Змееборец - Арина Веста

Впереди выросло оцепление. Младший лейтенант в форме сотрудника ДПС, мельком взглянув на удостоверение, пропустил полковника за первый пикет. Дальше Варганова развернули, объяснив, что проводится общегородская операция «Кольцо», но он знал, как проехать к дому наискосок, по лабиринту дворов.

Едва попадая ключом в замочную скважину, Варвара распахнула дверь, мимо ее ног черной пушистой кометой прошмыгнул испуганный кот. Варвара быстро прошла в комнату, на кухню, проверила газ, все было в порядке, должно быть, кот просто не узнал ее: задыхающуюся, непривычно растрепанную, даже подмышки от страха промокли и пахли ацетоном. Подхватив командирский компас, зажигалку, кое-что из сменного белья и белый холст с нитками, она спрятала все в заплечный рюкзачок и только тут заметила, что над кроватью отца нет старинной остроги.

Варвара тревожно осмотрелась: вроде все было на месте, но одни вещи словно одичали, а другие, наоборот, испуганно сбились в стаю. Моргал включенный компьютер, хотя она отлично помнила, что, уходя, выключила его. Она подхватила рюкзак и, хлопнув дверью, понеслась вниз.

У подъезда копался в машине какой-то горе-шофер. Не поднимая головы, он зацепил Варвару взглядом и прошептал что-то в отворот куртки.

Варвара окончательно растерялась и бросилась обратно в подъезд, стремглав взбежала вверх по лестничному пролету и замерла: с чердака послышался топот погони. Она затравленно огляделась, из распахнутого окна второго этажа было видно, как удрученный «ремонтник» спешно покинул свое распахнутое авто и побежал в подъезд. Еще секунда, и ее возьмут в кольцо! Варвара резко выдавила наружу тугое окно и, перебросив легкое тело через раму, спрыгнула на козырек подъезда, оттуда через кусты побежала дворами к шоссе.

Она не видела черную машину со светонепроницаемыми стеклами, выжидающую за углом, как притаившийся в зарослях аллигатор. Едва девушка показалась в переулке, автомобиль резко выехал из укрытия, отрезая ей путь. В переулке раздался оглушительный визг тормозов, и из-за поворота выскочил серебристый «вольво». Со смесью ужаса и счастья Варвара узнала автомобиль отца. Полковник не успел затормозить перед неожиданным препятствием, машину повело. Как нацеленный снаряд, «вольво» сплющил капот «аллигатора», от удара черный автомобиль прокрутился юлой, калеча «вольво», и, развернувшись на последнем витке, ударил в багажник. Из-под искореженной крышки со звоном выпала острога. Варганов выпрыгнул из разбитой машины и подхватил острогу.

Дверь черной иномарки распахнулась, и в первую секунду Варвара увидела только темное марево, словно за рулем сидело густое дымное облако. Но расплывчатый силуэт быстро уплотнился, меняя очертания от огромной саламандры до обыкновенного человека, пока не оформился в высокого тощего штатского с зажатым в руке пистолетом Макарова.

– Отец! – крикнула Варвара.

В боевой обстановке, когда для спасения даны сотые доли секунды, рептилии соображали медленнее людей. Будучи абсолютно бесстрашными, они страдали именно из-за этой нехватки чувств и интуиции, позволяющей человеку сработать на опережение, поэтому преимущество Варганова, даже вооруженного острогой, было абсолютным. Полковник усилил удар резким разворотом корпуса и метнул свое древнее оружие. Трехзубая острога вошла в грудь Вибера с сухим хищным хрустом.

Вибер выронил пистолет и осел на асфальт, обеими ладонями держась за острогу, как будто пробовал, крепко ли она сидит. Он сумел вырвать ее и отбросить в сторону. Отрога звякнула у ног Варвары, и она машинально подняла окровавленное оружие. Умирающий Гвибер все еще тянулся к пистолету, пробуя захватить рукоять когтистой шестипалой ладонью, больше похожей на плавник. Носком ботинка полковник отшвырнул пистолет, подхватил с асфальта и осмотрел. Патрон уже был дослан в патронник, и Варганов держал его с предосторожностями, стволом вверх. Варвара бросилась к отцу.

– Варюха, цела! Ничё, дочка, мы, Варгановы, живучие… – Последнее слово полковник выговорил тихо, точно через силу.

Он уже видел то, чего не видела дочь. За ее спиной занимали позиции пятнистые камуфляжники с автоматами наперевес.

– Давай-ка, дочка, уходи потихоньку! Да беги же! Беги!!! – Он резко оттолкнул Варвару, но та не сразу сбросила оцепенение.

Ее рука все еще сжимала острогу, ноги едва шевелились, как в кошмарном сне… Она, пошатываясь, уходила от дымящихся машин и, только услышав близкий вой сирен, пошла быстрее, потом, словно очнувшись, побежала, срывая дыхание.

Варганов не спешил укрыться за массивной тушей «вольво», прикрывая собой уходящую Варвару. По асфальту чиркнула очередь. Стреляли по ногам, значит, брать будут живым, и у него еще есть призрачная фора в несколько горячих от пороха минут. Но он ошибся: выстрел незримого снайпера раскромсал правую ногу, пуля прошла навылет и раздробила голень. От болевого шока Варганов завалился на бок, попробовал подняться, но перебитая нога не слушалась его. Полковник перекатился за «вольво» и занял позицию.

Укрывшись за машиной от снайперских «уколов», он сумел прижать погоню к асфальту, надо было удержать их хотя бы минут пять, не давая подняться, чтобы девчонка ушла подальше, и он держал нападавших экономными точными выстрелами, вынуждая к обороне. «Семечки» – пустые гильзы сыпались одна за другой с легким прощальным звоном. Во время передышки он проверил магазин, там оставался всего один патрон, и еще один был дослан в ствол.

– Ты прости-прощай, порода родовитая… – внезапно пришло на память. Это давний северный плач, он и слышал-то его всего один раз, еще мальчишкой, а вот, поди, запало в душу и всплыло в самую последнюю, самую нужную в жизни минуту.

Он сделал последний выстрел. Затвор вновь вернулся в боевое положение, последний патрон скользнул в патронник, и горячий ствол готов был вытолкнуть последнюю пулю. Полковник попробовал подняться, но не смог. Тогда он сел, прижавшись спиной к заднему колесу «вольво», приставил к ледяному виску раскаленный дульный срез и закрыл глаза. Плавно, почти невесомо, как сам учил на стрельбах, он надавил на хвост спускового крючка. Это последнее усилие не было жестом отчаяния, страха или истеричным протестом. Это было жесткое требование инстинкта свободы, право на выбор судьбы. Самое страшное из всего, что могло быть с ним на земле, уже случилось…

– Ты прости-прощай, порода родовитая, – замер вдали горестный плач.

Пуля прошла навылет и ударила в бензобак «вольво». Грянул взрыв, солнечный день померк от копоти… Густой жирный дым уходил в знойное небо, унося последние мечты, надежды и просьбы полковника Варганова в неподсудные выси. Высоко в небе его клубы распадались на пряди и ложились переменчивой строкой на пустой странице московского неба.

Варвара не слышала шума боя. Задыхаясь от бега, она выскочила на людный проспект и только здесь, ощутив движение и дыхание множества людей, немного успокоилась. Укрывшись за журнальным киоском, она убрала острогу в рюкзак, а витую ручку прикрыла газетами. Купила на остановке бутылку чистой воды и пересчитала деньги: их было в обрез. Она проскользнула под турникетом метро, доехала до вокзала и взяла входной билет в подмосковную электричку.