиграли, сжали грудь, она вздрогнула, чуть свела плечи, но уже через мгновение стала расправлять их, словно хотела так раскрыть свои крылья.

— Хочешь покажу офис, тут есть аквариумы и там бегает краб.

— Живой?

— Да живой, он вылазит на корягу и греется под лампой, а в другом аквариуме плавают креветки.

— Шутишь?

— Нет, показать?

— Конечно же, я ни разу не видела живых креветок.

— Тогда вставай и пошли, — Марина сделала еще одну затяжку, не спеша выпустила дым и поднялась. — Только туда так идти нельзя.

— А как?

— Надо раздеться, вот так, — и мужчину тут же стал раздеваться. Марина заморгала глазами, хотела сказать, что не стоит, но он уже снимал себя трусы. — Помочь? — видя ее замешательство спросил Филя.

Марина пыталась найти слова, но ее мысли растворились, точно так же, как и дым. Ей стало весело, она вспомнила его руку, притронулась к пуговице на платье и уже через секунду стала расстегивать. Сняв платье и положив его на кресло, посмотрела мужчину, он был совершенно голым. И опять никаких мыслей, словно их стерли ластиком. Марина расстегнула лифчик, отвернулась, не хотела, чтобы за ней наблюдали. Положила его поверх платья, потянула трусики и, вильнув попкой, стянула их с себя. «Все, ты теперь чиста», — появилась первая мысль за последние пять минут.