Кафе лунатиков - Лорел Гамильтон

Я осторожно повела пистолетом у него перед глазами. Они не следили за движением.

Руки его схватились за мои джинсы, он подтянулся и встал на колени. Голова его оказалась у меня чуть выше пояса, синие глаза смотрели мне в лицо. Он погрузил лицо мне в живот – ткнулся, как щенок.

Я постучала его стволом по голове.

– Слушай, друг, мы с тобой недостаточно для этого знакомы. Встань-ка!

Он зарылся головой мне под свитер. Чуть-чуть прикусил бок. Напрягся, и руки у него застыли, он задышал тяжело и прерывисто.

А я внезапно перепугалась. Что для одного – любовная игра, для другого – закуска перед обедом.

– Уберите его от меня, пока я ему ничего не сделала!

Рафаэль крикнул, перекрывая хаос:

– Маркус!

Это слово осталось звенеть в наступившей тишине. Все лица повернулись к нему. Окровавленные лица. Элизабет, черноволосой, нигде не было видно. Только Маркус был чист. Он стоял на сцене, напряженно выпрямившись, но вибрировал как камертон, если по нему ударить. Щеки у него ввалились, глаза горели от неимоверного усилия. Он глядел на нас, как утопающий, который твердо решил, что не будет звать на помощь.

– Джейсону трудно себя контролировать, – сказал Рафаэль. – Он из твоих волков. Отзови его.

Габриэль поднялся с покрытым кровью лицом и обнажил в смехе блеснувшие клыки.

– Странно мне, что мисс Блейк его до сих пор не убила.

Райна оторвалась от жертвы; на подбородке ее краснело пятно крови.

– Мисс Блейк отказалась от защиты Маркуса. Она – доминант. Пусть теперь узнает, что значит отвергать нашу помощь.

Джейсон судорожно прижимался ко мне. Руки его свело, лицо прильнуло к моему животу. Кожей я ощущала его дыхание – горячее и слишком тяжелое для происходящего.

– Вы меня сюда позвали вам помочь, Маркус. Хреновое у вас гостеприимство.

Он глянул на меня гневно, но даже на таком расстоянии было видно, как лицо его дернулось в нервном тике. Будто что-то живое пыталось вылезти наружу.

– Слишком поздно уже для делового разговора, мисс Блейк. Ситуация вышла из-под контроля.

– Я не шучу. Уберите его от меня. Одного трупа за ночь достаточно.

Райна подошла к нему, протягивая окровавленную руку.

– Пусть признает твое главенство над собой. Признает, что ей нужна твоя помощь.

Маркус посмотрел на меня.

– Признайте мое главенство, мисс Блейк, и я отзову Джейсона.

– Да пошел ты, Маркус! Я не прошу спасти меня, я вам говорю – спасите его. Или вам плевать на членов своей стаи?

– Рафаэль – король, – сказала Райна, – пусть он тебя и спасает.

Мальчишка задрожал. Его хватка усилилась до боли. Если он прижмет меня еще сильнее, я перервусь пополам. Он встал, все еще сцепив руки у меня за спиной, и оказался примерно моего роста. Наши лица сошлись вплотную. Он склонил голову, будто собираясь меня поцеловать, но его снова пробрала дрожь. Губы его ткнулись мне в волосы, в шею.

Я прижала дуло браунинга к его груди. Если только попробует укусить, он труп.

Но покойный Альфред был насильником, а этот, кажется, просто не может себя контролировать – непреодолимый импульс. Если я подожду достаточно долго, моя смерть неминуема. И все же, пока он мне ничего плохого не сделал, я не хотела его убивать. И к тому же у меня появилось ощущение радости пистолета, когда я убила Альфреда. Маленькое, но появилось. И это тоже дало Джейсону некоторую слабину.

Его зубы скользнули вдоль моей шеи, вобрав краешек кожи. Мое терпение уже кончалось – даже если он не перекинется.

Кожа у меня завибрировала от его глухого рычания, и сердце забилось в горле. Я стала нажимать на спуск – нет смысла ждать, когда тебе перервут горло.

– Рафаэль, не надо! – услышала я голос Каспара.

У Джейсона дернулась голова, глянули дикие глаза. Рядом с нами стоял Рафаэль, протянув руку к лицу Джейсона. Из глубоких царапин текла кровь.

– Свежая кровь, волк!

Джейсон метнулся так быстро, что меня впечатало в стену. Когда я стукнулась головой, плечи уже смягчили удар, и только потому я не потеряла сознание. Потом я оказалась сидящей на полу, только по инстинкту не выпустив пистолета. Сила этого одного движения перепугала меня до тошноты. А я ему позволила тыкаться мордой мне в живот, будто он человек. Да он же мог меня разорвать пополам голыми руками! Может, я бы его сначала убила, но сама бы точно оказалась на том свете.

Рафаэль стоял над ним, капая кровью на пол.

– Надеюсь, вы понимаете, что я для вас сделал.

Ко мне вернулось дыхание, и я смогла заговорить.

– Хотите, чтобы я его застрелила?

По его лицу пробежало странное выражение, но черные пуговицы глаз остались мертвыми.

– Вы предлагаете мне вашу защиту.

– Защиту, шмащиту! Вы мне помогли, я помогу вам.

– Спасибо, но я это начал, я и должен закончить. А вам, наверное, стоит уйти, пока у вас не кончились серебряные пули.

Каспар протянул мне руку, чтобы помочь встать, я ее приняла. Кожа у него казалась слишком горячей – но это все. Кажется, его не тянуло меня коснуться или сожрать. Приятно для разнообразия.

В дверь валила толпа – двойками, тройками, десятками. Кто-то из вошедших шел, как сомнамбула, к телу в другом конце зала – это бросалось в глаза. Другие шли к Рафаэлю и дергающемуся в судорогах Джейсону. Ладно, он сказал, что справится. Но с полдюжины повернулись ко мне и Каспару.

И глядели на нас голодными глазами. Одна девушка упала на колени и поползла ко мне.

– Вы можете что-нибудь сделать? – спросила я.

– Я – лебедь, они меня считают едой, – сказал он.

Все мое самообладание ушло на то, чтобы не уставиться на него.

– Лебедь – это прекрасно. Есть у вас какие-нибудь предложения?

– Раньте кого-нибудь из них. Они уважают боль.

Девушка потянулась ко мне, я посмотрела на тонкую руку – и не выстрелила. Пули с мягкой оболочкой могут оторвать руку напрочь, а я не знала, могут ли ликантропы залечить ампутацию. Прицелившись поверх ее головы в здоровенного самца, я стрельнула ему в брюхо. Он с воплем свалился на пол, зажимая пальцами кровавую рану. Девушка повернулась к нему, зарываясь лицом ему в живот.

Он отшвырнул ее взмахом руки, и остальные бросились к нему.

– Давайте выбираться, пока есть возможность, – предложил Каспар, показывая на дверь.

Меня не надо было просить дважды. Вдруг рядом со мной оказался Маркус – я не видела, как он подходит, слишком занятая непосредственными угрозами. Отбросив от раненого двоих (легко, как щенят), он протянул мне конверт из плотной бумаги. Голосом, больше всего похожим на рычание, он произнес: