Нескучная жизнь майора Чапаева - Александр Архипов

— Нет. А что ты так на него? Слушай, а что это за мужик на картине? Родственник Котова? — решила отвлечь медсестру от раздражителя Светлана.

— Какой родственник! — наконец-то рассмеялась медсестра. — Это американец Джеймс Симс — отец современной гинекологии. Оттачивал мастерство на чёрных рабынях, оперируя их без наркоза. У нас в училище лекция про него была. В общем, тоже… сволочь ещё та! Слушай, а ты чего приходила-то? У меня на больных баб нюх… а ты…

— Правильный у тебя нюх, Жулина, — улыбнулась лейтенант Лядова, осторожно показав медсестре своё удостоверение. — Тебя как зовут, подруга?

— Ну, Аня… Так ты по наши души? Когда арестовывать будете? Прям сейчас? — упавшим голосом спросила Жулина, туша окурок о скамейку.

Зайдя в кинотеатр «Прометей», Арамян, согласно полученным от меня инструкциям, нашёл администратора и, набрав мой номер телефона, протянул старушке свой модный аппарат. А я свой дал задержанному Кубиняну, предупреждённому о даче ложных и так далее.

— Алло, Вера Моисеевна! Это я, Кубинян. Узнали? Верочка, дайте, пожалуйста, этому молодому человеку приятной наружности дубликат ключа от моего кабинета. Я сейчас на совещании в Союзе кинопроката, а кое-какие документы прихватить забыл. Алик Карапетович их возьмёт и привезёт мне. Вера Моисеевна, как идут премьерные показы? Не очень? Ты смотри… люди совсем перестали разбираться в искусстве. Скажите Лёве, чтобы посмотрел звук во втором зале. Скоро буду. Вернее, я надеюсь.

Взяв ключи и получив указания, где находятся кабинет директора и, на всякий случай, мужской туалет, Алик пошёл по маршруту. По пути он вспоминал, когда в последний раз они с Беллочкой были в кинотеатре. И понял, что никогда. Концерты, опера, балет, клубы. А вот кино с ведром попкорна на коленях не смотрели. А надо бы! Беллочке должно понравиться. Беллочка любит кукурузу.

Без труда открыл кабинет, осмотрелся. Присел в роскошное директорское кресло, покрутился в нём, поджав колени. Открыл левый ящик, достал пузатую бутылку «Арарата». Идеально притёртая пробка со звуком отстреливаемой ступени космического аппарата открылась, наполняя ноздри Алика запахом далёкой Родины. Рука сама полезла в глубину стола. Алик нагнулся: где-то здесь должны быть бокалы и блюдце с лимончиком… по-другому быть не может.

А дальше. Дальше ослепительная шаровая молния диаметром с хрустальную люстру со зверской силой ударила Алика прямо между лопаток. Тело и конечности Алика завибрировали, как струны гавайской гитары. Рой безжалостных центральноафриканских банановых ос одновременно воткнули свои жала с зазубринами в его позвоночник, разрывая тончайшую кожу пакистанской куртки, купленной неделю назад Беллочкой за восемьсот евро в армянском бутике на Новом Арбате. Последнее, что увидели глаза Алика, были форменные чёрные берцы и заправленные в них брюки с красной строчкой. «Свои…» — теряя сознание, облегчённо подумал старший лейтенант Арамян.

* * *

Мы ждали звонка от Алика. При наличии телефона Костика дело приобрело бы совсем другой оборот. Сокращались тонно-километры пустого передвижения служебного и личного автотранспорта по лабиринтам с тупиками пробок московских дорог. Существенно сокращалась работа наших аналитиков в топком болоте интернета, что значительно влияло на износостойкость нарисованных буковок на кнопочках наших компьютеров.

— Костик, сука, где ты? — хотелось кричать в окно кабинета.

Пока Черных безуспешно пытался дозвониться до Алика, а я придумывал изощрённые казни для этого выродка славной кавказской фамилии, следователь Корнев и свидетель Кубинян занимались делом. Они «рисовали» словесный портрет и фоторобот Костика. На самом интересном месте позвонил начальник криминальной полиции Крепченко:

— Привет, Чапай! Зайди, — кашлянул в телефон Вася.

— Кофе есть? — поинтересовался я.

— Кофе есть, сахара нет. Прихватишь? — не отставал Васька.

Отсыпав из наших запасов полкружки сахара, я пошёл навестить своего дружка. Опять, небось, ум понадобился. А наш Фил иногда так майору Крепченко и говорил:

— Ты, Василий Иванович, почаще к Чапаеву заходи. Там умные люди работают!

Шутил, конечно, но получалось обидно как-то. А может быть, и издевался, старый хрыч. В кабинете у «убойщиков» было шумно и накурено. У них это разрешалось, поэтому дух тут стоял мужской. Из чайных кружек не всегда пили чай, матом разговаривали без купюр, а из литровых банок веером вываливались докуренные до фильтров чинарики. Табельное оружие они практически никогда не сдавали и даже в нашу столовку ходили в подмышечных кобурах. За это в отделе их в шутку называли «ковбоями».

— Привет, Чапай! Проходи, тащи сюда свою кружку, — распорядился начальник, зачерпывая столовой ложкой растворимый кофе из банки. — У нас труп, Андрюха! — объявил Василий Иванович голосом циркового шпрехшталмейстера.

— А! Это вы по этому поводу празднуете? — решил поддержать шутку я.

— Не, ты не понял. Я говорю: у нас труп. То есть у меня и у тебя, — прищурив левый глаз, как бы прицеливаясь, уточнил Крепченко. — У тебя дело по подрезанному Сажину? Так вот, час назад мои ребята вернулись с вызова на трупешник. Личность установлена. Некто Трубач Сергей Иванович, он же Трубач, в натуре. Очень известная в криминальном мире личность. Аферист, вор и гениальный катала. Убит пятью проникающими ударами острым металлическим предметом в печень. Кровью истёк, короче. Орудие убийства найдено тут же. Можно сказать, в его же теле. Кухонный нож китайского производства. Ничего не напоминает? Ну, так кофе будешь, Андрей Васильевич?

Я молча кивнул головой, понимая, что сейчас все, от кого это зависит, в один рупор заголосят, что это серия и что эти два дела нужно объединять в одно. А это головняк. Это, знаете, какой головняк?! И стоящий передо мной мой старый друг и соратник Вася Крепченко сделает всё возможное и невозможное, чтобы свалить это объединённое дело на мой отдел. Типа, они первые начали, а мы чем сможем, поможем. Знаем мы таких помощников.

Неожиданно в дверь «убойного» протиснулся Черных:

— Чапай, там Алика нашли… — негромко сообщил мой помощник.

Я приложил палец к губам и начал выталкивать Чегевару в коридор. Сзади послышалось:

— Андрюх, дело по Трубачу Корневу отдали. Так я тебе результаты обследования места преступления сброшу? И по вскрытию. А кофе-то будешь, нет?

— Сами пейте. Что значит — Алика нашли, Эрнест? — зло зашипел я на Черных.

— Позвонила из кинотеатра «Протон» некто Вера Моисеевна и сказала, что в кабинете у Кубиняна она нашла Арамяна в бессознательном состоянии. Говорит, что у него, вероятно, приступ эпилепсии, так как он подёргивается и на губах пена. Скорую они уже вызвали, но потом на полу нашли телефон Алика. Из всех абонентов доверие вызвал я, записанный в телефонной книге, как «товарищ Чегевара». У Веры Моисеевны к этому персонажу с юности симпатия, — подробно доложил товарищ Че.